Та еще семейка - читать онлайн книгу. Автор: Алексей Макеев cтр.№ 19

Квитницкий пригласил помянуть покойного, сделав общий радушный жест, но женщина и молодой человек остались стоять в сторонке. Могильщики насыпали холмик, уложили венок, получили мзду и ушли, позвякивая лопатами. Затем удалились «друзья и соратники». Они устали скорбеть. Теперь их больше интересовали поминки.

Когда наконец стало тихо над могилой бедного Всеволода Васильевича, женщина приблизилась и положила рядом с роскошным венком Квитницкого несколько красных гвоздик. Плакала, сняв очки и вытирая слезы белым платком.

— Мама, перестань… Сердце разболится… — взволнованно произнес парень в джинсах.

— Дима, пойми меня… Вот сейчас зарыли единственного мужчину, которого я любила… Может быть, он не стоит твоей печали, ты вырос без него. Но в тебе очень многое напоминает отца. Он был честный и прямой человек. Он не пережил оскорбительных изменений и вопиющей несправедливости, которыми наказала его жизнь. Еще и странное стечение обстоятельств. Он хотел сопротивляться, но погиб. Скажи и ты несколько слов над его могилой.

Молодой человек, сосредоточившись, помолчал.

— Мне жалко тебя, отец, — произнес он после минуты молчания. — Я не могу наказать всех… Я отомщу тем, кто непосредственно виноват в твоей смерти. Клянусь, я это сделаю.

Вот такие странные слова сказал сын погибшего Слепакова.

— Кому ты обещал мстить? — испуганно спросила женщина. — Я рассказала тебе то, что слышала от отца в ту последнюю ночь. Каким-то людям он сам грозил физической расправой. Это показалось мне похожим на бред. Он явно был психически нездоров. А притон, куда он просил его отвезти… Там играла его жена… Видишь, здесь она не появилась. Сказали, будто бы в тяжелом состоянии в больнице. Так вот, отца избили и выкинули из дверей. Тут нужно кое-что выяснить про директрису Илляшевскую… Но только с помощью полиции…

— Ну, Нина Филипповна, — сказал сын, словно желая снизить степень скорбного настроения, — пойдем-ка и мы… Не плачь, хватит уж… А в отношении того притона… Что же… Понемногу будем разбираться.

Они сели в темно-синие «Жигули» и выехали из кладбищенского переулка. Сын за рулем, Нина Филипповна рядом. Поехали по Кольцу. Не спеша делились всякого рода соображениями. Нина Филипповна грустила. Дмитрий тоже был под впечатлением от произошедшего.

После нескольких обгонов, снижений и увеличений скорости он осторожно заметил:

— Мне кажется… Да, по-моему, точно…

— Что такое? — заволновалась нервная Нина Филипповна.

— Сначала я не обратил внимания. Теперь вижу: за нами едут.

— Господи, зачем? Кто?

— Серый «Шевроле».

— Это полиция?

— Полиция редко использует такие авто. Хотя, конечно, все бывает… С чего бы полиции нас преследовать? И откуда они знают нашу машину?

— Дима, ты думаешь, это связано с тем местом, куда я отвозила отца?

— Скорее всего. Они, видимо, проследили, кто присутствует на похоронах, и узнали тебя. А может быть, еще с того раза зафиксировали номер машины.

— Что им нужно?

— Не знаю. Хотят предупредить, чтобы ничего не рассказывали следствию. Это лучший вариант.

— Ужас какой!.. Но я не понимаю, чего они опасаются? Я видела их бесстыдное варьете… Сейчас в Москве и не такое можно увидеть. И никому не запрещают. Я видела, они избили Севу… Всеволода Васильевича… Из-за этого? Как же ты думаешь поступить, сынок? Может быть, где-нибудь меня высадишь? Я попробую с ними поговорить…

— И думать не смей! — рассердился Дмитрий; лицо его стало суровым и сосредоточенным. Чувствовалось, юноша знает, что такое опасность, и не раз с ней встречался во время службы на Кавказе. — Я постараюсь оторваться от них. Жаль, у нас тачка слабовата. С другой стороны, при такой тесноте, пробках, на нашем «жигуленке» легче проскочить краешком, затеряться в толкотне, вильнуть куда-нибудь в проходной двор.

Ехали довольно долго. Постепенно Дмитрию удалось отдалиться от преследователей и в районе Серпуховского вала ускользнуть от них. Осуществив несколько проверочных уверток, направились в Чертаново, к дому.

— Мы правильно сделали, что не пошли на поминки с толстяком и сотрудниками. После ресторана нас бы точно прихватили. — Дмитрий напряженно выстраивал в уме какие-то планы. — Значит, так, мама… Нашу машину я временно ставлю в гараж к Сереге Ардаматскому, у него есть место. Придется поездить на метро. Ничего, да и деньги на бензин поэкономим. В городе они тебя не узнают. А вот вблизи полицейского управления могут. На всякий случай я первый раз без тебя пойду к этому… к оперу…

— Капитану Маслаченко?

— Поговорю с ним или с другим опером, ведущим дело. А дальше будет видно. Что делать, жизнь жестока. Возьми себя в руки, мама, постарайся успокоиться.

— Ох, какая жизнь… — вздохнула Нина Филипповна. — Войны нет, а жить страшно.

— Как это войны нет! — возразил Дмитрий, усмехаясь с убежденностью человека, побывавшего в смертельно опасных передрягах. — Война идет не только по южным границам. Война то скрыто, то явно проявляется и «на гражданке». Кругом заказные убийства, налеты на конторы, учреждения, захваты предприятий, целых огромных комплексов вооруженным путем. Спекуляции, бандитизм, вымогательства. Война всех против всех.

В убойном отделе полицейского управления завели уголовное дело по факту самоубийства Всеволода Васильевича Слепакова, посмертно обвиняемого в убийстве гражданина Молдовы Джордже Ботяну. Что касается других известных нам криминальных событий, то по ним продолжала работать группа уголовного розыска. Подключалась и прокуратура. Проходили опросы свидетелей, разрабатывались версии. Через десять дней после бывших ноябрьских праздников капитан Валерий Сидорин подъехал к управлению на своей вполне приличной «Волге». Сидорин был высоким темноволосым человеком с усталым лицом, в старой куртке под замшу, сером свитере и неглаженых брюках. Коричневый плащ с теплой подстежкой держал в руках. Проходя, поздоровался с дежурным полицейским и поднялся к начальнику.

Исполнял обязанности начальника отдела майор Полимеев. Он уже сидел у себя в кабинете за письменным столом и говорил по телефону с кем-то из «муровского» начальства. Выражение его лица было сосредоточенно-почтительное, соблюдающее субординацию. Как всегда, Полимеев выглядел свежим и выспавшимся, в прекрасно сидевшем кителе с сияющими пуговицами.

— Да, конечно, закончим, — говорил Полимеев, кивая и делая взгляд уверенным. — Улик больше, чем необходимо, товарищ полковник. И вещественные доказательства налицо. Проверяем. И на наркотики тоже. Слушаюсь. — Через минуту опять: — Слушаюсь. Все сотрудники работают в полную силу. Так точно. До свидания, товарищ полковник… Чего-то он паникует, — положив трубку и обращаясь к вошедшему Сидорину, закончил Полимеев.

— Он всегда паникует, — раздраженно проговорил Сидорин. — Ему в два дня вынь да положь. Как будто мы какие-то экстрасенсы или… как они…