Душитель из Пентекост-элли - читать онлайн книгу. Автор: Энн Перри cтр.№ 112

– А второй? – торопливо спросил Питт.

– Такой надменный, оченно важный из себе.

– Опишите его! – Томас уже не мог скрыть своего нетерпения.

– Тоже ничо особенного. Самый обыкновенный жельтмен. – Марджери удивленно посмотрела на полицейского, не понимая, почему он так волнуется, что даже голос его дрожит. – Сдается, я не признала бы его на улице, если бы встретила!

– Третий?

– О, этот знал себе цену, быдто весь мир у его в ногах, – ответила Уильямс. – Красив лицом, ничего не скажешь. Красивые волосы, густые, вьются. Таким и женщина позавидовала бы.

– Светлые или темные? – От нехорошего предчувствия у Питта засосало под ложечкой. Значит, Юарт знал все это. Он слышал это от свидетельницы шесть лет назад. Какой же страх или глупость заставили его молчать все эти годы?

– Светлые, – не задумываясь, ответила Мардж.

– И это был джентльмен?

– Да, ежли дорогая одежда делает из мущщины жельтмена, то он им был. Я же не дала бы за него и двух центов. Мерзкая грязная свинья! Чо-то было в нем такое… чо и пугало, и завлекало… сама не знаю чо.

Женщина умолкла.

– А последний, четвертый? – Томас предпочел бы не знать и не слышать всего того, что рассказала ему Мардж, но не имел на это права. Никаких уловок и отступлений, решил он. – Вы помните четвертого?

– Как не помнить! Он был совсем другой. – Уильямс покачала головой, растрепав свои рыжие волосы. – Тощеватый, но такое лицо не забудешь. Глаза такие, словно он горит на костре… А костер-то, видать, в ём самом.

– Похож немного на сумасшедшего? Или пьяного? Да?

– Нет. – Свидетельница нетерпеливо отмахнулась от такого сравнения. – Он такой, быдто знает чо-то главное, чо должен обязательно сказать людям. Как поэт, музыкант или чо-то в этом роде. Он не был в этой банде.

– Понимаю. Что же произошло? Вы сказали, что они пришли вместе. Или один за другим, или еще как-нибудь? – Томас задал вопрос, на который и сам знал уже ответ.

– Они пришли вместе, – ответила Марджери. – Но все разошлись по разным комнатам. А потом снова сошлись. Были бледны, что твоя бумага. Держались вместе. Я думала, они мертвецки пьяны, и лишь потом допетрила, чо они сотворили… или лучше сказать, один из них. Уверена, чо они все об этом знали.

– А вы знаете, кто зашел в комнату Мэри?

– Да, знаю. Поначалу они зашли все, а потом один, тот, со светлыми волосами, остался с ней. Спустя какое-то время они снова все собрались. Я не знаю, хто из них убил ее, но готова поспорить на все деньги, чо у меня есть, чо это сделал тот, с красивыми волосами. У него было чо-то нехорошее в глазах.

– Понимаю. – Питт как будто окаменел, его даже подташнивало. – Спасибо, миссис Уильямс. Вы дадите эти показания, если понадобится?

– В суде?

– Да.

– Дам, – подумав, согласилась она. – Дам, ежли вы этого хотите… Бедняжка Мэри! Она не заслужила этого. Никто из моих девочек не заслуживает таковского. Хотела бы я увидеть, как повесят этого ублюдка, если вам удастся его споймать! – Толстуха хрипло засмеялась. – Это все, мистер?

– Пока – да. Спасибо.

…Суперинтендант медленно шел по улице. Было около шести, уже стемнело, с востока надвигалась серая туча, дул резкий ветер. Пахло рекой, солью, гниющей рыбой и отходами.

