Зажмурься покрепче - читать онлайн книгу. Автор: Джон Вердон cтр.№ 34

— Что вы здесь делаете?

— Я на это уже ответил.

— Ладно, Гурни, давай прямым текстом. Здесь идет расследование по делу об убийстве. Понимаешь, что это значит? Вмешиваться было бы огромной ошибкой. Создание помех правосудию карается как преступное деяние. Доходчиво объясняю? Давай-ка еще раз спрошу. Что ты делаешь на Бэджер-Лейн?

— Прости, Блатт, но это был частный визит.

— То есть ты утверждаешь, что приехал не по поводу убийства?

— Я вообще ничего не утверждаю.

Блатт взглянул на второго офицера, сплюнул и указал большим пальцем на Гурни.

— Он тот мужик, из-за которого всех чуть не убили на деле Меллери.

Это нелепое обвинение чуть не спровоцировало Гурни на реакцию, на которую не многие знали, что он способен.

Возможно, второй офицер почувствовал угрозу, или же ему тоже надоела подчеркнутая враждебность Блатта, или просто внезапно в его голове прояснилось. Как бы там ни было, он повернулся к Блатту и спросил:

— Гурни — это же вроде почетный детектив и легенда департамента?

Блатт промолчал, но вопрос успел изменить атмосферу разговора, и эскалация конфликта стала невозможна. Блатт хмуро уставился на Гурни.

— Убирайся отсюда по-хорошему. Сунешь нос в расследование — лично прослежу, чтобы его прищемили.

С этими словами он навел указательный палец на лоб Гурни и выразительно накрыл его сверху большим. Гурни кивнул.

— Я тебя услышал. У меня только один вопрос. Если я узнаю, что все твои предположения насчет этого убийства — чушь собачья, как ты думаешь, кому мне следует сообщить?..

Кофе по дороге домой был ошибкой. Сигарета была ошибкой еще похлеще.

Смолистого цвета жидкость, которую ему продали на автозаправке, была перезаваренной, лишенной всякого аромата и представляла собой мутный экстракт кофеина, слабо напоминающий кофе. Гурни все равно его выпил, поскольку его успокаивал сам ритуал. Однако воздействие кофеина на нервную систему оказало эффект противоположный ожидаемому: после первого же прилива бодрости он испытал ажитацию, которая заставила его прибегнуть к сигарете. Курение имело схожее действие: после недолгого чувства свободы и легкости его ум заволокло мыслями такой же мутной тяжести, как надвигающиеся тучи. Он вспомнил, как пятнадцать лет назад психотерапевт сказал ему: «Дэвид, вы ведете себя как два разных человека. На работе вы мотивированы, увлечены, и у вас есть цель. А в личной жизни вы — корабль без штурвала». Иногда ему казалось, что с тех пор что-то изменилось к лучшему: например, он бросил курить, стал чаще выходить на улицу и меньше времени проводить в собственной голове; он старался держаться за «здесь и сейчас», за текущую жизнь, за Мадлен. Но его то и дело затягивало обратно из этого образа идеального себя в ту шкуру, которая всегда была ему родной.

В его новом «Субару» не было пепельницы, и он для таких случаев держал чистую консервную банку из-под сардин. Когда он гасил окурок об ее дно, он вдруг обнаружил еще одно подтверждение своей непригодности к семейной жизни ввиду рассеянности по любым нерабочим вопросам: он забыл про гостей.

Он позвонил Мадлен и спросил, не нужно ли что-то купить по пути домой, умолчав про забывчивость. От этого звонка ему не полегчало, поскольку по голосу Мадлен ему показалось, что она и так все поняла — что он все забыл и теперь пытался это скрыть. Получился короткий звонок, состоявший в основном из длинных пауз.

В конце она сказала:

— Ты документы со стола уберешь, когда доедешь?

— Да, я же обещал.

— Вот и хорошо.

Остаток поездки ум Гурни метался между кучкой неприятных вопросов: откуда на Бэджер-Лейн взялся Арло Блатт? Хвоста точно не было. Неужели его сдал кто-то из тех, с кем он разговаривал? Но кто из них стал бы звонить Блатту? И отчего он был так явно настроен не допускать Гурни к расследованию? И опять же почему Хардвик так настаивал, чтобы именно Гурни взялся за него?

Ровно в 17:00 он свернул на дорогу к дому. Через полтора километра он заметил, что следом едет зеленовато-серая «Тойота Приэс», и вскоре стало понятно, что в ней сидят те самые запамятованные гости.

«Тойота» осторожно кралась следом за ним по гравию, пока наконец не остановилась на пятачке примятой травы, служившем условной парковкой рядом с домом. Буквально за секунду до того, как люди вышли из машины, Гурни все-таки вспомнил: Джордж и Пегги Микер! Джордж был профессором энтомологии на пенсии, шестидесяти с чем-то лет, долговязый и сам смахивающий на богомола, а Пегги, в свою очередь, была социальным работником — живчиком пятидесяти с небольшим. Именно она в свое время уговорила Мадлен взяться за нынешнюю работу на полставки. Когда Гурни вышел из машины, Микеры уже доставали с заднего сиденья завернутые в фольгу миски.

— Салат и десерт! — объявила Пегги. — Простите, что мы опоздали. Джордж никак не мог найти ключи от машины!

Последнее обстоятельство ее почему-то веселило. Джордж махнул Гурни рукой в знак приветствия и укоризненно взглянул на жену. Гурни сумел выдавить из себя только условно-гостеприимную улыбку. Отношения Пегги и Джорджа слишком сильно напоминали отношения его родителей — ему от этого было не по себе.

Мадлен подошла к двери, адресуя улыбку исключительно Микерам.

— Салат и десерт, — повторила Пегги, протягивая миски Мадлен, которая благодарно ахнула и повела гостей на кухню.

— Как у вас хорошо! — воскликнула Пегги, рассматривая обстановку с таким же воодушевлением, как и в предыдущие два визита. И, как и тогда, она добавила: — Это идеальное место для такой пары, как вы. Джордж, а ты как считаешь? По-моему, оно очень им подходит!

Джордж кивнул, затем заметил документы на столе и удивленно наклонил голову, стараясь прочитать аббревиатуры на обложках папок.

— Ты же вроде уволился? — произнес он, глядя на Гурни.

— Уволился. Но меня пригласили консультантом.

— Приглашение на казнь, — едко прокомментировала Мадлен.

— А что за консультация? — поинтересовалась Пегги.

— Попросили изучить материалы одного дела. Расследование убийства. Я должен предложить альтернативный взгляд на ситуацию, если найдутся соответствующие аргументы в его пользу.

— Ух, как здорово! — воскликнула Пегги. — А что за убийство, в новостях писали?

Он поколебался, затем все же ответил:

— Да, несколько месяцев тому назад. В желтой прессе его назвали «Кровавая свадьба».

— Вот это да! Потрясающе! Я помню, там девушку убили прямо в свадебном платье! И ты расследуешь это жуткое дело? А что…

— Может, что-нибудь выпьем? — перебила Мадлен, и голос ее прозвучал чуть громче, чем предполагалось приличиями.