Аромат грязного белья - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Армалинский cтр.№ 141

А ведь, по сути, чем занимался Хефнер, не показывая пизды, так это продолжал утверждать, что в женщине есть нечто запретное, постыдное, страшное – но сокрытие это происходило под предлогом возвышенности вкуса и борьбы с так называемой вульгарностью. Однако такой подход продолжал внедрять в мужчин и женщин негативное отношение к пизде, противореча всей сексуально-революционной деятельности Хефнера. На каком-то уровне пизда начинает устрашать его, прочих да общество и вдобавок вызывать отвращение. Так, даже в Хастлере никогда не показывали менструирующей пизды, или пизды мочащейся, или на фоне вылезающего дерьма из ануса. Другими словами, женщину (пусть с усилием) в приемлемых обществом журналах всё равно оставляют недораздетой на разных уровнях.

Так называемая свобода изображения женской красоты, которая борется с тайной женской красоты (не забывайте, что женская красота это есть пизда), состоит не в уничтожении границ, а в сохранении некой границы. Поскольку движение это не поступательно во времени, а возвратно-поступательно (символизирующее движение в пизде), то граница эта, в зависимости от терпимости общества, в разные времена перемещается от полного запрета на показ пизды до раскрытой пизды. Но всегда даже в самом либеральном обществе устанавливается некая граница, пресечение которой карается законом. И на этом держится тайна пизды.

Сексуальная же революция неизбежно содержит в себе ограничение и боязнь, ибо она явление общественное, а не индивидуальное и, как и всякое общественное явление, самоограничивается, создавая нравственный ли, моральный ли, эстетический ли предел обнажения пизды.

И только отдельным личностям под силу рвануть к полному обнажению пизды, и это-то и сделает их изгоями или преступниками, ибо одиночка окончательно раздевает женщину – до костей, то есть обгладывая до костей.

А вокруг в то время появилась масса мелких журналов вроде Gallery, Genisis и прочих, которые, как мелкие хищники, откусывали кусочки рынка, захваченного тремя гигантами (Playboy, Penthouse и Hustler).

Не следует забывать и об истинно литературном журнале Evergreen, который издавал Barney Rosset, владелец книжного издательства Grove Press. Именно он впервые издал в Америке Лоуренса (1959), а затем Генри Миллера, Берроуза и не вылезал из судов, куда затаскивало его по обвинениям в публикации непристоя правительство США, военизированные феминистки и религиозная шушера. Россета эти суды и провокации разорили, а Хефнер вылезал из любых ям, в которые его спихивали, и снова петлял зайцем с зайчихами.

А вся-то борьба, все трагедии и шум были о голом короле, вернее, о голой королеве, которая есть пизда. Сексуальная революция, раскрученная Хефнером, началась с публичных изображений голых бёдер, потом она перескочила на волосы на лобке, затем явились чуть разведённые ноги, где большие губы не раскрыты, потом разведённые ноги, где большие губы раскрыты, но не раскрыты малые. А уж после этого и малые развели, чтобы показать вход во влагалище и клитор.

Хорошо, что у женщин не десять пар губ, а то бы их раскрытие заняло ещё двадцать лет, чтобы наконец узреть вход во влагалище.

Тот же уровень общественного «ума» наблюдался и в литературе: когда Россет издал Любовника леди Чаттерлей, то на суде эту книгу называли порнографией и растлением американского народа. Когда после этого он издал Тропик Рака, то к тому времени Любовника леди Чаттерлей уже называли замечательным произведением беллетристики, а Тропик Рака стал воплощением ужасной порнографии и растлевал американскую молодёжь. А когда вскоре Россет издал Naked Lunch, то Тропик Рака превратился в восхитительный роман, а Берроуз оказался воплощением самого дьявола.

Как можно после всего этого, а также всего, что происходило на протяжении веков, принимать всерьёз мораль, нравственность и прочую дрянь? Но нас заставляют принимать их всерьёз, когда набрасывают удавки, которыми перекрывают дыхание телу и духу.

Если в СССР в конце 50-х и начале 60-х боролись со стилягами, тунеядцами и за высокий урожай, то в Америке боролись с сексом, с не меньшей силой, но с большей глупостью. После этого в 70-х и 80-х в СССР боролись с влиянием буржуазной идеологии и по-прежнему за высокий урожай, а в Америке продолжали бороться с тем же сексом. Итак, в России всегда борются за урожай, а в Америке всегда сражаются с сексом.

Но если раньше в США судили за использование в литературе слов «fuck» и «cunt», то теперь судят четырнадцатилетнюю девушку, которая поместила свои собственные обнажённые фото на mySpace. Причём ей предъявлена статья по распространению детской порнографии.

Учил, учил Хефнер и прочие сексопросветители Америку сексуальному уму-разуму, а всё без толку. Заставь дурака богу (пизды) молиться – так он лобок отшибёт.

Попутно с демонстрацией пизды революционным явлением стало проскальзывание в неё негритянского хуя. Ебля всегда подразумевалась, чуть белая и чёрная фотографировались вместе даже с закрытыми бёдрами. В Плейбое таких пар не было и первую чёрную centerfold сделали в 1965 году. Пентхаус опубликовал голые с лесбийским уклоном фотографии негритянки Vanessa Williams в 1984 году, за что её лишили почётного звания Miss America. Но это не помешало ей сделать блестящую карьеру певицы и киноактрисы.

Однако когда Флинт поместил в Хастлере фотографии чёрного и белой, якобы занимающихся еблей, то он за это в 1978 году получил пулю в позвоночник.

Хефнер всегда выступал против расизма и в своих телевизионных шоу и вечеринках устраивал смесь негров и белых, что тогда было невидалью. Потому несколько южных штатов отказались транслировать эти шоу.

Но нигде никто не найдёт фотографии Хефнера, обнимающего негритянку. Неужто такой любитель женщин остался холодным к чернокожим да заодно и восточным красоткам (за исключением песенных объятий). Уж слишком он однообразен в своих сексуальных вкусах – недаром он признавался в одном из интервью, что пуританское воспитание всё ещё продолжает оказывать на него влияние.

Подглядки

Хефнеру удалось балансировать на грани приемлемости, не раздвигая ей ног. Принципиальное различие между Хефнером, Гуччионе и Флинтом, которое спроецировалось в их журналы и стало их эстетическим кредо, состоит в степени приближения к пизде и углубления в неё. А именно: Хефнер показал обнажённые бёдра, Гуччионе показал разведённые ноги, Флинт показал растянутые малые губы. Этим определилось всё – и прежде всего выживаемость в обществе. Гуччионе не выжил, так как стал полумерой, средней точкой среди усиливающихся полярностей. На этой неустойчивой середине продержаться невозможно: либо иди в романтику Плейбоя, либо – в пизду Хастлера.

Трудами этих подвижников теперь понятие «полуголая женщина» оказалось весьма относительным. Если, по Хефнеру, это женщина, которая обнажила груди, но скрывает бёдра, то можно считать, что Хефнер показывал в Плейбое обнажённых женщин, то есть с обнажёнными бёдрами.

Однако, согласно Гуччионе, понятие «полуголая» должно означать женщину, которая полностью обнажила тело, но ноги не развела. Он в Пентхаусе оголил женщин, раздвинув им ноги, и обнажил их на более высоком уровне.