Чужая маска - читать онлайн книгу. Автор: Александра Маринина cтр.№ 68

– Откуда вам это известно? Исиченко рассказывала вам об этом, жаловалась?

– Да.

– Когда?

– Незадолго до кончины.

– Когда именно? Припомните, в какой день это было и при каких обстоятельствах?

– Ну уж нет, – снова встрял бородатый Неласов, перехватывая инициативу у жены. – Наш адвокат предупреждал нас, что вы постараетесь выведать все это и подтасовать факты таким образом, чтобы опровергнуть нас. Если мы не договоримся полюбовно, то ответы на свои вопросы вы услышите только в суде.

– Значит, вы утверждаете, что Людмила Исиченко была психически здоровой. Это хорошо. Тогда следующий вопрос. Какова степень вашего с ней родства?

– Мы троюродные сестры, – ответила Неласова.

– У Людмилы есть другие родственники?

– Есть. Мой родной брат и его семья. Родители Людочки давно умерли, она – единственная дочь и замужем никогда не была, детей у нее нет. Ее отец – двоюродный брат моей матери, а мы с братом – единственные родственники Людмилы.

– Вы поддерживали тесные отношения?

– Какое это имеет значение? Вы пытаетесь увести наш разговор в сторону. Людмила была несчастной одинокой женщиной. Даже если мы не очень часто виделись, это не означает, что у нас не болит душа за нее и что мы позволим вам уйти от ответственности за ее загубленную жизнь.

– Стало быть, вы и ваш родной брат считаете себя наследниками Исиченко?

– Я не понимаю, при чем тут это…

– А я понимаю, – снова подал голос возмущенный Неласов. – Вы намекаете на то, что мы унаследуем бесценную коллекцию, которую собирал отец Людочки. Вы хотите сказать, что при таком огромном наследстве нам должно быть стыдно судиться с органами милиции.

– Нет. – Гордеев наконец позволил себе улыбнуться. – Я хочу сказать совсем не это. Известно ли вам, что Людмила Исиченко оставила завещание?

– Какое еще завещание? – растерялся Неласов.

– Обыкновенное, нотариально заверенное и составленное по всей форме. Так известно или нет?

– Впервые слышу.

– Жаль. Вас с ним еще не знакомили, но поскольку ваша родственница попала в орбиту следствия, то нам его, естественно, огласили. Должен вас разочаровать, весь свой капитал в виде коллекции картин и антиквариата Исиченко завещала писателю Леониду Параскевичу.

Известие произвело на Неласовых шоковое впечатление. Некоторое время в кабинете Виктора Алексеевича стояла тишина.

– Идиотка! – наконец прошипела Неласова. – Шизофреничка.

Ее муж, однако, пришел в себя и вновь обрел способность соображать быстрее, чем его впечатлительная супруга.

– Минуточку. – Он поднял вверх палец и строго поглядел на Гордеева. – Параскевич умер раньше Людмилы. Значит, он никак не может наследовать ей. Это завещание недействительно.

– Ну, конечно, – облегченно перевела дух его жена. – Конечно. Вы зря старались нас напугать, господин полковник. Ничего у вас не вышло.

– Мне снова придется вас разочаровать. Текст завещания составлен таким образом, что наследником Людмилы Исиченко является не покойный Леонид Владимирович, а автор романов, издаваемых под именем Леонида Параскевича.

– Не вижу разницы, – пожал плечами Неласов. – Не старайтесь нас запутать и заморочить нам голову.

– Разница есть, и огромная. Дело в том, что автором этих романов является не Леонид Владимирович, которого похоронили почти месяц назад, а его жена. А она жива и здорова.

– Это ложь! Этого не может быть! Если бы книги писала она, то зачем Людмила стала бы составлять завещание в пользу Леонида?

– Но я же вам сказал, завещание составлено фактически не в его пользу, а в пользу истинного автора.

– Все равно это ложь! Вы что, не понимаете, что эта женщина вас обманывает, чтобы получить наследство Людмилы?

– Все может быть, – вздохнул Гордеев. – Именно поэтому будет производиться экспертиза с привлечением специалистов-филологов для установления подлинного авторства. Если окажется, что Светлана Параскевич говорит неправду, наследство отойдет вам и вашему брату. Но если эксперты подтвердят, что под именем Леонида Параскевича скрывалась действительно она, то вы ничего не получите. Ни копейки. Так составлено завещание.

И тут Неласова сорвалась:

– Да как же можно принимать этот бред всерьез?! Она же сумасшедшая, она совсем свихнулась на своем писателе! Голоса ей слышались, призраки являлись! Она была невменяемой!

– Так, – удовлетворенно хмыкнул Гордеев. – Значит, невменяемой? Голоса, призраки? Подумайте как следует. Не далее как минут пятнадцать тому назад вы утверждали, что Людмила была совершенно нормальной.

И снова повисла тишина. Если супруги Неласовы имели представление об игре в шахматы, то они должны были бы сообразить, что Гордеев поставил им «вилку».

– Мы будем оспаривать это завещание. Мы докажем, что она была недееспособной в тот момент, когда придумала эту глупость, – заявил Неласов.

– Пожалуйста, – развел руками полковник. – Это ваше право. Но в этом случае вам придется отказаться от попыток обвинить Каменскую в доведении вашей родственницы до самоубийства. Если Людмила Исиченко была психически больна, то ни предвидеть ее поведение, ни управлять им невозможно. Больные люди способны на самые необычные и необъяснимые поступки, и никто не виноват в том, что они их совершают. Так что выбирайте. Я мог бы сказать вам сразу, что с вашим иском к Каменской у вас ничего не выйдет, потому что ваш адвокат – бездарный неуч, не знающий законов. Но вы склонны доверять ему и не хотите верить мне. Поэтому просто прикиньте, что больше: наследство или мифические пятьсот миллионов, которые вы намереваетесь отсудить у нас с помощью вашего недоучки. Если Исиченко была здоровой – будем судиться. Если больной – боритесь за аннулирование завещания. А в этом случае у вас шансов куда больше. У нас есть множество свидетельских показаний, которые говорят о том, что ваша родственница была тяжело больна.

– Мы должны подумать, – выдавил Неласов. – Это все так неожиданно…

– Подумайте, – согласился Виктор Алексеевич. – И если надумаете признать, что Людмила была больна, приходите в городскую прокуратуру к следователю Ольшанскому. Он вас еще не вызывал?

– Вызывал. На сегодня, на три часа.

– Ну что ж, время на раздумья у вас есть. Хотите еще что-нибудь мне сказать?

Супруги молча поднялись и покинули кабинет полковника Гордеева.

* * *

Наталья Досюкова дрожащими пальцами вскрыла конверт, который ей принес незнакомый мужчина неприятного вида. Он сказал, что освободился из зоны, где отбывает наказание Евгений, и привез от него письмо. Наталья в своей жизни редко получала письма, и никогда они не приносили ей ничего плохого. Но она все равно ужасно волновалась.