Ричард Длинные Руки - граф - читать онлайн книгу. Автор: Гай Юлий Орловский cтр.№ 88

– За что, – спросил он, – тебя посадили на цепь и терзали? Мне Цюрка сказал, что, когда выломали дверь в пыточную камеру, там было не продохнуть от горелого мяса!.. Это тебя так прижигали огнем?

Я торопливо поклонился снова.

– Меня, – ответил я плачущим голосом. – Ваша светлость, вы будете смеяться, но я, оказывается, лазутчик вашей светлости!.. А до этого я, оказывается, открывал ворота Касселю, а потом намеревался открыть ворота и вам, благородному и отмеченному всеми доблестями, его светлости…

Он расхохотался, еще громче хохотали его сопровождающие.

– Дура, – сказал он с презрением. – Какая же дура!.. Как только Кассель не захватил замок?.. С такой дурой мог бы.

Рыцари гоготали, я виновато улыбался и разводил руками. Лангедок внезапно оборвал смех, глаза стали острыми, колючими.

– А как получилось, – спросил он резко, – что ты после всех пыток… цел?

Я снова развел руками.

– Ваша светлость!.. Это вы такой добрый… где-то в глубине, очень глубоко, а вот наша хозяйка… к счастью, бывшая, это такая гадина, что только и думала, как бы помучить дольше и посильнее! Она всякий раз залечивала мои раны, чтобы не помер, а то как на другой день будет терзать?

Мои плечи сами собой передернулись, я сам чувствовал, как меня осыпало морозом, а кровь отхлынула от щек при одном воспоминании о раскаленном железе.

Рыцари за спиной Лангедока переглянулись. Один сказал с отвращением:

– В самом деле подлая тварь!.. Тратить драгоценное колдовство, чтобы мучить дольше!.. На это способны только женщины.

– Красивые женщины, – уточнил второй. – Чем красивее, тем коварнее и злобнее.

– Да, женщина должна быть овцой, – согласился первый. – Зря вы, граф, ее все еще держите в цепях. Опасно. Я бы на вашем месте…

Лангедок оборвал резко:

– Я бы на вашем месте помалкивал. Это разве не вы прохлопали контратаку этих сумасшедших, что прорвались в башню?.. Ладно, как тебя…

Я поспешно поклонился.

– Дик, ваша светлость!.. Просто Дик.

По его лицу я видел, что ему нравится такое обращение, словно он уже герцог, и сейчас кивнул благосклонно.

– Сейчас уже прибыла моя челядь из старого замка. Ты свободен и волен поступать как хочешь. Можешь уйти в деревню, можешь…

Я осмелился прервать, догадываясь, что за это не ударит:

– Ваша светлость, ничего я не хочу больше, чем служить вам! Вы же меня от смерти спасли! Ваша светлость, хоть я и не благородной крови, но и мы, простые, имеем чувство благодарности!.. Я останусь в замке, чтобы быть вам полезным!

Он улыбнулся с удовлетворением, выпрямился, огляделся гордо.

– Все слышали? Запомнили? Мы сюда явились не как захватчики, а как освободители простого народа от когтей злобной волшебницы, кровавой фурии, что наслаждается муками своих подданных!.. И вообще в ее подвалах было множество невинно пострадавших, которых мы освободили и разрешили идти по домам!

Они пошли через холл к лестнице со смехом и шуточками, а я кланялся вслед, довольный и радостный, заодно пересчитывая лордов, отделяя их от простых рыцарей и наемных воинов. Не меньше пяти, а еще наверняка прибудут, Лангедок постарается созвать на пир как можно больше независимых баронов, чтобы впечатлить победой и постараться привлечь уже не в союзники, а начинать превращать в вассалов.

На телегах прибыло и сразу же включилось в работу множество чужой челяди. В первую очередь разожгли все камины, печи, очаги, из кухни сразу потянуло запахами жареного мяса, мясной похлебки, хотя первый обед был из сыра, холодной буженины, ветчины и хлеба. Замок удивительно быстро начал обживаться новыми людьми, и если бы я уже не привык к прежней челяди, так и думал бы, что здесь все так и было всегда.

Меня приветствовали как своего, вырвавшегося из жестокого плена. Челядины вообще не воюют, это забава господ, я им не враг в любом случае, а вызволенный из темницы – вообще окружен сочувствием.

Когда я выгружал с одним из прибывших челядинцев зерно и мясо, мимо деловито прошла хорошенькая девчушка, маленькая ростом, длинная юбка мягко виляет по сторонам, обрисовывая ее крутые бедра. Она шла босая, из-за этого казалась особенно маленького роста, потому держалась очень ровно, спина как у герцогини, небольшие груди смотрят вперед и даже чуточку вверх, лицо простое и очень милое.

Я мазнул по ней взглядом и тут же забыл, потому что челядин выбалтывает важные стратегические сведения, но вдруг меня ухватили за руку женские пальцы. Девчушка, что прошла было мимо, вернулась и смотрела на меня наивно-радостно. Хотя попыталась как-то придать смеющемуся лицу выражение сочувствия, но не сумела, личико осталось таким же ясным и веселым, но голосок прозвенел все же с некоторым участием:

– Бедный… Говорят, это тебя сняли с крюка едва живого?

– Да, – ответил я, успел подумать, что если слух пошел именно такой, то так даже лучше. – Да, мне досталось…

– Но сейчас ты… как?

– Цел, – заверил я счастливо. – Благодаря тому, что доблестный граф Лангедок захватил это логово, а его люди сбили замки в темницу и освободили всех пленников.

– Тебя Тимоти Корказан вылечил?

– М-м-м… э-э-э… его так зовут?

Она сказала с гордостью:

– Он самый великий колдун во всем королевстве! Он может как вылечить, так и убить одним взглядом.

– О да, – согласился я вполне искренне. – Кто бы еще сумел взломать такую защиту острова?

Молодая, но хорошо оформившаяся, с крутым полным крупом, она деловито смерила оценивающим взглядом мой рост, длину рук.

– Ты женат?

– Нет, – ответил я охотно, в этом мы все признаемся очень охотно, нередко еще до того, как спрашивают. – Более того, я сплю в чуланчике за людской. Не люблю, когда храпят рядом.

– Я не храплю, – заверила она. – Меня зовут Кларисса. Постарайся не заснуть, Дик! Я приду поздно, нужно помогать готовить ужин на такую ораву…

Отсюда, с высоты холма, видно, как по далекому мосту в нашу сторону тянутся тяжело груженные подводы. Холм пологий и невысокий, так что коням требуется не такое уж добавочное усилие, чтобы встащить груз к замку. Я выбрал телегу с продовольствием, чтобы носить через главные ворота в холл, а оттуда на кухню: больше увижу и услышу, – и, когда нес корзину с янтарными головками сыра, похожими на созревшие дыни, ощутил приближение некой мощи.

Оглянулся, на холм поднялся ярко-красный конь с пышной гривой и таким же пышным хвостом, ухоженный и явно не бывавший в битвах: слишком хорош и надменен. А в седле под стать ему всадник – невысокий, но настолько внушающий страх и почтение немолодой мужчина в черном плаще, что я невольно опустил корзину, поднял руку, чтобы снять невидимую шляпу, и поклонился.