Французские дети не плюются едой. Секреты воспитания из Парижа - читать онлайн книгу. Автор: Памела Друкерман cтр.№ 30

И, как ни удивительно, я своего добиваюсь. Из городского совета приходит письмо: Бин выделяют место в яслях с середины сентября — ей как раз будет девять месяцев. Звоню Саймону, торжествуя: мы, иностранцы, побили местных на их же поле! Успех изумляет и кружит голову. Но у нас возникает чувство, что мы выиграли приз, который не заслужили; более того, может, он нам и не нужен?

Отводя Бин в первый день в ясли, я все еще сомневаюсь. Здание яслей стоит в тупике — это трехэтажный бетонный дом с искусственным газоном во дворе. Похоже на американскую школу, только в миниатюре. Узнаю детскую мебель из каталога IKEA. Обстановка очень простая, но жизнерадостная и опрятная.

Детей здесь делят по возрасту: младшая, средняя и старшая группа. Группе Бин отведена солнечная комната с кучей игрушек. За стеклянной перегородкой — спальня, где у каждого ребенка своя кроватка с личной соской и мягкой игрушкой — doudou.

Нас приветствует Анна-Мари — старшая воспитательница (это она стригла детишек Дитлинд). Анна-Мари — бабуля за шестьдесят, у нее короткие светлые волосы, и щеголяет она в футболках из разных мест, где побывали ее воспитанники. (Мы тоже потом подарим ей одну, с надписью «Я люблю Бруклин».) Все сотрудники работают в этом учреждении в среднем по тринадцать лет, Анна-Мари — гораздо больше. Она и еще несколько воспитателей учились по специальности auxiliaires de puériculture [4] — у нас нет даже ее аналога.

Раз в неделю в ясли приходят педиатр и психолог. Воспитатели записывают, когда наша Бин спала, когда ходила в туалет и как она ела, — все это сообщают мне. Детей такого возраста кормят раз в день; сидят они или у воспитательницы на коленях, или на высоком стульчике. Спать укладывают примерно в одно и то же время каждый день и утверждают, что не будят. На период адаптации Анна-Мари просит, чтобы я принесла свою ночную рубашку (ношеную): Бин может спать с ней в обнимку. Мне это кажется средством, больше подходящим для успокоения щенков, но я выполняют рекомендации.

Уверенность Анны-Мари и других воспитателей поражает. Они совершенно точно знают, что нужно детям того или иного возраста, и убеждены, что смогут обеспечить эти нужды, при этом не испытывая ни самодовольства, ни раздражения. Меня огорчает лишь одно: Анна-Мари упорно называет меня «мамой Бин», а не Памелой — ей тяжело запомнить имена всех родителей.

Учитывая наши колебания, мы записали Бин всего на четыре дня в неделю, с девяти тридцати до полчетвертого. А большинство малышей в ее группе посещают ясли пять дней в неделю и проводят в них больше времени. (Ясли открыты с семи тридцати утра до шести вечера.)

Как и во времена Марбо, мы обязаны доставить Бин… в данном случае в подгузнике. На этот счет у нас с Саймоном разгорается почти научная дискуссия. Что, если Бин испачкает подгузник по дороге или в тот момент, когда мы прощаемся у дверей, — кому его менять? Нам или воспитателям?

Первые две недели — так называемый адаптационный период: с каждым днем Бин остается в яслях все дольше и дольше. Каждый раз, когда я ухожу, она плачет, но Анна-Мари уверяет: успокаивается наша дочь очень быстро. Кто-то из воспитателей подносит ее к окну, выходящему на улицу, чтобы я могла помахать ей рукой.

Если ясли и травмируют психику Бин, мы с Саймоном этого не замечаем. Очень скоро она уже радуется, когда мы отводим ее туда, и встречает нас со счастливой улыбкой, когда приходим за ней.

Через некоторое время замечаю, что ясли — своего рода французское воспитание в миниатюре, со всеми достоинствами и недостатками. К примеру, Анна-Мари и другие воспитатели озадачены, что в девять месяцев я все еще кормлю Бин грудью, а то, что я делаю это прямо в яслях, их и вовсе шокирует. Мое предложение приносить к обеду бутылочку со сцеженным молоком они встречают без особого восторга, хотя и не пытаются возражать.

Однако есть и положительные моменты. Поскольку У французов существуют некие общепринятые стандарты воспитания, родителям нет нужды волноваться, что общая линия будет нарушена. Чаще всего режим и привычки, установленные в семье, в яслях лишь укрепляются. Даже с самыми маленькими детьми в яслях постоянно разговаривают с полной уверенностью, что они все понимают.

В отчете администрации мэра Парижа за 2009 год говорится, что сотрудники детских учреждений никогда не должны плохо отзываться о родителях ребенка, о его происхождении или внешности. Цитирую: «Скрытый смысл подобных суждений всегда интуитивно улавливается ребенком. Чем они младше, тем лучше умеют читать между строк».

Также часто всплывает тема ограничений. На родительском собрании одна из воспитательниц говорит об этом почти поэтическим слогом:

— Все у нас укладывается в строгие рамки — час, когда дети приходят и уходят, к примеру. Однако в пределах этих рамок мы пытаемся обеспечить свободу и гибкость — как детям, так и воспитателям.

Большую часть дня Бин проводит, просто играя. Меня это тревожит. А как же музыкальные занятия и организованные игры? Но вскоре я понимаю, что такая свобода действий не случайна — это отражение французской модели: детям ставят строгие ограничения, однако в их пределах дают полную свободу. Малыши должны научиться справляться со скукой и развлекать себя самостоятельно.

— Играя, ребенок формируется как личность, — говорит Сильви, воспитательница Бин в старшей группе.

Мэр в своем отчете, посвященном парижским яслям, призывает к духу «активного познания», к тому, чтобы дети могли «беспрепятственно удовлетворять свою потребность в экспериментах со всеми пятью чувствами, пускать в ход и мускулатуру, и ощущения, и осознание физического пространства». Становясь старше, дети принимают участие в организованных занятиях, однако никого не заставляют это делать.

— Мы лишь предлагаем, а не навязываем, — объясняет одна из воспитательниц.

Чтобы дети легче засыпали, играет тихая музыка, лежит стопка книг, которые можно полистать в кровати. К полднику дети просыпаются не по команде, а один за другим, кто-то может поспать и подольше. Нет, эти ясли определенно не похожи на казенное учреждение. Скорее на курорт.

На детской площадке тоже действуют определенные правила, но смысл все же в том, чтобы предоставить детям максимальную свободу.

— Когда они играют на улице, мы практически не вмешиваемся, — говорит Мери, еще одна наставница Бин. — Ведь если все время дергать их, они с ума сойдут.

Ясли продолжают учить детей терпению. На моих глазах двухлетняя девочка начала требовать, чтобы Мери взяла ее на руки. Но та убирала со стола — дети только что пообедали.

— Я сейчас не могу. Две секунды подожди, — спокойно сказала Мери малышке. И, повернувшись ко мне, объяснила: — Мы стараемся научить малышей ждать: это очень важно. Нельзя получить все и сразу.

Воспитатели говорят с детьми спокойно и уважительно, как со взрослыми: у вас есть право делать то-то и то-то и нет права делать то или иное. Говорят это с тем же непоколебимым убеждением, которое слышится в голосах французских родителей. Похоже, во Франции все считают, что философия ограничений имеет смысл лишь в том случае, если применять ее последовательно.