Общество Жюльетты - читать онлайн книгу. Автор: Саша Грей cтр.№ 18

Джек возвращается в спальню и закрывает за собой дверь. Я жду, чтобы убедиться, что он больше не вернется. Жду столько, сколько могу. Жду примерно тридцать секунд, не сводя глаз с пустой страницы моего эссе, сочинять которое не имею ни малейшего желания. После этого я снова возвращаюсь на страницу «СОДОМа» и смотрю дальше.

Вижу Анну в железной клетке, отлитой в форме огромной собаки, стоящей на четвереньках. Клетка сделана так, что Анна принимает ее форму, и только ее голова и зад торчат наружу.

Суля по всему, прутья под током, потому что к хвостовой части подсоединены электрические провода, и каждый раз, когда моя подруга прикасается к решетке, даже слегка, она вскрикивает от боли. Скорее даже завывает по-собачьи.

Ролик снят без монтажа, камера просто очень медленно показывает Анну со всех сторон, чтобы можно было разглядеть ее во всех подробностях. Взгляд скользит по ее заду, и я не могу не заметить, что половые губы искусно выбриты и на них виды капельки пота. Анна абсолютно гладкая и безволосая, за исключением изящно выстриженного кустика волос на лобке, русых и пушистых, в форме заячьей лапки. Из попки торчит большая блестящая алюминиевая анальная пробка, похожая на миниатюрную водородную бомбу. Из нее, в свою очередь, торчит несколько черных проводков, подсоединенных к прутьям клетки.

Половые губы растянуты металлическими зажимами. Вверху на них имеются болтики, на которые намотана тонкая, как паутинка, медная проволока, подсоединенная к клеммам автомобильного аккумулятора, стоящего на полу неподалеку от клетки. Регуляторы на аккумуляторе позволяют менять силу тока. Я прихожу к выводу, что это сделано специально, потому что даже мне известно, что получить удар током от автомобильного аккумулятора практически невозможно. Легкое похожее на щекотку покалывание – да, но такой удар, что привел бы к летальному исходу, – никогда. Но даже так, клубок проводов вокруг нижней части туловища Анны больше, чем позади офисного компьютера.

Я начинаю нервничать. Мне кажется, что та Анна, которую я сейчас вижу, – совсем другой человек. Это не та Анна, которая сидит на занятиях позади меня. Даже не та, что закатала рукав, чтобы показать синяки на руках и запястьях.

Эта Анна намеренно подвергает себя мучениям. Сама не зная, что ее ждет и как она поведет себя. Выдержит испытания, или они сломят ее.

И все равно, я зачарована увиденным. Я не могу оторвать от экрана глаз. Я буквально к нему прикована. Мне обязательно нужно знать, что будет дальше. Меня всегда притягивало то, что вызывает во мне страх. Я вижу в Анне саму себя так же, как вижу себя в киношной Северине. И я хочу понять почему.

Сегодня покончила с собой одна студентка. Ее зовут Дейзи. Точнее, звали Дейзи. Симпатичная девушка. Милая. Умная. Я не была с ней знакома, а вот Джек ее знал. Она тоже работала в избирательном штабе.

Весь кампус пребывает в состоянии шока. Боль и растерянность едва ли не витают в воздухе. Когда происходят такие вещи, они касаются всех, сплачивают людей. Кампусы как деревня. Здесь все так или иначе связаны друг с другом, все друг друга знают, если не лично, то через друзей и однокурсников. Поэтому каждый знает кого-то, кто был знаком с Дейзи. И всем им нужно понять… Все они хотят понять, разобраться в абсурде случившегося, чтобы справиться с ним, пережить его и быть в ладу с собственной жизнью. Однако смерть умеет сделать так, что ее присутствие ощущается еще долго. Она не спешит уходить.

И это не первый случай.

Дейзи не первая. В этом году она третья. Вторая в этом семестре. Девушки, у которых, казалось, было все. Но они решили, что у них нет ничего.

Джек потрясен известием, хотя и твердит, что все в порядке. Строит из себя мачо. Отказывается показать слабость, пытается заверить меня, что сам справится. Я не сомневаюсь, что справится, но все равно беспокоюсь.

На сегодняшний вечер Боб Девилль закрыл избирательный штаб – в знак соболезнования. Нелегкое решение, если учесть, что до выборов остается меньше двух месяцев, однако единственно правильное.

В штабе решено устроить импровизированные поминки по Дейзи. Боб появится на этом мероприятии: скажет пару слов, прочитает молитву и, так сказать, поведет армию за собой. Прирожденный лидер в минуты скорби.

Джек всегда шутит, что из Боба выйдет великий президент. На что я всегда говорю, что он устремлен мыслями слишком далеко в будущее. Боб пока еще не добился поста даже в правительстве. Однако Джек надеется на многое, да вообще он относится к Бобу как к отцу родному. Кто я такая, чтобы его разубеждать? Возможно, Джек прав. Сегодня вечером я хочу пойти туда вместе с ним. Я хочу быть там, чтобы поддержать его.

– Нет, – говорит он. – Ты ее не знала. Будет лучше, если я пойду один.

Я отлично его понимаю, но все равно беспокоюсь. Я хочу ему помочь. Но он не впускает меня в свой мир, наоборот, закрывает его от меня. Скажу честно, мне чертовски обидно. Мне просто хотелось быть с ним рядом, а он с презрением меня отверг. И это рвет мне душу. Когда Джек уходит, я чувствую себя брошенной. Я не хочу сидеть одна, наедине с моими мыслями. А ведь он мог сказать мне всего пару слов: «Пойдем со мной». Но он меня не позвал. Решил не делать этого.

Не хочу сердиться на него, но не могу заставить чувствовать себя так же, как обычно.

Единственный способ не сойти с ума, терзаясь мыслями, – позвонить кому-нибудь.

Звоню Анне. Она уже в курсе того, что случилось с Дейзи.

– Ты знала ее? – спрашиваю я.

– Нет, – отвечает она, – но у нас был общий знакомый. Один парень.

Хочу поговорить с Анной, но только не о Джеке. Готова говорить о чем угодно, но только не о нем, поэтому произношу первое, что приходит в голову.

– Я заходила на сайт, – признаюсь я. – Тот самый, о котором ты говорила.

– «СОДОМ»? – уточняет она.

– Угу. В жизни ничего подобного не видела. На порно не похоже, по крайней мере, на то порно, что я видела раньше. Смотрится жутко.

– Дело не в том, как это смотрится, – отвечает Анна, – а в том, какие чувства вызывает. Дело не в сценарии или в конкретном эпизоде, а в его воздействии на зрителя. В том, что происходит с твоим телом и с твоим сознанием. Если все сделано правильно, то ты ловишь кайф.

Анна хочет, чтобы я поняла, какой кайф ловишь, когда висишь в воздухе, без всякой опоры, кроме веревок, которыми ты связана, или когда заперта в клетке, из которой невозможно сбежать.

– Я чувствую себя абсолютно беспомощной, – признается она, – но я просто выбрасываю все мысли из головы – и это не сравнить ни с чем. Я удивительным образом чувствую свое тело, каждую клеточку, каждую мышцу, каждую жилку. Все чувства обострены до предела. Я чувствую малейшее движение воздуха. Любое движение веревок, каждую царапину, когда они впиваются мне в кожу на запястьях, лодыжках и на груди.

– Разве это не больно? – спрашиваю я.