Ричард Длинные Руки - коннетабль - читать онлайн книгу. Автор: Гай Юлий Орловский cтр.№ 26

Я посмотрел на него исподлобья.

– Честно говоря, мне не нравится, что подталкиваете на подталкивание… Охота пропадает подталкивать. Начинаю думать, куда это подтолкну… Ну а в общих чертах, все стандартно. Повысить уровень благосостояния, внедрить в массы грамотность… Для этого, понятно, надо открывать новые рудники, плавильни, мастерские, способствовать разведению тонкорунных овец и крупнорогатого… Словом, стандартный набор. Главная проблема любого государства – коррупция, но я наставлю виселиц для наглядной агитации и не постесняюсь ими пользоваться.

Он усмехнулся с недоверием в глубоко посаженных черных глазах.

– Станете ли?

– Стану, – заверил я. – Крестьянина, укравшего яблоко в господском саду, вешать не стану, как делают другие лорды, а вот бургомистра, который берет взятки, сразу в петлю! Я прошел гнилую эпоху гуманизма, будь она неладна, теперь я свободен, свободен!

Он проговорил задумчиво:

– Свободен… Могущественен и свободен… Именно то состояние человека, которого добивалась Та Сторона, и к чему умело подталкиваем человека мы. Теперь вот напряженное ожидание: как человек поступит?

Я криво усмехнулся:

– Ну-ну, ждите. Я, к примеру, пока не знаю. Точнее, уже знаю, как поступлю и что сделаю, но еще не знаю, на чью чашу весов это уронит песчинку. А так вы правы, сэр Сатана. Только свободный и могущественный человек может позволить себе быть порядочным человеком. И только свободный и могущественный может позволить себе начхать на порядочность. Какая из двух этих истин истиннее?

Он чуть-чуть искривил губы.

– Счастье человека – где-то между свободой и дисциплиной.

– Посредине? – спросил я.

Он поднялся, отвесил шутливо-церемонный поклон.

– Не знаю, каждый определяет для себя сам. Рад был застать вас в добром здравии и бодром расположении духа. Вы не представляете, какое удовольствие я получаю от общения с вами!.. До встреч, сэр Ричард!

Исчезая, он подмигнул мне, и я сразу ощутил запах серы, пахнуло гарью, даже воздух потеплел, словно прогретый тысячами раскаленных сковород, которые лижут грешники.

– Ну и шуточки, – буркнул я. – Я создам крепкое государство не для того, чтобы превращать земную жизнь в рай, а для того, чтобы не дать ей превратиться в ад.

И все-таки после его визита кусок не лезет в горло, хотя проголодался, как сто крокодилов, а в сухой глотке скрежещет, будто ветер треплет оторванный кусок жести. Противное чувство беспомощности, когда все мои сверхоригинальные планы, оказывается, уже как бы предопределены! В другом бы месте сказали «историческим процессом», но я влез вне исторического процесса, так почему же все, что я придумываю для благополучия армландцев и усиления власти церкви, находит поддержку Сатаны?

Чертовы тролли, чтоб вы все передохли! Это из-за вас Сатана так горячо одобряет мою деятельность. Звери зеленомордые, надо от вас держаться подальше… И вообще больше в тот лес не соваться, пусть теперь у Гиллеберда голова болит.

Чуть остыв, подумал, что вообще-то зря свои проблемы спихиваю на троллей. Тролли всего лишь тролли, как будто я не жил среди них! Работал среди троллей, натужно веселился, болел за команду троллей, что на футбольном поле сражалась с другой командой троллей. Вообще жил в обществе, где тролли занимались не только грабежами и рэкетом, но и политикой, бизнесом…

Да в литературе иной раз встречал такое, что мелькала мысль, а не тролль ли сумел пролезть? С чего бы эти странные воспевания темных эльфов, вампиров, киллеров и прочей дряни? Так что все путем, я не должен себя настраивать враждебно вот так заранее. Толерантное общество даже геев, кошатников и демократов воспринимает как людей, так что тролли тем более почти свои…

Но из-за того, что Сатана так приветствует их вхождение в человеческое общество, я это вхождение задержу. И вообще отложу в долгий ящик.

Я вызвал слуг и велел убрать посуду, вообще в комнате почистить, а то запах какой-то запустелый, а сам отправился вниз.

К моему удивлению, впервые за накрытым столом нет рыцарей, только несколько человек из простых ратников торопливо насыщаются господскими блюдами. При моем появлении вскочили, я милостиво усадил обратно мановением длани.

– Обедайте не спеша, – сказал я значительно. – Вы все – герои! За проявленную стойкость и мужество все участники похода получают в награду по золотому экю. Я ценю вас, ребята!

Они прокричали ликующее «ура», я пошел к выходу во двор, с неудовольствием подумал, что даже Ксенофонт знал всех своих солдат по имени, как и Наполеон, а Сократ вообще знал в лицо всех жителей Афин, а я собственных рядовых никак не запомню. То ли забурел, то ли в самом деле становлюсь матерым государственником…

Во дворе все окрашено багровым светом заката. Крохотное маленькое солнце, ярко-красное, словно крупный уголек из костра, уже сползает к темной вершине зубчатой стены. Длинные тени на моих глазах слились в одну, закрыв полутьмой двор.

В середине двора блестит ледяная горка вокруг колодца, не успевают скалывать. Низкорослая женщина в не по размеру широкой шубе несет деревянное ведро, вода плещется, стараясь добавить под ноги льда. Наткнувшись на меня, испуганно вскинула голову. На меня взглянули огромные карие глаза Фриды.

Я перехватил ведро из ее руки:

– Дай-ка сюда.

Она взмолилась:

– Ваша милость, как можно!

– Можно-можно, – заверил я. – Ты еще слабенькая.

– Ваша милость, – сказала она умоляюще, – мне ужасно стыдно, что живу здесь, ем ваш хлеб, но не работаю!.. А люди здесь добрые, сразу приняли, жалеют, помогают…

Я взвесил ведро на руке, даже мужчине тяжело, вздохнул, понес к кухне.

– Фрида… Не спеши так уж отрабатывать! Ты тем самым меня оскорбляешь.

– Вас?

Она смотрела в ужасе, я снова вздохнул, сказал вдалбливающе:

– Я чего-то стою, так? Ну вот. Ты однажды спасла мою шкуру. А сейчас говоришь, что уже расплатился, это значит, что стою очень дешево. Нет уж, я стою дорого, и потому мой должок тебе еще велик. Так что не спеши отрабатывать. Вот придет весна, пригреет солнышко, оживешь, сможешь и на метле…

Ее плечи зябко передернулись.

– Ваша милость! Теперь о таком даже боюсь подумать. Да и не получится.

– Обломали крылышки? – спросил я невесело. – Да, инквизиция это умеет. Но, может быть, еще отрастут? При надлежащем уходе и лечении?.. Ладно, не загадывай. Дождемся тепла. Может быть, все наоборот…

– Это как?

Я вздохнул.

– Станешь сильнее. Сильных духом страдания закаляют и дают добавочную мощь. А ты крепкий орешек, мой воробышек!