Ты меня заворожил - читать онлайн книгу. Автор: Мэри Хиггинс Кларк cтр.№ 43

– И ты сделал мне предложение, хотя и считал, что я была достаточно рассержена, чтобы убить Бетси Пауэлл, – прямо сказала Элисон. – Ты не можешь отрицать – все эти годы ты верил, что я могла ее убить.

– Я знаю, как сильно ты ненавидела ее, но я никогда по-настоящему не верил, что ты могла совершить убийство.

– Я действительно ее ненавидела. Я пыталась совладать с этим, но не смогла. Я по-прежнему ее ненавижу. Это было так нечестно! – выпалила Элисон. – Пауэлл пожертвовал кучу денег Колледжу Уэверли, потому что Бетси отчаянно хотела попасть в тот светский клуб. Когда декан отдал стипендию дочери подруги Бетси, у меня появилась веская причина для убийства, разве ты так не думаешь? Я не упоминала о том, что моя бывшая соученица отчислилась со второго курса?

– Кажется, упоминала один-два раза, – тихо ответил Род.

– Род, когда все, ради чего ты работал, о чем молился и о чем мечтал, вдруг рушится… Я уже привстала со стула, чтобы получить стипендиальное свидетельство, и тут декан называет ее имя! Ты и представить себе не можешь!

Затем она взглянула на него, увидела складки боли на его красивом лице, стоящие рядом с ним костыли.

– О, Род, как глупо с моей стороны сказать это тебе, именно тебе!

– Все в порядке, Эли.

«Нет, не в порядке, – подумала она. – Совсем не в порядке».

– Элисон, они вас ждут, – сказал подошедший к ним Джерри, ассистент Лори.

– Род, я боюсь, что не выдержу и расколюсь, – дрожащим голосом прошептала Элисон, наклоняясь, чтобы поцеловать мужа в лоб.

– Нет, ты выдержишь, – твердо ответил Род, глядя снизу вверх на женщину, которую так глубоко любил. Ее светло-карие глаза, такие выразительные, лихорадочно блестели. От слез ее веки немного припухли, но он знал, что визажист это поправит.

Род смотрел вслед Элисон, идущей к дому. За двадцать лет он не видел ее в таком эмоциональном состоянии. И он знал причину этого: она получила второй шанс сделать карьеру, к которой так отчаянно стремилась и которая была украдена у нее.

Случайная мысль поразила его. Эли отрастила волосы чуть длиннее, и теперь они достигали плеч. Ему эта прическа нравилась. Вчера она сказала, что собирается снова постричься. Род жалел об этом, но и не думал высказать это вслух. Он так многое не сказал ей за эти двадцать лет…

Но он не мог отогнать тревожную мысль: если она примет участие в программе и получит эти деньги, не будет ли это ее пропуском на свободу – свободу от него?

Нина прослушала свою кассету второй. Когда она вернулась к столу, выражение ее лица было почти торжествующим.

– Это касается скорее тебя, чем меня, – сказала она матери. – Почему бы тебе не пойти туда и не вслушаться в каждое слово? А после этого, думаю, тебе уже не захочется так часто плакаться Робу Пауэллу, насколько дорогой и близкой подругой была для тебя Бетси.

– Что ты городишь? – рявкнула Мюриэль, резко поднимаясь и отодвигая стул.

– Плеер в центральном ящике подзеркальника в санузле рядом с кухней, – указала Нина. – Думаю, ты его найдешь.

Самодовольное выражение на лице Мюриэль сменилось неуверенностью и беспокойством. Ничего не ответив дочери, она быстрым шагом направилась в сторону коридора. Несколько минут спустя звук захлопнувшейся двери туалета известил о том, что Мюриэль сейчас вернется.

Когда она вошла, лицо ее было искажено яростью.

– Выйдем, – бросила она, рывком подбородка указав Нине на дверь.

– Ну? Что тебе нужно? – спросила дочь, как только они обе оказались в патио.

– Что мне нужно? – прошипела Мюриэль. – Что мне нужно? Ты с ума сошла? Ты слышала, что на этой кассете? Эта запись выставляет меня в ужасном свете! А Роб сегодня пригласил меня на ужин. Все шло так хорошо, как когда-то, прежде чем…

– Прежде, чем я разрушила твои планы, познакомив Роба Пауэлла с Бетси в тот момент, когда ты была почти помолвлена с ним, – закончила за нее Нина.

Выражение лица Мюриэль стало жестким и расчетливым.

– Как ты думаешь, Роб слышал эти записи?

– Не знаю. Я предположила бы, что слышал, но это только предположение. Шофер может шантажировать нас по своему почину; возможно, он ничего не сказал Робу.

– Тогда отдай ему пятьдесят тысяч долларов.

Нина уставилась на мать.

– Ты что, шутишь? Роб Пауэлл делает из тебя дурочку, оказывая тебе неожиданные знаки внимания. Если он тебя хотел, то почему не позвал тебя двадцать лет назад, после смерти Бетси?

– Заплати то, что требует шофер, – настойчиво повторила Мюриэль. – Иначе я скажу Робу и полиции, будто ты призналась мне, что убила Бетси, чтобы дать мне второй шанс заполучить Роба. Я скажу, что ты думала, будто я проявлю по отношению к тебе щедрость, когда стану новой миссис Пауэлл.

– Ты так поступишь? – побелевшими губами вымолвила Нина.

– Почему бы и нет? Это ведь правда, не так ли? – фыркнула Мюриэль. – И не забывай, что Роб предложил награду в миллион долларов за сведения, которые приведут к аресту убийцы Бетси. Этот миллион может стать моим утешительным призом, если ты права и его интерес ко мне неискренен. Он объявил об этой награде двадцать лет назад и так и не отозвал это предложение.

Увидев, как Элисон выбежала наружу, а Мюриэль велела Нине выйти вместе с ней в патио, Регина поняла, что должна прослушать свою кассету.

По пути к санузлу она подумала, что, должно быть, ту записку украл именно Джош. Кассетный плеер лежал на подзеркальнике. Регина вставила кассету и, замирая от страха, нажала кнопку. Запись ее разговора с Заком была совершенно отчетливой, хотя сын и звонил из Англии.

«Хуже и быть не может, – в отчаянии подумала Регина. – Что толку, если я так и не признаюсь, что спрятала предсмертное письмо папы? Джош может предъявить его в любой момент. Тогда меня арестуют за то, что я солгала копам на том многочасовом допросе. У него есть все улики – и кассета, и письмо».

Зная, что у нее нет другого выхода, кроме как заплатить Джошу столько, сколько он потребует, Регина вернулась за стол и отодвинула свою чашку с остывшим кофе.

Джейн, с обычной мрачной миной на лице, подошла, неся кофейник и новую чашку. Регина смотрела, как исходящая паром струйка напитка льется в чистую чашку и как Джейн уносит так и не выпитый кофе.

Женщина отпила из чашки, и в голове ее начал прокручиваться давно знакомый кошмар. Она едет на велосипеде по подъездной дорожке к прекрасному дому с великолепным видом на Лонг-Айленд – в этом доме она прожила пять лет. Нажимает на кнопку открывания гаражной двери. Видит тело отца – оно покачивается под ветерком, прилетевшим с пролива. Нижняя челюсть у него отвисла, глаза выкачены, язык свешивается изо рта. К его рубашке приколота записка. Одна рука сжимает веревку. Быть может, в последний момент он передумал умирать?