Вид с метромоста - читать онлайн книгу. Автор: Денис Драгунский cтр.№ 126

Бѣ бо преже въпрошалъ волъхвовъ и кудесникъ:

– От чего ми есть умьрети?

И рече ему одинъ кудесникъ:

– Княже! Конь, егоже любиши и ѣздиши на немъ, от того ти умрети.

Олегъ же приимъ въ умѣ, си рече:

– Николи же всяду на конь, ни вижю его боле того.

И повѣлѣ кормити и и не водити его к нему, и пребывъ нѣколко лѣтъ не дѣя его, дондеже и на грѣкы иде.

И пришедшю ему къ Киеву и пребысть 4 лѣта, на 5 лѣто помяну конь свой, от негоже бяху рекъли волъсви умрети Ольгови. И призва старѣйшину конюхомъ, ркя:

– Кде есть конь мой, егоже бѣхъ поставилъ кормити и блюсти его?

Онъ же рече:

– Умерлъ есть.

Олегъ же посмѣяся и укори кудесника, ркя:

– То ть неправо молвять волъсви, но всё то лъжа есть: конь умерлъ, а я живъ.

И повелѣ осѣдлати конь:

– Да ть вижю кости его.

И приѣха на мѣсто, идеже бяху лежаще кости его голы и лобъ голъ, и слѣзъ с коня, посмѣяся, ркя:

– От сего ли лъба смерть мнѣ взяти?

И въступи ногою на лобъ, и выникнучи змѣя и уклюну и в ногу.

И с того разболѣвся, умьре.

что сбудется в жизни со мною

Шестого февраля Олегу Данилову позвонила Таня Снегирева. Он ее не сразу узнал – очень давно не виделись, лет десять. Но когда узнал, обрадовался.

– О, привет! – сказал он. – Хорошо, что ты объявилась. Куда ты, кстати, тогда исчезла?

– Я уволилась, потому что забеременела, – легко сказала она. – Ты говорил, что детей у тебя всё равно никогда не будет. Что ты не допустишь.

– Это смешно! – возмутился Олег.

Да, смешной случай, когда Олегу было лет двадцать, на платформе электрички цыганка сказала ему, что его убьет собственный ребенок. Олег спросил: «Мальчик или девочка?» «Позолоти ручку, скажу!» – цыганка вцепилась в его портфель. Он насилу выдрался. И потом всем рассказывал со смехом. Хотя ему всё время снился вот такой сон: он чинит люстру, выковыривает из патрона цоколь лопнувшей лампочки. Входит женщина, во сне его жена. С годовалым ребенком на руках. Ребенок ладошкой хлопает по выключателю, и всё… Смешно, да. Однако жениться как-то не получалось. Хотя подруг было полно.

– А я родила девочку, – сказала Таня. – Потом она умерла.

– Когда? – спросил Олег.

– Позавчера, – сказала Таня. – Похороны завтра. Я такая спокойная, потому что она болела пять лет подряд. Морг сто второй больницы, девять утра.

Олег поехал на такси, чтоб потом спокойно напиться. Взял с собой, во внутренний карман пальто сунул, большую плоскую бутылку коньяка. Он немного опоздал и никак не мог найти Таню; а когда нашел, гроб уже закрывали крышкой и ставили на тележку.

Он подошел к Тане, обнял ее за плечи.

Гроб тем временем втащили в автобус через заднюю дверцу.

– В церковь едем, да? – спросил он. – Отпевать?

– Зачем? – сказала Таня, глядя на него сухими глазами. – Бога нет.

– Можно я с вами? – спросил он.

– Да, – сказала она. – Но это в Апрелевке.

Он пошел к автобусу. Там сидели какие-то тетки и только один мужчина, худой, с острой бородкой. Наверное, Танин муж.

Было очень холодно, как всегда зимой на кладбище.

– Гроб откроют? – спросил Олег у Тани.

– Нет, – сказала она.

Он сел на чужую ограду и смотрел, как кладбищенские мужики опускают гроб в могилу, кидают мерзлую землю, втыкают железный колышек с табличкой.

Все пошли к автобусу, который стоял недалеко.

Олег остался сидеть.

Таня обернулась, но он махнул ей рукой – иди, мол.

Посмотрел на табличку. Н.М. Шабырина, 2001–2011. Некрасивая фамилия. Отчество на «М». Значит, этот мужик ее удочерил. А как ее звали? Наташа? Надя? Нина?

Стало еще холоднее. Он достал из кармана коньяк, отвинтил пробку, стал пить из горлышка. Легко пилось, как сладкая водичка. Стало тепло. Зашумело в голове. Он выпил еще. Посидел полчаса. Или дольше.

Встал. Поскользнулся, упал. Поднялся на колени, не смог встать.

– Кажется, я сломал ногу, – пробормотал Олег. – Ничего, ничего…

Повернулся на бок. Снег был мягкий. Нога почти не болела.

Ночью к нему подошла бродячая собака.

Понюхала и отошла.

дополнение к предыдущему

Честно говоря, не знаю. Но знаю точно, что вот так вот «сочинить» рассказ, высосать из пальца, взять с потолка – невозможно, я пробовал много-много раз – не получается.

Вот в этот раз. За два дня до того я почему-то с непонятным волнением вспомнил «Песнь о Вещем Олеге». Читал про себя наизусть, оказалось, что почти всё помню. Что забыл, взял книгу и подучил.

Потом полез смотреть первоисточники. Подивился красоте этой истории в Ипатьевской летописи (то есть в «Повести Временных Лет»). Приготовил кусочек текста – закавыченные фразы перевел в прямую речь. И вдруг мне пришла в голову эта история. Я ее быстро записал, она заняла примерно четыре тысячи пятьсот или даже больше знаков. Вывесил в своем блоге древнерусский текст и стал сокращать вот этот рассказ.

Там было много всякого.

Что Олег кого-то из своих любовниц заставил (в смысле уговорил, уломал) сделать аборт, и Таня это знала (одна из причин ее «исчезновения»).

Что ему снилось не только про электричество, но и сын-хулиган, дочь-наркоманка.

Что Олег был Таниным начальником, да и сейчас в полнейшем порядке, хоть и одинокий.

Что в автобусе он едет и видит бедно одетых Таниных родственников, и ему неловко, что у него дорогое зимнее пальто из тонкого драпа на меховой подстежке и красивые темно-вишневые сапоги.

Что в морге, когда закрывали гроб, он мельком, на секунду увидел желто-серое лицо девочки.

Что Таня его познакомила с мужем.

Что на кладбище он в ответ на Танино «нет» бросился к гробу и пытался сам его открыть, но его оттащили землекопы.

Но всё это оказалось лишним и было вытерто.

И вот получилось то, что вы читаете.

рассказ моего приятеля

Мой приятель, художник Сева Шатурин, рассказывал: