Чудо в пушистых перьях - читать онлайн книгу. Автор: Татьяна Полякова cтр.№ 19

Дверь в квартиру папули была украшена бронзовой табличкой, на которой значилось: «Щербинцев А.В., философ». Я пожала плечами и позвонила. Никто открыть мне не пожелал: папы, скорее всего, нет дома, а если у Земфиры сеанс, то ее лучше не беспокоить. Я открыла дверь своим ключом и вошла в огромную прихожую. Из ближайшей комнаты до меня донесся голос Земфиры.

— Ваши завистники плетут интриги… — вещала она.

Я проскользнула в кухню, на мгновение увидев в открытую дверь Земфиру перед ее магическим кристаллом, водруженным на деревянную подставку, а напротив нее сидящую на ковре даму среднего возраста, насмерть перепуганную. Лицо ее в свете свечей было бледным, лоб потным, а губы дрожали.

Войдя в кухню, я вспомнила, что завтрак мой оставлял желать лучшего, и полезла в холодильник. За что я особенно любила Земфиру, так это за ее кулинарный талант. Плотно закрыв дверь, я разогрела голубцы и приступила к трапезе. Минут через двадцать раздался зычный голос Земфиры:

— Василиса… — И я пошла на зов.

Земфира расположилась в комнате, которая когда-то была детской, а теперь стала чем-то вроде кабинета папулиной подруги. Плотные шторы на окнах, не пропускающие дневного света, стены сплошь покрыты коврами, на полу подушки, подставка с магическим кристаллом, сосуды для ароматических палочек и маска неизвестного божества довольно свирепого вида.

— Свет включи, — сказала Земфира. Я включила люстру, а она пожаловалась:

— До чего баба бестолковая попалась, не чаяла от нее отделаться, все ей расскажи да объясни. Нет у людей фантазии, работаешь без удовольствия.

Я сочувственно кивнула, усаживаясь на парчовую подушку. Земфира — тучная дама в цветастом широком балахоне, в черном парике с волосами до пола, с повязкой на лбу — походила на упитанного индейца. Впрочем, даже в таком виде она казалась мне симпатичной круглолицей толстушкой со смеющимися глазами.

— Как дела? — спросила Земфира, по привычке уставившись в магический кристалл.

— Плохо, — ответила я.

— Мужик в шляпе и плаще? — вздохнула Земфира. Я приподнялась и на всякий случай уставилась в магический кристалл. — Не дури, — осадила меня папулина подруга, — мне сегодня бабка звонила.

— А-а, — успокоилась я, устраиваясь на подушке.

— Папулю опять похитили инопланетяне, — вновь вздохнула Земфира. — Утром Михалыч прибегал за выкупом.

— Много просил?

— Сто пятьдесят рублей.

— Значит, папа не надолго в отключке…

— Хочешь с ним поговорить?

— Если за выкупом прибегали сегодня, вряд ли получится.

— Почему? — обиделась за папулю Земфира. — Может, повезет, и папа придет в себя.

— Может, — неохотно согласилась я. — Давай я тебе все расскажу?

— Давай, — кивнула Земфира.

Ну я ей тут же все рассказала: и про вечеринку, и про Шляпу, и про его труп в багажнике.

— Папе этот белесый не понравился, — закивал а Земфира, выслушав меня. — Он вернулся с вечеринки и первым делом сказал: «Василисе он не пара. Прохвост, а может, и похуже». Ты знаешь, как папа видит людей. У него дар. И если папа говорит «прохвост», значит, парень еще хуже.

— И чего? — почесала я нос.

— Пусть сам со своим трупом разбирается, а ты не лезь. Не твое это дело. Не ты его туда запихала, не тебе о нем беспокоиться.

— А милиция? — охнула я. При слове «милиция» Земфира непроизвольно поморщилась.

— А на этих вообще наплевать.

— Но ведь человека убили… может быть… или он сам умер.

— Он что тебе, родственник?

— Нет.

— Ну и чего ты о нем хлопочешь? Конечно, это вопрос морально-этический… С таким вопросом непременно надо обратиться к папе, но я, со своей стороны, очень бы рекомендовала никуда не лезть. И бабке скажи, чтоб сидела тихо, не ровен час… — Земфира в досаде махнула рукой, поднялась, стащила с себя парик с повязкой и позвала:

— Пойдем сожрем чего-нибудь.

— Я голубцы ела.

— Понравились?

— Очень.

— Слава богу. Ну не хочешь есть, так чаю попьем. У меня клиент через час по записи, времени достаточно.

Мы пили с Земфирой чай и вели неспешную беседу. Пить чай Земфира предпочитала в гостиной, сидя в мягком кресле перед антикварным столиком на гнутых ножках.

— Вчера к папе какой-то хмырь приходил, — сообщила она, — но не застал. И со мной долго беседовал.

— Чего хотел?

— Филонова, — вздохнула Земфира. — Предлагал большие деньги.

Я перевела взгляд на картину, которая висела напротив. Разобрать, что там изображено на ней, было затруднительно. Правда, в этом смысле она мало чем отличалась от папиных картин, висящих по соседству, но чтоб отличие все же было, папа для бестолковых написал фломастером на раме: «Филонов», и картина стала выделяться.

— Я беспокоюсь, — робко продолжила Земфира. — Не хочу критиковать папу, но боюсь, как бы нас не ограбили.

Если честно, я тоже беспокоилась, папуля налево-направо распространялся о том, что у него в гостиной висит шедевр стоимостью в несколько тысяч долларов. Вполне мог найтись олух, который в это поверит. Если учесть, что жизнь уголовников папуля изучал не зря и в их среде у него осталось много знакомых, людей корыстных и весьма далеких от искусства, беспокойство мое только увеличивалось.

— Почему бы папуле не прекратить свои рассказы о Филонове? — вздохнула я.

— Ты же знаешь папу, — пожала плечами Земфира. — Я намекнула ему, что он мог бы подарить Филонова музею. Папа очень рассердился, ведь это твое приданое.

Мы уставились на живописный шедевр и дружно вздохнули.

Не поднимаясь с кресла, Земфира извлекла из низенького шкафчика бутылку коньяка и спросила:

— Выпьешь?

— Не-а, — испуганно покачала я головой.

— И в кого ты у нас такая? — посетовала Земфира и выпила коньячку, достав из того же шкафчика рюмку внушительных размеров.

— Еще новости есть? — на всякий случай спросила я.