— Так нельзя, — замотал лысой башкой Ряха. —
Сосредоточься… Нет, лучше расслабься. Тут важно, чтоб ты без запинки отвечала,
чтоб из мозга всплывали факты, основанные на ассоциациях. — Пока Ряха все
это мне втолковывал, остальные сидели, открыв рот, но таращились теперь не на
меня, а на Ряху. А я подумала, что он чудовищно умный парень и так все складно
у него выходит, немного непонятно, но от этого даже лучше. Ему б в папины
ученики, а не в киллеры… — Давай попробуем… вот я говорю «пепси»…
— «Кола», — отозвалась я.
— Допустим. Якутск…
— Мороз.
— Хорошо. Зима.
— Снег.
— Шляпа.
— Нинка.
— Какая Нинка? — нахмурился Ряха.
— Соседка.
— Ну и при чем здесь Нинка?
— При том. Она в тот вечер к себе со Шляпой приехала. А
потом он каким-то образом на моей кухне очутился.
— Постой, — приподнялся со своего места
Витька, — говоришь, Шляпа с ней приехал? А она твоя соседка?
— Ну… живет этажом выше.
— Так… — Витька напряженно хмурился, вслед за ним начал
хмуриться Ряха, а затем и Груня с Михалычем. — А что за Нинка? —
наконец спросил он.
— Обыкновенная Нинка. В ночном клубе работает… То есть
работала, потому что она отравилась газом, а соседи говорят, будто ее нарочно
отравили.
— Когда отравилась? — Витька стал похож на собаку,
взявшую след, глаза его заблестели нездоровым блеском, и сам он весь слегка
подергивался.
— На следующий день… Я о Шляпе сильно беспокоилась и
пошла к ней выяснить, что к чему, потому что соседи сказали: Нинка с ним
явилась. А она перепугалась и давай кричать, что знать его не знает. Но видно
было, что врет. Однако так и не созналась. А на следующий день ее нашли.
Мертвую.
— Что ж ты раньше-то молчала? — еще больше
нахмурился Витька. Я пожала плечами, так как ответить на этот вопрос не могла.
Кто меня о Нинке спрашивал? И нечего делать такие лица, будто я дурака сваляла.
Далась им эта Нинка… Ну, знают они теперь о ней, и что?
— В каком клубе она работала? — встрял Ряха, глаза
которого тоже подозрительно горели.
— Забыла, как называется, — подумав, сказала
я. — Как-то… май и еще чего-то…
— «Майкопар», — перешел на радостный визг Ряха, а
я кивнула:
— Вроде так.
— Это казино, а не клуб, — влез Витька.
— А мне без разницы, — ответила я, так как разницы
в самом деле не усматривала, потому что ни в казино, ни в клубе отродясь не
была, если не считать похода в «Олимпию» в компании Витьки. Но и там мы сидели
только в ресторане, так что это не считается.
— Витя, брат, — заволновался Ряха, — ведь в
этом чертовом «Майкопаре» мы с ним в пятницу и сцепились, соображаешь?
Соображал Витя или нет, судить не берусь, но воодушевился.
— Надо в казино наведаться, — заявил он, — и
разузнать об этой Нинке как следует. С кем жила, дружки и все такое. Очень
похоже, что Шляпу у нее в квартире убили, а потом тебе подсунули, чтоб
подозрения отвести. — Я подумала, подумала и решила, что в Витькиных
словах что-то есть. Дверь в квартиру была открыта, и чисто теоретически… —
Поехали, — кивнул Витька, и мы вскочили, как ошпаренные, даже Михалыч.
Вдруг Витька сник и посмотрел с сомнением на Ряху. — Пока мы ничего
доказать не можем, лучше нам поостеречься. Ты Бритого знаешь, он базаров не
любит.
Упоминание о Бритом произвело на Ряху впечатление, он
погрустнел.
— Что ж делать, брат? — спросил он где-то через
минуту.
— В казино пойдем мы, — твердо сказала
Груня, — и все про эту Нинку узнаем. А вы здесь ждите, вам по улицам лучше
не болтаться.
Ряха расцвел улыбкой, а Витек задумался. Груня, не обращая
внимания на муженька, взяла корзину, сунула в нее Пафнутия и направилась к
выходу.
— Кота оставь, — сказал ей Витька вдогонку.
— Ага, — презрительно скривилась в ответ
супруга. — Я его оставлю, а ты…
— Нужен мне твой кот… У меня только и забот, как с ним
воевать… Оставь, он здесь побегает, тяжело ему весь вечер в Корзине.
Груня подумала, морща лоб, потом отрицательно покачала
головой.
— Нет, доверить кота я тебе не могу. — И вышла. Я
устремилась за ней.
Мы покинули двор и тут услышали за спиной топот, обернулись
и смогли лицезреть Витьку. Он сбавил шаг, нерешительно подошел и, глядя себе
под ноги, сказал:
— Ты это… поаккуратней. И молчи, кто ты есть. Мало ли
что…
— Думаешь, я глупее, чем у твоей мамаши сын? — без
особой ласки поинтересовалась Груня, но Витька не обиделся и даже вроде бы ее
не услышал, ухватился за корзину, притянул вместе с ней Груню и запечатлел на
лбу жены поцелуй, после чего еще раз напомнил:
— Поаккуратней.
Груня подумала немного, разглядывая свои кроссовки, затем
обхватила Витьку правой рукой, держа левой корзину, и прижалась к его груди.
Правда, ненадолго. Повернулась и пошла, а я малость замешкалась и смогла
видеть, как из-за угла возник Ряха, посмотрел на меня с тоской и отчаянием и
робко махнул рукой.
Я поспешила за Груней, испытывая сильнейшее беспокойство.
Если нам устроили такие проводы, дураку ясно: идем на опасное дело. А мой
папуля всегда… Я вздохнула и, прибавив шагу, поравнялась с подругой. Лицо ее
было печальным. Я поразмышляла о подстерегающих нас опасностях, о Груне, о
Витьке и сказала:
— Знаешь, по-моему, Витьке вполне можно доверить
Пафнутия. Он, конечно, ревнует и малость на него злится, но…
— Ты думаешь? — с надеждой спросила Груня.
— Ага. Уверена, он очень сожалеет, что сотворил с
твоими питомцами. И если бы можно было все вернуть, он бы так не поступил.
— Вообще-то Витька добрый, — вздохнула подруга, а
я спросила:
— Ты его любишь?
Она подумала немного и ответила:
— Я бы его очень любила, если б он животных любил, а
так я в нем постоянно сомневаюсь.