По закону клумбы - читать онлайн книгу. Автор: Лана Роговская cтр.№ 30

– Какие у них с Чесноковым были отношения?

– Ну, сексуальных точно не было, – пошутила Наталья Григорьевна. – Мне так кажется… Она часто сюда пациенток на ЭКО направляет. Может, подрабатывает. Сергей Николаевич иногда заключал договора с некоторыми врачами и за направление пациентов платил. Конкуренция, знаете же… Поток больных должен быть не большим, но равномерным. Тогда клинике проще работать.

– А кто еще из врачей НИИРа направляет сюда пациентов на ЭКО?

– Никто, в общем. У них там свое отделение есть.

– Как давно в клинике работает Пирогова?

– Саша? Где-то около полугода. Она числится у нас регистратором. Но иногда убирает кабинеты.

– У нее не было конфликтов в клинике?

– Нет. Она немного странноватая, скрытная. Прогуливает иногда, честно сказать. Но Сергей Николаевич просил ее не трогать. Воспитываем, на поруки взяли, – опять улыбнулась Наталья. – За ней все проверять приходится. Она у нас не лучший регистратор. Хамовата. Но пока терпимо.

– В каких она отношениях с Бацкой?

– Вроде бы нормально все, как у всех… Они, по-моему, где-то рядом живут. На Полежаевской, что ли… Иногда вместе уезжали после приема. Что вы улыбаетесь? – заметила она реакцию майора. Наташа почувствовала его симпатию к себе и улыбнулась ему уже не дежурной улыбкой, а вполне искренне. Ей было приятно разговаривать с этим сыщиком. – Я же здесь с утра до вечера торчу. Как разведчик…

– Что вы, Наталья Григорьевна, я очень заинтересован. Спасибо, что вспомнили такую важную деталь. Вы знаете о том, что сорок пять процентов акций клиники принадлежат Пироговой? – Пищита внимательно следил за реакцией Шориной.

– При чем тут она? – недоуменно пожала плечами Наталья Григорьевна. Удивилась. Подняла тщательно выщипанные, красивой формы брови. – А почему? Внебрачная дочь Чеснокова? Он не говорил мне ничего!

«Выдержанная особа! Никакой реакции!» – мелькнуло у Пищиты.

– В день смерти Чеснокова вы поручали Пироговой убирать его кабинет?

– С утра были операции. Я все время находилась наверху. Могла…

– Ну что ж, Наталья Григорьевна, спасибо. Позовите мне сюда бухгалтера, пожалуйста.

Наталья вышла и набрала по мобильному бухгалтеру.

– Да, я уже иду! – отозвалась та.

Впереди по коридору открылась дверь одного из кабинетов и оттуда выплыла бухгалтер с кучей ведомостей и накладных.

Женщины кивнули друг другу и разошлись в противоположных направлениях.

Ирина Борисовна приехала на работу с опозданием. Но утром она позвонила в отделение и предупредила, что задерживается.

Из полиции она вышла вместе с Игорем. После беседы с Водопьяновым им стало как будто легче. По крайней мере, выговорились.

– Доброжелательный полковник, умный, правда? – обратилась она к супругу.

– Да, приятный. Но ведь многие энкаведешники тоже были милейшие люди, однако расстреливали всех подряд…

– Типун тебе на язык! – не выдержала Ирина Борисовна.

Прием уже начался. Вместо Маркевич пока принимал дежурный врач.

– Как дела? – спросила она в ординаторской Наумкину. – Что нового?

– Инессы Петровны утром не было. Поэтому все тихо. Следователи по делу Чеснокова еще работают. Жду вот очереди.

Сегодня Светлана Владимировна была с прической, нарядная, хотя обычно не заморачивалась насчет своего внешнего вида и выглядела блекло. Наумкина вся была «в науке». С мужем находилась в разводе, дочь училась за рубежом.

– Ты что такая красивая сегодня?

– В командировку уезжаю после работы. Хоть переключусь ненадолго. Настроения никакого, да еще холод смертный…

– Понятно. Ну, я ушла на прием.

Ирина Борисовна погрузилась в работу. В течение приема возникли осложнения при проведении некоторых процедур, поэтому думать было некогда. В четыре часа она освободилась и на нее опять нахлынули переживания. Она позвонила Никите. Тот коротко ответил, что все в порядке. Игорь еще днем прислал эсэмэску и сообщил, что освободится в пять.

Прибежала маленькая Мадина и сказала, что Ирину Борисовну ждет у себя заведующая.

Общаться с заведующей не хотелось совсем. Особенно после того, что она узнала от Марины Биденко. «Как она могла? Без их с Игорем согласия? Хоть бы сказала… Знала ведь все. И про то, что дети ходят на одни подготовительные курсы, знала! – Ирина Борисовна вспомнила, что сама об этом говорила не раз, когда устроила туда Ника. – Как теперь с ней общаться? По физиономии дать, как Никита? Следователь просил пока ничего никому не говорить. Может, просто не ходить»?

Но Бацкая специально не позвонила ей по телефону, который мог быть отключен, а прислала маленькую Мадину. Все знали в отделении, что Мадина – не только уши и глаза заведующей, но нечто большее. Ей скоро уже сорок, но ни семьи, ни детей у нее не было. Последние лет пятнадцать своей жизни она полностью посвятила Бацкой. Она была у нее и за шофера, и за повара, и за курьера.

Ирине Борисовне казалось, что большинство сотрудников в отделении, возглавляемом Инессой Петровной, находились в перманентном состоянии полупоклона. Это Бацкой очень поощрялось и даже культивировалось. Если выпрямился – молниеносный и незаметный для других укус. Не высовывайся! Лишнего – не говори! Молчи! А уж маленькая Мадина отвечала всем требованиям начальницы как нельзя лучше. Она наверняка уже доложила Баскервилю, что прием у Маркевич закончился и что Ирина чем-то расстроена и озабочена.

– Придется идти, – вздохнула Ирина Борисовна и вышла в коридор, где столкнулась с оперативником Бычковым.

Он сегодня работал в архиве, изучил истории болезней тех пациентов, которые шестнадцать лет назад в одно время лечились методом ЭКО. Карта Маркевич была на месте. Никаких документов, связанных с Биденко, он обнаружить не смог.

– Меня как раз вызывает к себе Инесса Петровна, – доложила Ирина Борисовна старшему лейтенанту.

– Очень удачно, пойдем вместе. Я как раз планировал с нею побеседовать, но ее с утра не было на работе. Войдете первая, а я чуть попозже. И как бы между прочим можете сказать про подозрение, будто Чесноков умер от удара Никиты. Но не более того! – рекомендовал Бычков и отступил в сторону.

Заинтригованная Ирина Борисовна вошла в кабинет к заведующей.

Бацкая была как всегда при прическе, макияже. Она всегда, сколько Ирина Борисовна ее помнила, следила за собой и за выражением своего лица на публике. Местная институтская парикмахерша ее стригла и обихаживала, а педикюрша приходила прямо в рабочий кабинет. Сотрудникам часто приходилось ждать у двери, пока она наводила красоту. Ногти на ногах у нее были всегда не по возрасту алыми, рот густо накрашен.