Развитие интуиции. Как принимать верные решения без сомнений и стресса - читать онлайн книгу. Автор: Гай Клакстон cтр.№ 16

Первый раз я пошел на каток со своей двоюродной сестрой, когда ей было 12 лет. Я нацепил коньки, нервно перебирал ногами, держась за бортик, и был убежден, что физически не смогу повторить то, что все вокруг меня успешно делали. В конце концов я усмирил свою гордыню и спросил Дэни, как кататься. Она ответила: «Да это же очень просто. Смотри!» – и укатила от меня по льду. Когда она вернулась, меня это уже начинало раздражать. «Я знаю, что ты умеешь кататься, но я хочу знать, как кататься», – обиженно бросил я ей. «Да это же очень просто. Смотри!» – повторила Дэни и снова укатила по кругу.

Ее практические навыки нельзя было облечь в слова, однако даже в таких случаях можно хотя бы дать полезный совет или вкратце объяснить. Когда вы в чем-то хороши, может быть, лучше и не думать слишком много о том, как и почему у вас это получается. Другое дело, если вы взялись кого-то учить. Если виртуоз хочет стать учителем, ему придется полностью объяснять весь процесс обучения. Для него это может быть равнозначно тому, чтобы тщательно распороть цельное, «бесшовное» мастерство и превратить его в клочки объяснений и описаний, которые, если правильно с ними обойтись, помогут-таки ученику.

Однако самый серьезный недостаток накопленного опыта – это отсутствие гибкости. Практические знания, полученные неосознанно, могут работать гладко и ровно только в их изначальной сфере применения.

Многие психологические исследования показывают: когда внешние проявления задачи меняются, хотя бы даже чуть-чуть, но при этом основная ее логика остается прежней, практические навыки часто теряют эффективность. Люди, научившиеся «управлять фабрикой», в ситуации, когда нужно управлять, например, транспортным потоком, будут вести себя не лучше начинающего. Полярный планиметр – совершенно бесполезная вещь, если нам нужно определить объем трехмерной фигуры, а вот принципы евклидовой геометрии, чью область применения легко расширить, по-прежнему применимы. Накопленный опыт связывает процессы понимания и выполнения в один тугой узел.

С точки зрения эволюции накопление навыков не имеет смысла, если ваш мир состоит из небольших отдельно взятых сценариев: найти еду, почистить шерсть, спариться, не встретиться с хищником, вырастить потомство. Если ваша жизнь – это четкая последовательность единичных дел, тогда ваша главная задача, за исключением оттачивания ощущений, – это знать, в каком сценарии вы сейчас находитесь или чем заниматься дальше. Рационально и продуктивно иметь практические навыки, организованные и связанные вместе под отдельными «заголовками». Однако если ваш мир сложнее и в нем больше событий или сценариев, они начинают переплетаться друг с другом. Одни и те же люди могут играть разные роли в различных сценариях. Как, например, для самца «черной вдовы» или богомола его вторая половина может стать убийцей.

Поскольку жизнь становится все более сложной, для выживания необходимо умение разбирать ситуации на знакомые части и выстраивать реакции на смешанные ситуации, составляя вместе разные аспекты различных сценариев. Например, вечеринки могут проходить напряженно, потому что там оказываются вместе друзья и родственники, с которыми у вас совершенно разные отношения и которые по отдельности заставляют вас показывать диаметрально противоположные стороны характера. Если бы вы могли общаться с ними только в определенных ситуациях и у вас был бы единственный сценарий вечеринки, такая сложная социальная проблема не имела бы решения, но если вы понимаете своих друзей, поскольку много лет до этого общались, то сможете соединить все кусочки изначально разных пазлов и составить одну новую и, надеюсь, связную картинку.

Изначально подобное художественное выкраивание сценариев и составление рекомбинируемых концепций – лингвистическая способность, то есть р-состояние. Когда понимание четко выражено, это совсем не значит, что оно облечено только лишь в слова. Определение «четко выраженный» также может означать «ясно членимый, различимый во всех подробностях». Навыки и опыт не выражены отчетливо даже с этой точки зрения. Они не могут быть разобраны на части, чтобы подумать над каждой отдельно либо составить их вместе по-новому, когда изменятся условия. Они могут только постепенно меняться под влиянием неосознанного познания. А поскольку их нельзя проговорить, на них едва ли влияют мнения других людей. Риск, связанный с практическими навыками, заключается в том, что они могут применяться бездумно, без учета информации, которая содержится в другом подотделе разума. Способность понимать, что какой-то аспект выученного в одной ситуации имеет отношение к другой, которая выглядит иначе, очень полезна. И как показали несколько экспериментов, она может развиться сильнее путем сознательного размышления.

В одном классическом исследовании того, что принято называть функциональной фиксированностью, перед людьми ставилась проблема, которая может быть решена, только если понять, как использовать знакомый предмет непривычным способом. Нужно было связать два куска веревки, свисавших с потолка. Трудность заключалась в том, что они висели слишком далеко друг от друга, чтобы одновременно взять их руками. В помещении, где проходил эксперимент, было полно обычных хозяйственных вещей, включая пассатижи. Можно было решить проблему, увидев, что пассатижи легко использовать в качестве груза маятника. Следовало привязать их к концу одной веревки и раскачать так, чтобы можно было ее схватить, пока держишь за конец другую веревку. Большинство людей, предоставленных самим себе, не справились с задачей, но после того, как они заходили в тупик, а экспериментатор просто говорил: «Думай! Думай!» – многие участники эксперимента внезапно находили решение.

Без р-состояния, без тех преимуществ, которые дает сконцентрированное аналитическое мышление, низшие животные достаточно умны, но только в определенных рамках. Паук, оса-землеройка и даже морской окунь преуспели в том, что им предначертано эволюцией. Они преодолевают ряд трудностей, проявляя умственные способности, но, когда мир бросает им вызов и ставит перед ними другую задачу, они оказываются не в силах ее решить, потому что им не хватает гибкости ума и творческого подхода. Они не могут развернуть другим боком свои знания и использовать их по-новому. Они не могут расчленить свои способности и представления о проблеме, не могут их четко сформулировать или разложить на части и поэтому не могут переформировать их под ситуацию, в которой находятся. Их умственные способности, которые проявляются бессознательно, относительно неизменны. Им не дано разложить их на составляющие и создать заново.

Изначально то же самое справедливо для детей, но те способны выходить за рамки своих возможностей. Пока дети развиваются, количество сценариев в их жизни резко увеличивается. Сначала они идут на игровую площадку, потом в школу, встречают разных взрослых людей с различными требованиями, и со всеми у них складываются отношения, которые совсем не похожи на отношения с родителями. Дети становятся членами совершенно непохожих социальных групп, встречают на своем пути разные вещи, о которых следует узнать; им нужно очень многому научиться. И пока они все это делают, у них есть выбор. Они могут преумножать количество отдельных сценариев мышления либо начать поиск перехода на более высокий уровень познания, который позволит им сравнивать и объединять разные сценарии. Если дети выбирают первый путь, их картина мира выглядит как лоскутное одеяло, в котором есть отдельные «модули» приобретенного опыта, которые нельзя сочетать друг с другом. Если они выбирают второй путь, им нужно развивать новую форму познания, такую, чтобы она позволяла им пережевывать свой опыт, возвращаясь к нему несколько раз, как корова к жвачке, и думать, что проглотить отдельно, а что прожевать еще раз и сделать более однородным и понятным. Они должны думать не только о том, что на их пути встретятся разные трудности одна за другой, но активно искать точки слияния и разделения опыта.