Маскарад любовных утех - читать онлайн книгу. Автор: Дарья Донцова cтр.№ 54

– Юлия дочку родила, – вздохнул Андрей.

– Ага, на одного ребенка сподвиглась, – хмыкнула Горская, – второго не хочет. Думаешь, мне нравится тайком с тобой встречаться? Юльку бережешь, а обо мне подумал? Я-то с тобой уже много лет рядом.

– Ириша, – остановил ее Андрей Николаевич, – ты знаешь, как я к тебе отношусь. Нет у меня лучше друга, чем ты, но, извини, детей родить ты не можешь, поэтому и Юля появилась.

– Ты получил, что хотел, наследница есть, – повысила голос добрая фея. – Оставь Кутю себе, я с ней подружусь, воспитаю лучше, чем романтичная поэтесса, которая девочку полным отсутствием строгости погубит.

– Мне сын нужен, – буркнул Кутузов.

Ирина Леонидовна расхохоталась.

– Ну-ну! Жди, когда твоя Ахматова тебя до тела допустит! Хоть понимаешь, каково мне было, когда ты в загс другую повел?

– Тише, – шикнул Кутузов, – окна в доме открыты.

– А вот сейчас встану и заору: «Юля! Мы с Андрюшей много лет друг друга любим и спим вместе, ты просто инкубатор», – захохотала Горская. – Конец истории, романтичная принцесса на месте от шока умрет.

– Только попробуй, – испугался Андрей.

– Я тебя на самом деле очень люблю. Извини за истерику, – уже тихо произнесла Ирина.

– Душно, дышать нечем, – сказал Кутузов, – вот у тебя настроение и испортилось. Ириша, нам хорошо вместе, пусть все так, как прежде, остается…

Тамара Федоровна встала, взяла чайник и пошла к мойке.

– Когда Тата в клинику загремела, – зачастила Оля, – Ирина к нам пришла и как-то быстро хозяйство в свои руки взяла. Мама обрадовалась, что помощница нашлась, папа возражать не стал. А я лишилась человека, которому можно о своих проблемах рассказать – с мамой делиться было невозможно, Тата в больнице, и неясно, выживет или нет. Знаете, Горская каждый день говорила: «Господи, хоть бы Тамара Федоровна не умерла». А на меня от ее слов ужас нападал. Друзей в школе я не завела, ощущала черное одиночество. Ну весь мир против меня! И вдруг познакомилась с девчонками из восьмого класса. Те меня неожиданно в свою компанию приняли, а там вино, сигареты, мальчики. Чтобы быть похожей на новых подружек, я пирсинг сделала, перекрасилась… Короче, начудила по полной, рассказывать неохота. Когда Тата из клиники вернулась и увидела, во что ее любимая девочка превратилась, ей дурно стало.

– Да уж, – поежилась Николаева, – массу отрицательных эмоций получила. Горская по дому хозяйкой ходит, Юля у нее разрешения спрашивает чаю попить, в дневнике Кути двойки-колы теснятся, сама на чучело похожа, а Андрей ничего не замечает. Хотя с мужика-то какой спрос? Я силы собрала, Ирке сказала: «Огромное спасибо, что помогла, теперь я опять вожжи в свои руки беру». Горская ласково пропела: «Тебе надо восстановиться, нельзя сразу в работу впрягаться». И на следующий день Андрюша мне заявил: «Матата, едешь в санаторий на три недели». Я сразу поняла: Горская любовником легко манипулирует, это ее идея меня подальше отослать, что-то змея задумала. Уж как я сопротивлялась, не хотела улетать, но Дюша был непреклонен, пришлось отправиться в Карловы Вары воду пить. Вернулась… О боже! Кутя, оказывается, из дома удирала! Надо было за дело всерьез браться, но мне тяжелое лечение назначили, каждый день уколы, а от них слабость, тошнота, меня прямо шатало. В общем, не до надзора за Кутей было, в восемь вечера в постель валилась. Да и днем не особенно девочкой занималась. Сил едва хватало по дому что-то делать. Причем работа, с которой я раньше быстро справлялась, на часы растягивалась, будь то глажка, уборка или готовка. Дюша даже хотел домработницу нанять. А я на дыбы: нет, пока не умерла, сама справлюсь. Но жила, как в тумане.

