Аромат грязного белья - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Армалинский cтр.№ 85

Сартр плыл морем в Америку восемнадцать дней. Раньше он шутил над Бовуар, что подверженность морской болезни зависит от силы твоей воли. Однако теперь он если не блевал, то не мог ни писать, ни читать, несмотря на свою хвалёную силу воли. Экзистенциализм не сработал, но сработала физиология.

Все на корабле знали о Сартре, и он даже прочёл для пассажиров лекцию об экзистенциализме.

Сартр вместе с другими мужчинами принялся ухаживать за красивой женой бразильского консула, которая была среди пассажиров. Однако она предпочла красивого капитана корабля. Так что женщины не всегда поддаются на словеса, а часто предпочитают красивое лицо и тело. Сартр был удручён поражением и с ужасом ощущал себя насекомым.

Ванетти вспоминает, что только во время второй поездки Сартра по Штатам она влюбилась в него. Что же она подразумевает под «влюбилась»? Уж не после ли того, как она переспала с Бостом? Просто Ванетти созрела – захотела развестись и выйти замуж за Сартра.

А Сартр делится с Бовуар, что он мечтает о встрече с ней и что любовь Ванетти его пугает. Но Сартр скрыл от Бовуар, что сделал предложение Ванетти. Так как она была ещё не разведена, то они договорились, что Сартр вернётся в Париж и они проведут вместе три-четыре месяца в конце года. А потом посмотрят, как пойдут дела. 15 марта 1946 года Сартр на самолёте вернулся в Париж.

Бовуар ужасно переживала и в какой-то момент спросила его напрямик:

– Скажи мне честно, кто тебе более дорог, Долорес или я?

Сартр ответил хитро:

– Долорес для меня чрезвычайно дорога, но ведь сейчас я с тобой, а не с ней.

Бовуар приняла этот ответ за подтверждение выполнения их пакта и решила, что большего желать ей не следует.

Сартр переехал жить в квартиру к своей матери. Впервые он почувствовал за собой уход, жильё стало комфортабельным, появился свой кабинет, дубовый письменный стол, кожаное кресло. В распоряжении Сартра оказалось пианино, он стал собирать собственную библиотеку – раньше он раздавал свои книги. Мать всю себя посвятила уходу за своим сыном. Она была так счастлива, что эту новую жизнь со своим сыном она назвала своим «третьим замужеством».

В это время у Ольги, которой было уже 29 и которая играла в новой постановке Мух, обнаружили туберкулёз в обоих лёгких. Сартр ежедневно ходил в больницу навещать Ольгу, часто вместе с Бовуар.

С тех пор как Бовуар прекратила преподавательскую деятельность, Сартр помогал ей деньгами. Воет и Ольга часто просили денег в долг и никогда их не отдавали. Многие просили у Сартра деньги на врачебную помощь, переезды и прочие расходы. Он никогда не колебался и выписывал чеки или давал наличными.

Летом 1946 года Сартр и Бовуар поехали на отдых в Италию. Там он провёл три недели с Вандой, а Бовуар одна лазила по горам, время от времени присоединяясь к ним. Осенью Сартр и Бовуар снова поехали в Рим.

В Париж приехал Артур Кестлер, автор романа-бестселлера Слепящая тьма. Он и Камю были ярыми антикоммунистами и отчаянно спорили с Сартром по поводу его симпатий к СССР. Стычки на политической основе между Камю и Сартром продолжались. На фоне этого Бовуар соблазнила Кестлера и провела с ним ночь.

В январе 1947 года Бовуар пригласили читать лекции в Штаты на четыре месяца.

Перед отъездом Бовуар посетила Ольгу в горном санатории в Швейцарии. Несколько месяцев назад Ольга и Бост поженились. Это был романтический и практический шаг. Во-первых, Ольга могла в любой момент умереть, а во-вторых, Босту как мужу было легче получить разрешение на регулярные посещения Ольги.

