Кто бы мог подумать! Как мозг заставляет нас делать глупости - читать онлайн книгу. Автор: Ася Казанцева cтр.№ 36

Пока Ведекинд раздавал футболки, Кэрол Обер из Чикагского университета заинтересовалась вопросом о том, велики ли различия по генам гистосовместимости в сложившихся парах. В 1997 году она публикует свое исследование (начатое еще в начале 1990-х), проведенное в сообществе гуттеритов (это религиозное течение, последователи которого до сих пор живут замкнутыми общинами в Канаде и США и известны главным образом по судебным процессам за право не фотографироваться на документы — они считают, что это нарушает вторую заповедь, о сотворении кумира). Изучение MHC-генов 411 семейных пар показало, что действительно, генетическое сходство между супругами обычно оказывается меньше, чем между двумя произвольно взятыми гуттеритами, не состоящими в романтических отношениях друг с другом33.

Следующее исследование такого типа тоже было выполнено в замкнутом сообществе, члены которого вступают в браки преимущественно друг с другом. Ученые предпочитают не связываться с обычными людьми (тем более с американцами!), потому что генетическая разнородность среди современных горожан, приехавших со всех концов света, слишком велика. Чтобы найти в Нью-Йорке (Лондоне, Москве) супруга со значительным совпадением по MHC, нужно еще постараться: мы тут очень разнообразны. А вот в религиозной общине или племени индейцев шанс случайно влюбиться в генетически близкого человека значительно выше, потому что вариантов изначально меньше. Так вот, Филипп Хедрик из Университета Аризоны в том же 1997 году анализирует 194 пары индейцев из разных племен Южной Америки и не находит решительно никаких доказательств выбора супруга по MHC: генетическое сходство между супругами было не больше, но и не меньше, чем между любыми двумя случайно взятыми представителями того же племени34.

Чтобы разобраться в этом противоречии, Рафаэль Чаикс и его коллеги проводят сдвоенное исследование35: они анализируют супружеские пары в американской религиозной общине мормонов (вопреки распространенному мнению, многоженство никогда не было у них основной формой организации семьи, а официально церковь мормонов отказалась от полигамии еще в XIX веке) и у африканского народа йоруба (общая численность — около 30 млн человек). И снова выясняется, что у мормонов отличия по MHC-генам между супругами очень серьезны, а вот среди йоруба — не больше, чем в среднем по популяции. Чаикс предлагает несколько объяснений этого факта, от социального давления, навязывающего выбор супруга независимо от его привлекательности, и до гипотезы о том, что среди африканцев настолько велика распространенность некоторых конкретных заболеваний, что нужно выбирать MHC-гены, повышающие устойчивость к ним, даже если они похожи на твои собственные. Но он также подчеркивает, что общий уровень разнообразия по MHC-генам среди народа йоруба намного выше, чем среди относительно малочисленных мормонов, и могут включаться механизмы, заставляющие нас выбирать партнера, отдаленного по этим генам, но не в максимально возможной, а в промежуточной степени. Это косвенно подтверждается экспериментальными данными Марты Мак-Клинток (да, она занимается не только феромонами) — она и ее коллеги предъявляли женщинам запах пота мужчин разных национальностей и установили, что наиболее привлекательными кажутся не те люди, с которыми нет никакого сходства вообще, а те, с которыми сходство есть, но небольшое, например по одному гену из десяти исследованных36. Забавно, что женщинам больше нравится совпадение с мужчинами по тем MHC-генам, которые они унаследовали от отца, а не от матери (я сразу примерила на себя, конечно: так вот думаешь всю жизнь, что нежно любишь Израиль за его историю и культуру, а потом натыкаешься в ночи на исследование, из которого следует, что тебе может просто нравиться запах MHC-генов, характерных для еврейского народа).

Как бы там ни было, незначительное сходство по MHC-генам — это не страшно, а может быть, даже хорошо. А вот существенное пересечение по ним в супружеской паре рассматривается сегодня как одна из возможных причин бесплодия: считается, что иммунная система женщины не может сформировать адекватное отношение к развивающемуся плоду, если он недостаточно сильно отличается от ее собственных клеток. Большой массив статистических данных по этому вопросу был собран, например, в Университете Барселоны. В одной из работ исследователи сравнили 50 бесплодных пар, воспользовавшихся экстракорпоральным оплодотворением и получившим благодаря ему детей с первой же попытки, и 50 бесплодных пар, которым ЭКО не помогло: беременность так и не наступила, хотя они прошли как минимум через три попытки37. Выяснилось, что во второй группе заметно чаще встречается совпадение по двум (или более) MHC-генам. Авторы, впрочем, подчеркивают, что это может быть не прямой причиной бесплодия, а косвенным признаком еще каких-то проблем, потому что совпадения по MHC встречаются, хотя и реже, и в первой группе (которой помогло ЭКО), и среди людей, не испытывающих трудностей с зачатием. В общем, сильно беспокоиться не стоит. Но имеет смысл хорошо принюхаться к своему будущему мужу (отменив перед этим оральные контрацептивы, которые искажают восприятие). Даже если это и не принципиально для зачатия, все равно, лучше жить с человеком, который пахнет вкусно, а не с каким-то вонючкой.

Последние лет десять совершенно невозможно собрать компанию для празднования Нового года: бóльшая часть друзей на зиму сваливает в Таиланд или в Индию. Вариант «поехать к родителям» тоже не работает: они давно перебрались в Черногорию, где двадцать градусов по Цельсию считаются холодной погодой. Открываешь «Фейсбук» — там сплошные фотографии из Израиля или по крайней мере из Египта. Списываешься с бывшими коллегами — выясняется, что они нашли себе работу в Киеве или в Одессе; мотивируют тем, что там тоже есть русскоязычная пресса, а климат все-таки получше. В общем, все нормальные люди живут в теплых солнечных странах, а в десятимиллионной Москве остаются только суровые сибирские трудоголики (насчет сибирских, кстати, не преувеличение: в нашей редакции только треть сотрудников понаехала в Москву из Петербурга, еще пара человек жили в столице с детства, а все остальные выросли за Уралом).

Понятно, что мы все счастливы в теплых солнечных странах — просто на контрасте с тем холодом и темнотой, в которых мы выросли. Но часто можно встретить утверждения о том, что и коренные жители теплых стран более счастливы, чем те, кого угораздило родиться в холодных. Это верно лишь отчасти. В основном такие выводы делаются на основе самого популярного всемирного исследования счастья людей, Happy Planet Index (в общепринятом переводе — Международный индекс счастья). Действительно, первая десятка наиболее благополучных стран в соответствии с этим рейтингом 2012 года1 — это Коста-Рика, Вьетнам, Колумбия, Белиз, Сальвадор, Ямайка, Панама, Никарагуа, Венесуэла и Гватемала. Самым счастливым регионом мира, таким образом, оказывается Центральная Америка. Это особенно забавный вывод с учетом того, что многие из этих стран — мировые лидеры по количеству убийств. Например, на Ямайке, по данным ООН2, жертвами убийц становятся 52 человека на 100 тыс. жителей в год, а в Сальвадоре — 66 человек (при общемировом уровне 6,9 человека на 100 тыс. в год).