Свободный сон наяву. Новый терапевтический подход - читать онлайн книгу. Автор: Жорж Ромэ cтр.№ 26

Такой набор образов, отражающих комплекс кастрации, спонтанно собранный в одном и том же сновидении, настолько удивителен, что начинают возникать сомнения относительно его достоверности. У меня, однако, имеются примеры других сновидений, в которых тот же феномен обнаруживает себя с такой же настойчивостью и в еще более безжалостных образах, чем в сновидении Винсента. У него мы встречаем два раза упоминание утки. Я специально не включил перепончатолапых птиц в список символов, ассоциируемых с комплексом кастрации, так как я посвящу им отдельный параграф в конце этой главы. Между тем утка с блеском сыграет ту же роль в шестнадцатом сценарии Людовика. Благодаря своему местоположению в середине процесса терапии этот сон заслуживает детального анализа всего того, что связано с комплексом кастрации. В данном случае комплекс был активирован объективными факторами: дефицитом семенной жидкости. Страх кастрации проецируется на классический образ прожорливого влагалища. Вот наиболее яркий эпизод этого сна:

«Теперь я вижу утку-крякву… утку в полете… я вижу ее в профиль, слева направо… она летит очень быстро, но я не вижу движения ее крыльев… У нее вытянутая шея… очень забавно, я думаю, что она летит быстро, но я не вижу усилий в ее крыльях… теперь как бы тень пениса налагается на шею и голову утки… и теперь мне кажется, что я вижу чертополох, и я спрашиваю себя, а не женский ли это половой орган… и утка очень маленькая и входит внутрь… утка совсем маленькая, и внутри – это грот… теперь у меня впечатление, как будто я вижу секс снаружи, и лобковые волосы напоминают шевелящихся змей… я вижу также клещи морских пауков… глаза… панцирь… глаз… мертвый глаз… прозрачный шарик выкатился из глаза… сегодня, – это какой-то бардак!.. я вижу червяка… червяка, у которого один конец открывается, как пасть крокодила… с острыми зубами…»

✔ Девочка

Чувства маленькой девочки, вызванные, как и у мальчика по отношению к обладанию, естественными ощущениями, переживаемые ею, когда она обнаруживает, что ей не хватает одного органа, который есть у мальчиков, – это чувство неполноценности и, возможно, еще более острое чувство несправедливости. (Почему у него, а не у меня?) Ни одно из этих чувств не предполагает смирения! Они приведут к тем же вопросам, которые возникают у мальчика: «А может быть, мне ампутировали то, что у меня изначально было?» Эта гипотеза сама по себе вызывает чувство пережитой кастрации. Психологический дискомфорт, который вызывается этим, трудно перенести, и поэтому он вытесняется. Однако он порождает то, что порождается любой нехваткой в сфере обладания, – требование. Требование пениса выражается в определенном стиле поведения («вести себя как мужчина»). Многие психотерапевты причисляют стремление к материнству к компенсирующим проявлениям отсутствия пениса. Некоторые даже приписывают то же значение желанию иметь ребенка от собственного отца. Я долго не мог примириться с этим положением, пока не встретился в практике терапии с пациенткой Дианой, забеременевшей от собственного отца в возрасте пятнадцати лет, для которой прерывание этой беременности вызвало еще более тяжелые последствия, чем сам инцестный акт. В терапии этой двадцатипятилетней женщины меня больше всего потрясло упорство, с которым она продолжала выражать сожаление о прерывании беременности, которая была ей навязана. Этот акт с очевидностью реактивировал у нее комплекс кастрации. В сеансах свободного сна наяву у женщин данный комплекс не представлен таким же образом, как в онирической продукции мужчин. У пациенток-женщин, в отличие от пациентов-мужчин, не наблюдается концентрации соответствующей символики во время пятого сеанса терапии. Образы, которые у женщин отражают комплекс кастрации, гораздо менее многочисленны, но по своей информативной важности еще более значительны. Наиболее классическими являются утка, выпученный глаз, нога, пальмовидная лапа, змея, червяк, кровь.

Комплекс кастрации, который не оправдан никакой объективной реальностью, вызывает много неприятных переживаний у женщин, а именно вызывает сопротивление счастливому принятию женской роли. Он незаметно отравляет не только сексуальные отношения, но многие другие. Появление первых менструальных циклов отзывается в подсознании кровавым доказательством реальности фантазма отсечения. Неконтролируемые ухудшения настроения, вызванные этими периодическими событиями, в качестве своей причины связаны не только с гормональными факторами. Их детонатором также является подсознательная реактивация комплекса кастрации.

Я знаю, что описание этих психологических механизмов вызывает неприятный резонанс у женщин. Терапевту, комментирующему соответствующие сновидения, я бы порекомендовал деликатный и осторожный подход, когда он решит, что пришло время затронуть эту тему. Это следует делать лишь в том случае, если появляются образы, показывающие, что пациентка готова понять и, следовательно, принять содержание, которые эти образы отражают. Будучи принятой, интерпретация данного содержания обеспечит пациентке длительное улучшение психологического состояния, которое влияет на многочисленные аспекты ее жизни. Если же она не принимает интерпретацию, то это, вероятно, навсегда скомпрометирует возможность рассеять этот отравляющий психологический «дым».

Терапия Анны-Марии показывает нам в каждом из ее снов трудности этой тридцатичетырехлетней женщины принять свою женскую сущность. Отрывок из ее третьего сценария покажет, что глаза, особенно выступающие из своих орбит, являются одним из наиболее надежных замещающих символов пениса:

«Появляется совсем маленький мальчик… ему два или три года… он голый… это маленький мальчик, но у него нет полового органа <…> а вот маленькая девочка… маленький мальчик похож на моего брата… это именно мой брат, и теперь у него есть половой орган… он пришел посмотреть, что делает его сестра… вдруг он на нее смотрит, и его глаза становятся двумя камнями, которые вылетают их его глаз и впиваются в глаза маленькой девочки… очень странный образ, может быть, камни ударили ее по голове?… нет! Они попали ей в глаза… как будто есть некая нить… как будто глаза мальчика были насажены на пружины… на некую металлическую нить, и теперь их глаза соединены этой нитью… только теперь у маленького мальчика больше нет глаз, и у него также выпали волосы… это странно, этот образ!..»

Трудно найти лучший пример сцены, в которой бы маленькая девочка осознала физиологическую разницу по отношению к мальчику, у нее зародился фантазм присвоения пениса. В другом сне Анна-Мария видит себя идущей утиной походкой, а между ног кобра в вертикальной позе!

Утка, как я это показал в «Словаре символов сновидений», является образом, который с наибольшей вероятностью выдает ощущение психологического неудобства от физиологического различия между мужчиной и женщиной. Эта интерпретация образа перепончатолапых является вполне надежной, идет ли речь о сновидении мужчины или женщины.

Короткий отрывок из четвертого сценария Урсулы показывает скрытое влияние комплекса кастрации. Пациентка, замужняя, ярая католичка и мать двоих детей, в тридцать пять лет переживает опыт гомосексуальных отношений, что нарушает ее систему координат. Она положила конец этой связи и пришла на консультацию в надежде обрести спокойствие. С самых первых сеансов возникающие у нее образы ориентируют внимание на центральный сюжет, которым является проблематика комплекса кастрации: