Миссия невыполнима (сборник) - читать онлайн книгу. Автор: Владислав Картавцев cтр.№ 45

Ровно за полчаса до отправления поезда он был уже на перроне. Подошел к информационному табло, убедился, что все по расписанию – без опозданий, и поезд будет подаваться на третий путь. Купил газету в ларьке и бутылку минеральной воды без газа.

В этот утренний час на вокзале было оживленно. Многочисленные семейства с огромным багажом и маленькими детьми стояли плотным строем, внимательно вслушиваясь в объявления о подаче того или иного состава на посадку. Сонные дети сидели на сумках и чемоданах, уткнувшись в мобильные телефоны и МР-3 плееры. Тут и там деловито сновали носильщики с большими никелированными бляхами и устрашающего вида телегами (с колесами, как будто только что снятыми с ближайшего железнодорожного вагона). Помимо них вокзальный пейзаж разбавляли многочисленные гости с юга с хозяйственными тележками, которые составляли более юркую и дешевую альтернативу штатным носильщикам.

Он был уверен, что между этими двумя группами частенько возникали стычки и серьезные недопонимания, которые иногда приводили к мордобою и поножовщине со стрельбой из различного вида пневматических пистолетов и травматики.

Он задумчиво закурил. Эта вредная привычка стала частью его натуры. Он курил уже тридцать лет и пока не испытывал потребности бросать. Говорили, что сигареты сильно вредят здоровью. Он был согласен, но подозревал, что при его работе отсутствие при нем спасительного никотина загонит его в могилу гораздо быстрее, чем потенциальные проблемы со здоровьем. Он работал водителем-экспедитором в одной московской коммерческой организации, и ему постоянно приходилось ощущать на своей шкуре, что такое легендарные московские пробки. Бороться с ними было бесполезно, они не шли на уступки ни при каком случае. На одного, принявшего решение не выезжать по рабочим дням на личном автомобиле, появлялось два новоиспеченных автолюбителя, которые яростно и с явным энтузиазмом бросались покорять автомобильную Москву.

Но и первые – те, что решили не ездить по рабочим дням, тоже полностью не отказывались от своих четырехколесных коней, только теперь предпочитали пользоваться ими на выходные. Что тут же сказалось на субботней и воскресной загруженности дорог. И если в воскресенье еще можно было куда-то проехать, то суббота уже точно превратилась в выездной филиал пятницы или понедельника. Ездить было трудно, нервно, противно и пакостно. А теперь еще и ночью автомобильное движение стало достаточно напряженным. Ровно в одиннадцать вечера колонны большегрузных автомобилей выпрыгивали из многочисленных убежищ и устремлялись из центра на свободу или, наоборот, в центр – на разгрузку, погрузку или отстой в гаражах.

Короче говоря, с автомобильным движением было все очень непросто, и спасительные сигареты всегда должны были находиться у него под рукой. Они действительно снимали нервное напряжение, повышали настроение и коротали вместе с ним время, проводимое в тесной кабине своего «Бычка». Он был классическим водилой – с огромными ручищами, простым лицом и крепким телосложением. От него всегда пахло машиной и табаком. И это даже кому-то нравилось – в любом случае, такие запахи были не самыми неприятными в широкой гамме запахов, которыми мог похвастаться человек разумный.

Он глубоко затянулся и еще раз огляделся вокруг. При себе у него была одна небольшая сумка с парой маек, рубашкой, спортивным костюмом, кепкой, шлепанцами, полотенцем, бритвой и зубной пастой со щеткой. В сумке лежала дежурная книжка про приключения Конана-варвара в варварскую доисторическую эпоху, журнал с кроссвордами, вареная курица, завернутая в алюминиевую фольгу, кусок ржаного хлеба и две бутылки крепкого пива «Балтика–7».