Николаева вздохнула, помолчала. Видимо, ей нелегко было вспомнить о болезни. Наконец она заговорила снова.

– Только через год меня с того лекарства сняли, и я в себя пришла… Мама родная! Кутя оторва, Ирина у Юли в лучших подружках состоит – змеей Горская в чужую семью вползла. Я пошла к Юлечке и спросила: «Почему ты позволила дочери разбойничать?» Та в позу встала: «Девочка так самовыражается. У нее творческая натура, артистическая, очень эмоциональная, она протестует против ограничений. На, почитай книгу по психологии, в ней написано: “Подростка нужно исключительно хвалить”». Вот тут у меня терпение лопнуло. Я не выдержала и конкретно Юле сказала: «Хватит вирши слагать, займись дочкой. Перестань ей потакать, расскажи мужу про все проделки Кути. Осознай наконец: вседозволенность не есть любовь. Ребенку требуется розга, ты девочку развратила. И гони Горскую, нельзя постороннюю бабу в свой дом впускать и разрешать ей здесь распоряжаться. Очнись! Это плохо закончится, ты потеряешь и мужа, и дочь». Юля, как обычно, в слезы. Начала причитать, что у нее депрессия, ее никто не понимает, не ценит. Но жалости она от меня не дождалась. Долго мы с ней толковали, жесткая беседа получилась. Все ей в лицо выложила: что сексом с мужем надо минимум два раза в неделю заниматься, что пора тетрадь с дурацкими стихами сжечь, что Ирина ей не близкая подруга, а хитрая дрянь.

– Полной правды вы ей не открыли, – заметила я. – О том, что Горская спит с Андреем, небось не сообщили.

– Нет, не рискнула, – призналась Тамара Федоровна. – Понимала, не должна Юля знать ни про то, что на самом деле творится в маленьком домике, ни про связь мужа со вдовой. Слишком это для нее, психика не выдержит. Я Юле велела дочерью вплотную заняться. А об Ирине сама позаботилась. Позвонит та в дверь, сладенько заведет: «Таточка, как у вас дела? Не надо ли помочь? Я готова все сделать». А я отрезаю: «Спасибо, без посторонних обойдемся. Юлия занята, просила ее не беспокоить». Грубо, конечно, зато она перестала в нашей столовой часами рассиживаться. Ну а теперь пусть Кутя расскажет, что дальше стряслось. Я-то при самоубийстве жены Андрюши не присутствовала.

– Вы сказали – при самоубийстве? – переспросила я. – В деле указано, что гибель Юлии – несчастный случай.

Тамара Федоровна поморщилась.

– Вы же умный человек, неужели не сообразили, что с парнями в форме не так уж сложно договориться? Андрей достал кошелек и сказал: «Ребята, эксперт подтвердил, что жена сама вниз прыгнула, криминала нет. Давайте запишем, что она выпала из окна случайно. Весь поселок новость и так обмусоливать будет, но у меня дочь-подросток. А каково девочке жить, постоянно слыша про суицид матери?»

Я взяла чашку.

– Дальше можете не продолжать. Оля, если вам не слишком тяжело, объясните, что на самом деле случилось?

Девушка схватила висевшую на спинке соседнего стула шерстяную шаль и закуталась в нее.

– Я не знала о жестком разговоре мамы и Таты. Для меня ситуация выглядела так. Вечером мамуля, увидев очередную двойку в моем дневнике, дала мне шоколадку и стала утешать: «Не расстраивайся, учительница тебе просто завидует, ты молодая-красивая, а она карга старая». На следующий же день, когда я опять с «неудом» из школы вернулась, мама взвилась, заорала: «Хватит! Надеваю ежовые рукавицы!» И начался ад. Я более ни на секунду не оставалась одна. В дом приехал стилист, который насильно мои волосы перекрасил. Пирсинг вытаскивать я категорически отказалась, и мать мне пощечин надавала, я в ответ тоже ее стукнула. Она убежала, потом сок принесла: «Давай помиримся, обе погорячились». Я кружку опустошила и вскоре еле до кровати добрела, заснула. Открываю глаза – кольца в губе и «гвоздика» в носу нет. Все понятно стало: мамаша снотворное в питье подмешала, а пока я дрыхла, со мной мастер поработал. И пошла у нас война.