Невеста Субботы - читать онлайн книгу. Автор: Екатерина Коути cтр.№ 68

А кому мне было говорить? Не Дезире же. За неделю мы двумя словами не обмолвились.

— Кроме того, если дело примет неприятный оборот, я сумею вас защитить.

— Пригрозите им судом? — вспоминаю я его излюбленный modus operandi.

— Не только.

Интимным жестом он распахивает ольстер и расстегивает верхние пуговицы сюртука, демонстрируя рукоять револьвера, что торчит из внутреннего кармана.

— Самовзводный револьвер Томаса, — со значением поясняет мой жених. — Конструкция позволяет одновременно удалять все гильзы, посему его можно с легкостью перезаряжать во время скачки в седле…

— …в темное время суток и на ходу.

Джулиан приподнимает бровь.

— Видела объявление в газете. Рядом с рекламой водоустойчивых чемоданов и костюмов для крокета.

Меня так и подмывает спросить, умеет ли он вообще стрелять, но я прикусываю язык. Подобный вопрос нанес бы оскорбление джентльмену. Умеет, конечно. По сей день мне не встречался ни один белый мужчина, который не владел бы пусть и самыми элементарными навыками стрельбы. Но одно дело — палить по фазанам в своих угодьях и совсем другое — выйти победителем в трактирной перестрелке. Тут надобна практика.

С тяжелым сердцем я следую за ним в кабак. Лицо обдает такой жар, что в первый миг мне кажется, будто я провалилась в прошлое. Ставшие привычными запахи жареной рыбы, гниющих отходов и несвежего белья уходят на задний план. Их заглушает аромат рома — настойчивый, удушающе-сладкий. Точь-в-точь на нашей плантации, когда от испарений хмелели бродившие по двору куры. Делаю несколько жадных вдохов — для храбрости — и только потом прищуриваю глаза, чтобы разглядеть, где же мы очутились.

Помещение напоминает подвал. Потолок совсем низкий, и моему долговязому спутнику приходится смиренно склонить голову. Вдоль закопченных стен тянутся столы, за которыми сидят, сгорбившись, темные фигуры. Огоньки масляных ламп бросают блики на бокалы и оловянные кружки, но лица выпивох остаются в тени. Только белки глаз посверкивают опасно и тревожно, как у стаи бродячих собак на пустыре. Я жду, когда мужчины вернутся к своим разговорам, но они молча таращатся на нас. Уж очень непривычно смотрятся наши силуэты — ольстер мистера Эверетта и мое строгое платье, целомудренно укутанное пелеринкой.

Шурша по песку и устричным раковинам, мы подбираемся к огромному закопченному очагу. У огня примостились двое. Смуглый молодой мужчина роется в копне кудрявых волос и сощелкивает с ногтя вшей, с азартом натуралиста наблюдая, как они корчатся в пламени. Рядом с ним обнаженный по пояс негр сушит рубашку. Широкая спина изрыта рубцами. Уроженец плантации? Или моряк, отведавший боцманской плетки?

Я послушно прячусь за спиной жениха. Жаль, нельзя выскочить вперед и разглядеть то, что бросилось мне в глаза еще с порога. По левую сторону камина имеется другой источник света. Сначала мне показалось, будто это тлеет уголь, сложенный грудой за неимением ведра, но отсюда я вижу, что завалы угля отгораживают какой-то лаз в стене. В глубине лаза мигают огоньки.

Не успеваю я как следует поразмыслить над увиденным, как Джулиан прочищает горло от алкогольных паров, которые ему, трезвеннику, противнее любой микстуры.

— Я сказал вам, любезный, что вернусь с переводчиком, и эта леди согласилась мне помогать. — Он шарит рукой за спиной, чтобы вытащить меня на передний план, и продолжает: — Теперь-то вы обязаны будете ответить на мои вопросы!

Говорит он громко и внушительно, без запинки, но я распознаю интонацию, которую не слышала прежде. Звонкий оттенок фальши, страх, замаскированный под напористость. Значит, ему тоже присущ глубинный, нутряной ужас белого человека перед толпой дикарей. Поневоле задумаешься, а в чем еще он покривил душой?

Истребитель вшей поворачивается к нам, но лишь после того, как очередному паразиту устроено аутодафе. Подносит руку к глазам, словно в кромешной тьме ему проще нас разглядеть.

— Дык это ж он, давешний шпик, — рокочет чернокожий детина и так встряхивает рубахой, что над углями поднимается сноп искр. — Говорил я тебе, Луи, что он подмогу приведет. Вот он и привел… подмогу.

Вместо ответа Луи растягивает левый уголок рта, обнажая желтые зубы, и сплевывает вбок. Плевок, пузырясь, испаряется на бугристой от копоти решетке.

— Ты вот что, милка, — тянет Луи на густом, как смола, креольском, — передай своему женишку, аль полюбовнику, аль кто он там тебе, чтоб возвращался, откудова нелегкая принесла.

— А давай я ему рожу начищу? Дома б меня за энто гвоздем за ухо к столбу приколотили, а тут сколь хошь кулаками маши. Брешут люди, будто там, за океаном, страна свободы. Тут она, свобода-то. Сколь хошь белых бей.

— Да как ты смеешь, парень! — вспыхиваю я. — Мистер Эверетт — джентльмен, и тебе не подобает…

— Так и сидел бы в палате лордов, коль жентльмен, а в мое заведение носу не казал, — хмурится кабатчик, — Всякая лягавая сволочь нам тут без надобности. С полицией дела не имеем.

— Он упомянул полицию? — вцепляется Джулиан в единственное понятное слово. — Передайте ему, Флора, что мы здесь по частному делу и никак не связаны с полицией!

Перемигнувшись, Луи и его прихвостень разражаются таким хохотом, что становится ясно — по-английски оба кумекают, просто не подавали вида, чтобы отвадить докучливого гостя. Будь мы с Джулианом женаты, я бы, наверное, пихнула его локтем под ребра. Господи, что он несет?! А так я лишь яростно выкатываю глаза, хотя время для тайных знаков давно миновало. Ох, и угодили мы в историю!

— Эвона как!

Наглая ухмылка Луи перетекает в мечтательную улыбку. Я бы даже сказала, предвкушающую.

— А я уж думал, будто на улице констебль ошивается, вас поджидает. А вы вдвоем сюда пожаловали. Эт вы сглупили, эт вы не подумавши, — замечает он, вновь усмехаясь, и смешок разносится по трактиру гулким эхом.

Скрипят столы, со стуком валятся на пол устричные раковины, но я отчетливо слышу, как раздается несколько металлических щелчков — не самый приятный звук в воровском притоне.

— Ты при нем, сталбыть, за толмача? — цедит Луи. — Ну так перетолкуй ему, пава. Сейчас он кармашки свои вывернет и все, что ни есть при его особе, на стол положит. Тихо, не дрыгаясь. Коли сделает что велено, мы его, так и быть, по башке тюкнем да и выбросим там, где кебы часто ходят. Авось до больнички довезут.

— А с тобой у нас иной разговор пойдет, — поддакивает его приятель. — Покажешь нам, чего умеешь.

— А коли не умеешь ничего, так мы тебя обучим каким-никаким трюкам! — выкрикивает остроум, чьи черты сливаются с жаркой, пропахшей ромом тьмой. — В лучший бордель без рекомендаций примут!

— Подь сюды, цыпа, давай поцелуемся…

— Что они говорят? Они… они про вас что-то говорят?! — доходит до Джулиана.

Он сует руку за пазуху, но я намертво вцепляюсь в шерстяную ткань рукава.