Пиво он решил выпить после обеда, когда поезд уже давно минует Рязань и будет на всех парах приближаться к Воронежу. Он не любил пиво с утра – даже в отпуске. Он вообще считал, что те, кто с утра начинает пить, уже ни на что не годятся. Невозможно было себе представить нормального человека, рано поутру спешащего к ближайшему ларьку в надежде заполучить спасительную бутылку пива. Или (после того, как все ларьки позакрывали) в нетерпении ожидающего открытие продуктового магазина, чтобы утолить свою палящую изнутри жажду. В любом случае – жуткое и ненасытное похмелье свидетельствовало о некачественно проведенном вечере или ночи, где не было ни хорошей горячей закуски, ни хороших напитков.

Ему всегда казалось, что само такое поведение сильно унижает человеческое достоинство, а он – хоть и работал водителем, а не каким-нибудь рафинированным менеджером-чистоплюем в розовенькой рубашечке и брючках-дудочках на тщедушном тельце (зато – с апломбом Зевса-Громовержца), себя уважал. И его уважали друзья и коллеги по работе. Он был ответственным, исполнительным и грамотным. Он знал пути объезда и вообще всю Москву, как свои пять пальцев. Он знал, куда и когда стоит ехать, а что лучше отложить или перенести. До появления навигаторов и мобильного интернета, по которому сейчас всегда можно посмотреть, где и какие пробки находятся, он часто служил своеобразным справочником для своих коллег по работе, которые обращались к нему за советом, как лучше добраться до того или иного места. Но теперь они редко прибегали к его услугам – сейчас они все были мобильные и всегда на связи, что, впрочем, никак не отменяло его личный профессионализм и знания.

Руководство тоже его ценило и частенько премировало за хорошую работу. А иногда и просто так – по случаю какого-нибудь праздника. Премии были не то что большие, но по крайней мере, служили знаком внимания и показателем, что его ценят и о нем помнят. По нынешним временам такое явление, как постоянные премии, было редкостью, но он работал с момента основание фирмы и был вхож в самые высокие кабинеты, так что ему везло.

Он помнил, как начинался этот бизнес. Как два человека арендовали крошечное помещение на окраине, и он был третьим, кто официально был принят на работу в компанию – соответственно после директора и бухгалтера (и по совместительству финансового директора). Хорошие были времена, интересные. Ни о каком цивилизованном ведении бизнеса тогда не могло быть и речи. Скорее наоборот – государство разваливалось, из всех щелей лезли новоявленные коммерсанты и негоцианты, которые занимались исключительно перепродажей того, что производилось на государственных заводах, или спекулировали зарубежными товарами.

Фирма, в которую он устроился, тоже не отличалась нестандартным мышлением и торговала, как тогда говорили, товарами народного потребления, а проще – тем, что удавалось урвать по дешевке, а потом перепродать. И неважно было, какое качество у этого товара, главное – чтобы он был, и был постоянно, а продать его в измученной тотальным дефицитом стране можно было легко и непринужденно. Потом фирма стала расти, последовали многочисленные укрупнения и переезды, увеличения штатов и оборотов, криминальные разборки и поиск крыши. Потом была размолвка между учредителями, когда один обвинил другого в преднамеренной краже его личных и причитающихся ему по закону и по понятиям денежных средств, и выяснение отношений уже между ними самими.

Да, много было всего интересного, но все это прошло, и теперь фирма представляла собой достаточно устойчивое коммерческое образование со своим офисом, штатом в сто пятьдесят сотрудников, хорошей прибылью, складами и связями в правительстве Москвы и несколькими филиалами на периферии. Филиалы иногда порывались закрыть, но их местные руководители всячески отстаивали свои права и права на существование самих филиалов и доказывали, что без них весь бизнес в регионах придется закрывать. Местных можно было понять – они могли заниматься собственными непрозрачными делишками под крышей московской фирмы – с одной стороны, и иметь преференции, товар на реализацию и частичную компенсацию их затрат головным офисом – с другой. Стоит ли говорить, что директора филиалов всегда состояли в прочной родственной связи с руководством московской организации? Было неразумно позволять чуждым элементам проникнуть в практически семейный бизнес. Это было нелогично и неправильно. Члены семьи не оценили бы и не поняли, тем более сейчас – когда после всех разборок на фирме остался только лишь один учредитель.