Гений войны Скобелев. "Белый генерал" - читать онлайн книгу. Автор: Валентин Рунов cтр.№ 28

При дальнейшем движении отряда к городу Кяту я получил другое назначение – командовать авангардом. Двигаясь во главе оренбургского и кавказского отрядов, я с казаками по пятам преследовал отступавшие к своей столице неприятельские полчища. Хивинский арьергард старался портить дорогу, разрушал и жег мосты через арыки, вообще всеми силами затруднял наше движение. Мне приходилось несколько раз буквально наскакивать на них и мешать им жечь мосты, портить дорогу… С поднятыми шашками бросались мои казаки на хивинцев, и последние, бросая работу, поспешно отстреливались, садились на коней и улепетывали во всю прыть.

Некоторые поломки мы быстро чинили (один мост, помню, впрочем, исправляли целую ночь), и отряд беспрепятственно подвигался вперед. 25 мая я с авангардом подошел к городу Кот-Купырь, который находится верстах в 30 от Хивы. Заметив, что несколько человек хивинцев зажигают мост с целью не допустить, чтобы мы вошли в город, я с казаками карьером понесся к мосту. Хивинцы бежали к садам и оттуда открыли огонь. Вслед затем мы подошли почти к самой Хиве и остановились у городских стен верстах в 5–6».

22 июля 1873 года для участников Хивинского похода была учреждена специальная награда – «За хивинский поход». Этой медалью были награждены все участники похода от высшего командного состава до нестроевых нижних чинов Туркестанского, оренбургского, мангышлыкского, красноводского отрядов и Аральской флотилии. Кроме военных чинов эти награды получали также гражданские чиновники различных ведомств, находившиеся в этих отрядах, священники, медики, волонтеры и даже местные джигиты, находившиеся при русских войсках.

Оставленный на престоле Коканда Худояр-хан вел себя очень послушно, соблюдая договор 1868 года и различные распоряжения туркестанского генерала-губернатора. Русские купцы могли теперь свободно разъезжать по всему ханству и торговать без всякой опаски. Хан беспрекословно выдавал русским властям всех, кто был замечен во враждебных действиях по отношению к России. Все, казалось бы, складывалось в пользу России. Кауфман писал: «Дальнейшие отношения наши к Коканду теряют… характер внешних сношений и принимают значение домашних, более близких, чем существующие между двумя соседними губерниями».

Положение русских в Средней Азии продолжало оставаться напряженным. В 1875 году крупное восстание вспыхнуло в Коканде. Кокандский хан Худояр бежал в Ташкент, а власть узурпировал бек Пулат – ярый противник России. В конце июля и начале августа отряды кочевников совершили ряд нападений на русские посты, располагавшиеся между Ходжентом и Ура-Тюбе.

К середине 1875 года восстание охватило не только Ферганскую долину, но и докатилось до главной русской ставки – Ташкента. После объявления «газавата» в него включились все слои населения Кокандского ханства. Этому во многом способствовали находившиеся там английские агенты, который всячески стремились не допустить усиления России в том регионе. 8 августа 15-тысячное кокандское войско атаковало Ходжент, но было отражено его защитниками. Отойдя от города, азиаты начали готовиться к новым нападениям.

Определив местонахождение вражеских орд, Кауфман направил против них отряд генерала Н. Н. Головачева, который 11 августа нанес поражение противнику в долине Ангрена. А на следующий день и сам генерал-губернатор выступил в поход из Ташкента во главе отряда из четырех тысяч человек при 20 орудиях. При этом вся конница, насчитывавшая тысячу сабель, была доверена полковнику Скобелеву, популярность которого в войсках все возрастала.

Русские войска устремились к городу Махраму на Сырдарье, где, по сведениям лазутчиков, находилась 60-тысячная армия Пулат-хана. 22 августа на подступах к Махраму, под личным руководством наместника, они отразили несколько ударов передовых отрядов противника, а двумя днями позже разгромили основные силы кокандцев. Потери неприятеля составили 3 тысячи человек убитыми и 8 ранеными. Среди последних был и М. Д. Скобелев, получивший сабельную рану в ногу выше колена, но не пожелавший оставить строй.