Ошибки быть не могло. Марджери Уильямс обрисовала всех четверых друзей с удивительной точностью, и сомнениям здесь не было места. Но где-то в глубине души Томаса все равно тлела маленькая искорка сомнения, рожденная скорее надеждой, чем разумом. Это были члены «Клуба Адского Пламени»: Мортимер Тирлстоун, Норберт Хеллиуэлл, Финли Фитцджеймс и Яго Джонс. Питт чувствовал себя раздавленным. Он медленно удалялся от Майл-Энд в сторону Уайтчепела. Через полчаса он уже будет на Кок-стрит, но как же ему хотелось, чтобы у его дороги туда не было конца!

Мимо полицейского сновали пешеходы, торопившиеся домой до полной темноты. Народ был самый разный, от мелких конторских служащих с запачканными чернилами пальцами и сутулыми спинами и глазами, уставшими от бумаг, до торговых вальяжных клерков, которые вышагивали чаще парами, а то и втроем. Скоро появится и фабричный люд, спешащий в бараки, где у каждого своя каморка, своя семья и бедный скарб.

Пересекая улицу, суперинтендант чуть не угодил под колеса экипажа. Быстро стемнело, и стало холодно. Томас поднял воротник пальто и невольно ускорил шаг. Не потому, что ему хотелось идти быстрее, – просто гнев и неотложность дела наконец заставили его взять себя в руки и поторопиться.

Питт держал путь в Майл-стрит. За мостом Брэдли уже начиналась Уайтчепел-роуд. Желание не спешить внезапно сменилось лихорадочным нетерпением. Томас шагал, никого не замечая вокруг. Темнота ночи сменилась оранжевым светом фонарей; мимо проезжали, шурша шинами, экипажи с зажженными огнями, слышался звонкий цокот копыт…

Свернув на Пламберс-роу, упиравшуюся в Кок-стрит, Томас уже не сомневался, что еще застанет Яго Джонса за его благотворительными делами. Перед лицом фактов тот не станет больше ему лгать.

Завернув за угол, он увидел тележку. Под газовым фонарем ее ручки блестели, как лакированные, отполированные ладонями не одного поколения прихожан и церковных служек. Питт увидел худую фигуру Яго в бедной одежде, склонившегося над чаном. Значит, полицейский успел и священник все еще разливает суп. Рядом с ним, не отставая от него, трудилась Таллула.

Спрятавшись в тени каменной стены, суперинтендант дождался, когда будет наполнена последняя миска. Вот Джонс и его помощница разогнули спины – видимо, в чане уже пусто. Как всегда, раздача еды прошла быстро.

– Преподобный отец Джонс, – тихо промолвил Питт, выходя из укрытия.

Яго поднял глаза. Появление знакомого полицейского уже не удивляло его. Не первый раз они встречаются здесь в эти последние недели, а то, может, уже и месяцы.

– Я вас слушаю, суперинтендант, – покорно отозвался священник.

– Простите за беспокойство, – совершенно искренне сказал Томас; ему редко приходилось так сожалеть о своей профессиональной назойливости. – Но это дело еще не закрыто. – Он бросил взгляд на Таллулу, которая чуть поодаль убирала пустую посуду и укладывала все на тележку.

– Что вас интересует на этот раз? – Брови Яго вопросительно поднялись. – Я ничего больше не знаю. С Эллой Бейкер я виделся пару раз – это была очень уверенная в себе и решительная женщина. В моих советах она никогда не нуждалась. – Он печально улыбнулся. – Во всяком случае, особого желания не выказывала. Я плохо знаю ее, чтобы судить, что ее тревожило. Возможно, это моя ошибка, но теперь уже поздно об этом говорить.

При свете фонаря Питт увидел на его лице все ту же печаль и вину. А еще Джонс явно старался отдалиться от мисс Фитцджеймс.

– Прошу вас, суперинтендант, не заставляйте меня исповедовать убийцу, – попросил вдруг Яго. – Даже если она сама захочет поговорить со мной. Пусть все остается между нею и Богом. Я могу лишь дать ей слова утешения и обещать, что Господь бывает куда милосердней, чем мы склонны думать, если мы искренни с ним, и куда более суров, когда мы лукавим.