Чеченский капкан. Между предательством и героизмом - читать онлайн книгу. Автор: Игорь Прокопенко cтр.№ 86

«Ельцин с возмущением (это было, по-моему, за 11 или 12 дней до начала военной кампании) сказал: «Какая война, никакой войны не будет, это я вам авторитетно заявляю». Зная Бориса Николаевича, мне, конечно, нужно было знать одно. Что, если он говорит категорически «нет», это значит «да». И я просил не оставлять оружие в Чечне. Если вы приняли решение вывести войска, тогда вывезите оружие. Потому что оружие имеет свойство стрелять, а в Чечне оно особенно будет стрелять. Вы дестабилизируете обстановку везде: в Чечено-Ингушской Республике, на Северном Кавказе, в Закавказье. И мне клялись, божились: боже упаси, вы что, о чем вы говорите?! А сами за спиной уже подписывали документы. Чтобы оставить половину оружия всего. За что, почему? Почему Грузии не оставили, Армении, Украине, другим не оставляли?

А здесь по чьему-то распоряжению оставили. Когда я начал говорить, что надо комиссию создать и выяснить, кто же это сделал, мне Генеральный прокурор Степанков Валентин Георгиевич положил на стол документы. И в них говорилось, что вот Грачев обратился к президенту, президент подписал: оставить половину оружия Чеченской Республике.

Для чего это составлялось? Может, потому, что в России, в Советском Союзе не было армии, не было силовой структуры, которая в состоянии была вывезти половину оружия оттуда? Это, с моей точки зрения, умышленно делалось. Потому что знали, что там рано или поздно начнется бойня. Готовили эту республику к кровавой бойне».

Почему талантливый офицер Советской армии Аслан Масхадов стал убежденным сепаратистом? После увольнения из рядов Советской армии он становится первым заместителем начальника Главного штаба дудаевских формирований. А с марта 1994-го он фактически встает во главе всех вооруженных сил Чечни. Именно Масхадов сначала разработал, а затем и возглавил оборону президентского дворца в Грозном зимой 1994 года. И именно тогда между ним и его бывшими сослуживцами встала кровь.

Кровью он был повязан и с чеченскими боевиками. Перед Игорем стояла непростая задача, его противник был опытным и коварным.

Асланбек Аслаханов продолжает:

«Мы когда с ним встречались (это было в 1995–1996-м, уже когда война шла, я два раза всего с ним за всю жизнь встречался), я каждый раз задавал вопрос: «Аслан, во имя чего идет эта война? Что, она жителям этой республики нужна? Что, плохо жилось им? Они же в братстве, в дружбе жили, это интернациональный дом был. Для кого, зачем нужна эта война?» И он мне говорил: «Я понимаю, ты абсолютно прав. Но я, говорит, военный человек, я дал слово, и я должен выполнять то, что должен. Единственное, что я умею, — я воевать умею. И я делаю то, что мне приказал наш Верховный Главнокомандующий Дудаев. И потом, нам деваться уже некуда, столько домов разрушено, столько людей погибло. Если мы сейчас пойдем вспять, то во имя чего развязывали войну? И мы тогда практически не только политические трупы, нам нужно отсюда бежать. Поэтому мы будем идти до конца».

А в это время исламские фундаменталисты начали готовить план захвата всего Северного Кавказа. Один плацдарм они уже создали на территории Афганистана. Другой они планировали создать на территории Чечни.

Рассказывает сотрудник Аналитического управления одной из спецслужб ;

«Согласно этому плану должна была начаться, прежде всего, атака на Дагестан. Дагестан должен был пасть под ударами исламских боевиков. Ко всему прочему Дагестан имеет выход к морю. Предполагалось, что после захвата Дагестана на его территорию высадятся несколько дивизий исламистов из Афганистана, талибов. И после этого начнется атака на все остальные северокавказские республики. Результатом этого стало бы формирование такого радикального исламского халифата на Северном Кавказе по примеру Афганистана. Собственно, в их планах не скрывалось, что до Воронежской области предполагалось создать территорию этого халифата».

Трудно сказать, понимал ли тогда Масхадов, что принимает судьбоносное решение для своей страны. Ведь Хасавюрт поставил Чечню перед дилеммой: сотрудничество с Россией или превращение в базу радикальных исламистов? Чечня застряла перед этим выбором надолго. Постепенно склоняясь ко второму варианту.

Асланбек Аслаханов продолжает свой рассказ:

«Он пошел на поводу у Хаттаба, Басаева, Яндарбиева, Удугова, у этих одиозных фигур. Причем они его покупали, ловили с помощью разных трюков, заставляли идти на непопулярные решения. Вдруг заявляют, что Аслан — это не мусульманское имя. Придумали: ну, не мусульманское имя, и все. И он на другой день принимает имя Халит, это, дескать, мусульманское. Потом ему говорят: настоящий мусульманин должен не только молиться, он должен бороду иметь. Он отращивает бороду. Потом, когда собрались полевые командиры, Басаев предлагает создать шуру — исламский совет. Он тут же, как бы опережая их, значит, сам создает шуру. Ну и так далее. Они прекрасно знали, как через него действовать, как играть на этих противоречиях. Он не сумел встать над этой грызней за власть между ними».

Группа капитана Задорожного получила задание проверить квадрат, откуда ночью был получен сигнал по спутниковому телефону. Спецгруппа выдвигается в горы. А сидящие на обочине дороги мальчишки тут же сообщают по телефонам, что колонна выдвинулась.

На всем пути следования колонны в горах раздается глухой стук по трубам. Это местные жители так оповещают боевиков о передвижении федеральных сил.

Рассказывает капитан Игорь Задорожный:

«Если через село прошла колонна, тут же в деревнях начинают жечь кочаны от кукурузы, листья и так далее. Получается столб дыма, и его очень хорошо видно. Когда группа выходит днем, в ближайшее время мы осуществляем радиоперехват; разговаривают на чеченском языке. Значит, они, в принципе, знают, что группа пошла в таком-то направлении и сколько человек».

Федеральные войска оказались втянуты в партизанскую войну, в которой победить практически невозможно. Учитывая географические особенности страны, такую войну можно вести практически бесконечно. Подобную тактику использовали партизаны в Великую Отечественную.

Я встретился с бывшим командиром партизанского отряда в годы Великой Отечественной войны Петром Брайко. Вот что он мне рассказал:

«За время войны мы расстреляли три полнокровных дивизии немцев. Больше 31 тысячи человек, потеряв всего четырех человек. Расстреливали полками, за 15 минут, причем у меня в засаде не участвовало никогда больше одной роты. Даже не роты, а полроты, потому что роты у меня были маленькие, по 60 человек. Причем расстреливали только в походной колонне. В боевых порядках этого сделать нельзя. Если бы я допустил хоть раз, дал возможность немцам развернуться из походной колонны в боевой порядок — я бы не смог ничего сделать, я бы нес потери и ничего бы не смог сделать. А в походной колонне я их спокойно расстреливал, потому что немцы даже не успевали сделать ни одного ответного выстрела. Они просто умирали. Это то, что применяют боевики».

…По оперативной информации, Масхадов переместился в Шатойский район, где еще со времен первой чеченской войны у него был оборудован запасной командный пункт. Игорь знал, что у Масхадова имеется специальный спутниковый телефон. И когда он включен, можно точно установить местонахождение абонента.