Довольно легкая победа была определена несколькими факторами. Во-первых, войска хана, состоявшие не столько из гвардии, сколько из ополчения, не могли противостоять регулярным русским войскам. Во-вторых, далеко не все кокандцы желали умирать за своего хана, поэтому их стойкость в бою была крайне низкой. В-третьих, существенную роль сыграл и заблаговременный подкуп некоторых кокандских старшин, который удалось организовать русским властям через купцов.

После поражения новый хан Насреддин с нарочной депутацией прислал туркестанскому наместнику сообщение о своей капитуляции. Кауфман ввел войска в Коканд и, сохранив престол за Насреддином, пересмотрел границы Кокандского ханства. Он урезал часть земель ханства, а Наманганское бекство присоединил к Туркестану под названием Наманганского отдела, начальником которого был назначен М. Д. Скобелев.

Кокандцы на некоторое время присмирели, но в конце года их действия против русских постов вновь участились.

Генерал Кауфман, находившийся в то время в Петербурге, телеграммой приказал генерал-лейтенанту Г. А. Колпаковскому занять Кокандское ханство, усилив его войска наманганским отрядом генерала М. Д. Скобелева, который после выполнения поставленной задачи должен был занять пост начальника новой Ферганской области. Однако честолюбивый Скобелев решил, что сможет выполнить всю задачу самостоятельно.

6 февраля 1876 года отряд Скобелева начал движение к Коканду.

Скобелев с казаками шел в авангарде. 20 августа русские вошли в Ходжент, затем начали продвижение на территорию кокандского ханства.

Кокандцы, оказывая сопротивление, медленно отходили к Сырдарье, на левом берегу которой стояла сильная крепость Махрам, обнесенная высокой глиняной стеной и опоясанная глубоким рвом. На вооружении крепость имела 24 орудия. Штурм этой крепости с фронта через большое болото мог провести к большим жертвам.

Поняв это, Кауфман поручил Скобелеву обойти крепость с фланга. Еще один отряд был направлен хивинцам в тыл. С фронта русские открыли по крепости артиллерийский огонь. Таким образом, штурм начался одновременно с трех сторон.

Поняв безнадежность сопротивления, кокандцы начали покидать крепость, но попали под удары конницы Скобелева. Вспыхнул кровавый бой. Под Скобелевым была убита лошадь, сам он был ранен шашкой в колено. Бой перерос в погоню, которая продолжалась несколько верст, до тех пор, пока казаки не наткнулись на другой большой отряд кокандцев, спешивших на подмогу крепости. Из преследователей они сами превратились в преследуемых. Но Скобелев смог не допустить паники и обеспечить организованный отход своего отряда.

Кауфман настолько был в восторге от действий Скобелева в этом бою, что, сняв с себя Георгиевский крест 3-й степени, надел его на Скобелева. С той минуты они стали друзьями до конца своей жизни.

Колпаковский, узнав о начале движения отряда Скобелева, также устремился к Коканду с войсками, но опоздал. Наманганский отряд без боя занял город, пленив его правителя и захватив 73 орудия. В пути следования Колпаковский получил письмо Скобелева следующего содержания: «Депешу Вашу от 4 апреля получил 7, к сожалению, уже в 16 верстах от Коканда, когда узнал, что хан выезжает ко мне навстречу. Свидание произошло в кишлаке Ак-Мулла. Бывший хан, пораженный нашим неожиданным появлением, повиновался объявленной ему воле Государя, – писал Михаил Дмитриевич, а далее, уже с явной издевкой добавлял: – Окончательное усмирение ханства произойдет лишь тогда, когда Ваше превосходительство – высший представитель русской власти в Средней Азии, прибудет в Коканд».