Сказки старой Англии - читать онлайн книгу. Автор: Редьярд Киплинг cтр.№ 26

– Совершенно свободная, – отвечала Уна. – По крайней мере, до полдника. Впрочем, летом наша гувернантка почти не бранится, если мы приходим позже.

Молодой воин понимающе расхохотался.

– Это потому, что вы живете среди леса. А мы, бывало, прятались среди скал.

– А у вас тоже была гувернантка?

– Еще бы! Гречанка, между прочим. Она так потешно поддергивала платье, разыскивая нас среди кустов утесника, что нельзя было удержаться от смеха. Все грозилась выпороть нас. Но мы-то знали, что это она просто так. Ее звали Аглая. Ловкая и быстрая была женщина, хотя и ученая.

– А чему вас учили в детстве? Какие были уроки?

– Древняя история, литература, арифметика и тому подобное, – отвечал Парнезий. – Мы с сестрой были твердолобые, зато два моих брата (один постарше меня, другой помладше) учились с удовольствием, да и мать наша была умна за шестерых. Высокая – почти как я сейчас! – она походила на статую богини Деметры Плодородной, той самой Деметры с корзинами, что стоит у Западного Тракта. А уж до чего весела, не рассказать! Как она нас смешила!

– Чем смешила?

– Разными шуточками, чудными приговорками. Такие, наверное, есть в каждой семье.

– У нас тоже есть такие приговорочки. Расскажите еще, пожалуйста, о вашей семье.

– Все хорошие семьи похожи. Мать обычно пряла по вечерам, Аглая читала что-нибудь в уголке, отец занимался хозяйственными подсчетами, а мы играли и возились по всему дому. Когда мы слишком расшумимся, отец, бывало, говорил: «Эй, потише! Тише, кому говорят! Разве вы не знаете, что по римским законам отец имеет полную власть над жизнью и смертью своих детей? Я имею право казнить вас, милые мои, и боги меня не осудят – наоборот!» На что мать, бывало, отзовется, подняв глаза от прялки: «Боюсь, что с этими детьми никакому римскому праву не сладить». Тогда отец свернет свои книги да как вскочит: «Ну, держись, сейчас я вам задам!» – и давай бегать и возиться вместе с нами!

– Отцы это любят – порой, под настроение, – подтвердила Уна, лукаво блеснув глазами. – А что вы делали летом? Играли целыми днями?

– Ну да. И навещали друзей. И катались верхом. На Вектисе не водится волков, зато там много маленьких пони.

– Ах, как мне нравятся пони! – воскликнула Уна. – И долго вы жили такой замечательной жизнью?

– Все на свете когда-нибудь кончается, милая девочка. Когда мне исполнилось семнадцать лет, отец заболел подагрой, и мы переехали жить на воды.

– На какие воды?

– На целебные… Они зовутся Аква Сулис – знаешь, наверное?

– Нет, не слыхала. Где это?

Парнезий, казалось, очень удивился.

– Аква Сулис, – повторил он. – Это лучший источник целебных вод в Британии. Мне говорили, что он ничуть не хуже римских курортов. Там старые обжоры сидят по пояс в горячей воде, обсуждая политику и свежие сплетни. Там на каждом шагу можно встретить то военачальника с охраной, то важного магистрата на носилках, окруженного толпой слуг и клиентов; там на улицах полно всякого люда – прорицателей и ювелиров, купцов и философов, ультраримских британцев и ультрабританских римлян, полуцивилизованных дикарей и иудейских проповедников, – кого там только не встретишь! Мы, молодежь, совсем не увлекались политикой, и подагра нас не беспокоила. Мы улыбались жизни, и она улыбалась нам.

Пока мы так беспечно проводили время, не загадывая вперед, моя сестра повстречалась с сыном какого-то важного чиновника с Запада и через год вышла за него замуж. Младший брат, который всегда интересовался разными травами и корнями, познакомился с главным врачом одного из британских легионов и тоже решил стать военным врачом. Не думаю, что это подходящая профессия для человека из хорошего рода, но у брата своя голова на плечах. Он уехал в Рим изучать медицину, и теперь он сам главный врач Египетского легиона – они сейчас, кажется, в Антиное; впрочем, я давно не получал от него известий.

На моего старшего брата сильное влияние оказало знакомство с греческой философией. Он заявил отцу, что намерен вернуться в наше имение, чтобы заниматься там земледелием и размышлениями. Понимаешь, – подмигнул Парнезий, – у его философии были красивые длинные волосы.

– А я думала, что философы лысые, – удивилась Уна.

– Не все. Это была очень симпатичная философия. По правде говоря, меня вполне устраивало решение брата, потому что мне-то самому хотелось вступить в армию, но я боялся, что некому будет управляться с хозяйством дома.

Он слегка постучал по своему щиту, с которым управлялся на диво легко и небрежно.

– Когда мы все вместе вернулись домой, Аглая первая поняла, что случилось с ее питомцами. Помню ее у порога с факелом над головой в ту минуту, когда мы только подъехали к Клаузентуму по лесной дороге. «Ого! – вскричала она. – Вы уезжали детьми, а вернулись взрослыми – настоящие мужчины и юная прекрасная дама». – Она поцеловала маму, и мама заплакала. Так наша поездка на воды решила судьбу каждого из нас.

Он встрепенулся и прислушался, опираясь на кромку копья.

– Это, наверное, Дан – мой брат, – сказала Уна.

– Так! И Фавн вместе с ним, – добавил Парнезий.

Тотчас зашуршали кусты, и из рощи появились Дан и Пак.

– Мы задержались, ибо красоты твоего родного языка, о Парнезий, захватили в плен этого юного джентльмена, – воскликнул Пак.

Парнезий ничего не понял, и Уне пришлось объяснить:

– Дан ляпнул, что будущее время от «доминус» – «доминусы». Миссис Блейк сказала: «Неправильно, подумай еще», а Дан сказал: «Тогда, может быть, «бум-бум»?» Ну, и его заставили два раза переписывать все задание – за нахальство.

Дан забрался на вершину Волатерр. Он весь раскраснелся и тяжело дышал.

– Я бежал почти всю дорогу, пока не встретил Пака. Здравствуйте, как поживаете, сэр?

– Хорошо поживаю, – отвечал Парнезий. – Вот, хотел согнуть этот лук Одиссея, но не тут-то было… – И он показал свой ушибленный палец.

– Вы, должно быть, отпустили резинку слишком рано, – предположил Дан. – Очень жаль! Однако Пак говорит, вы что-то сейчас рассказывали Уне.

– Продолжай, о Парнезий, – провещал Пак, успевший вскарабкаться на сук как раз над их головами. – Я буду твоим хором. Ты, наверное, многого не поняла, Уна?

– Да нет, все понятно. Разве что это название – Ак… Акве… что-то в этом роде.

– Аква Сулис! Так назывался раньше город Бат – тот самый, откуда пошло батское печенье. Но – тихо! Пусть герой продолжит свой рассказ.

Парнезий, сделав зверский вид, погрозил Паку копьем, но маленький ловкач быстро нагнулся и сдернул у него с головы хвостатый шлем.

– Спасибо, малыш! Так прохладнее. – Парнезий довольно тряхнул своей курчавой головой. – Повесь его там на ветку, сделай одолжение… Я как раз рассказывал твоей сестре, – продолжил он, обращаясь к Дану, – как я вступил в армию.