В Америке Бовуар стала искать американского любовника. Пример Сартра был, как всегда, поучителен, но ей это не удавалось осуществить так быстро, как Сартру.

Бовуар настояла на встрече с Ванетти, которая должна была вот-вот улететь к Сартру в Париж и не шибко хотела встречаться с Бовуар. Но они встретились и проговорили до трёх часов ночи. Обе женщины нервничали и напились виски. Бовуар писала Сартру, как Ванетти ей понравилась и что она полностью понимает теперь Сартра и одобряет его выбор. Перед отъездом Ванетти устроила публикацию нескольких статей Бовуар в журналах, чтобы у неё были лишние деньги. А в середине февраля Бовуар отправилась по Америке со своими лекциями. Покидая Нью-Йорк, она писала:

Я никогда не думала, что смогу любить какой-либо город так же сильно, как Париж.

Нью-йоркские приятели дали Бовуар адрес писателя Нельсона Алгрена в Чикаго, и она позвонила ему по телефону. Дважды он вешал трубку, думая, что к нему звонят назойливые эмигранты с сильным акцентом. Наконец Бовуар удалось дать ему понять, кто с ним разговаривает, и они условились встретиться. Бовуар приехала к нему в бедную квартиру. Алгрен был мужиком представительным и даже красивым, и Бовуар сразу замечтала провести оставшееся до её отъезда время у него в постели. Но Алгрен потащил Бовуар осматривать окрестности. А когда пришла пора ей уезжать, он нашёл в себе силы её поцеловать и пригрозить приехать к ней в Нью-Йорк, если она сама к нему не вернётся в Чикаго. Напугал пизду хуем.

Через два дня езды на поезде Бовуар прибыла в Лос-Анджелес, где её встречала Натали Сорокина. У неё уже была дочка и муж стал успешным сценаристом в Голливуде. Натали оставила ребёнка с нянькой, муж дал им большой красный «паккард», и они поехали в путешествие в Сан-Франциско. А потом сам муж возил их по всяческим местам.

После отъезда Бовуар они интенсивно переписывались и пожалели, что им не удалось переспать друг с другом, ибо они признались во взаимном вожделении.

В процессе своего путешествия Бовуар поразилась, что в Америке женщины менее свободны, чем во Франции.

Ей представлялось, что американская женщина – это синоним понятия «свободная женщина». Её удивило, что американки одеваются сексуально вызывающе, что не соответствует их сексуальному поведению. Везде в журналах и где бы то ни было всё посвящено тому, как женщине словить выгодного мужа. Причём незамужняя женщина ещё менее уважаема в Штатах, чем в Европе. Бовуар заметила, что отношения между полами в Америке представляют из себя постоянную борьбу. И главным наблюдением, которым обогатилась Бовуар, было то, что мужчины настроены к женщинам не любовно, а враждебно, и женщины к мужчинам испытывают такую же враждебность. Бовуар объясняла это тем, что мужчины при общении с женщинами весьма лаконичны в своей речи, тогда как для образования дружественной связи необходим разговор. Ещё одну причину враждебности Бовуар увидела в отсутствии доверия друг к другу у мужчин и женщин, отвращение, которое часто носит сексуальный характер (ещё бы, мужчин отвращает запах пизды, вид и вкус женского молока и процесс кормления грудью, менструальная кровь, беременный живот, волосы на пизде – то есть всё по сути исконно женское – им подавай лишь пастеризованную бритую пизду или рот в темноте, в которые можно всунуть хуй и быстро кончить).

В середине апреля 1947-го Бовуар вернулась в Нью-Йорк. Накурившись впервые марихуаны, она страстно целовала Бернарда Вульфа, бывшего секретаря Троцкого, у входа в её отель (это то, что засвидетельствовано, а что происходило в самом отеле, в воспоминания не попало). Одно ясно: Бовуар мечтала о Сартре, целуя секретаря.