Искусство жить. Реальные истории расставания с прошлым и счастливых перемен - читать онлайн книгу. Автор: Стивен Гросс cтр.№ 22

Во время нашего сеанса она попыталась реконструировать этот сон.

– Там был мужчина, может быть, старый бойфренд, еще университетских времен, и он сильно прижимался ко мне, – сказала она. – Он обнимал меня за талию… Нет, он скорее похлопывал рукой меня по талии. Я не очень четко помню, что происходило, и только знаю, что он очень меня хотел.

Проснулась она с чувством большой потери.

– Мне кажется, что секса с мужем или мастурбации должно было бы хватить… Что со мной происходит?

Мы поговорили о том, что происходило в дни, предшествовавшие этому сну. В субботу вечером она устроила в ресторане вечеринку по случаю своего пятидесятилетия.

Из Шотландии приехали ее родители. Дочери Джорджия и Энн помогли организовать праздничный ужин и составить меню. Ее младший сын, Оливер, должен был подъехать из своего университета в Суссексе, но так и не появился. Муж Ребекки половину вечера провел у входа в ресторан в попытках дозвониться до сына по мобильному.

– Мы весь вечер берегли для Оливера место за столом, – сказала она, – и я не знала, беспокоиться мне или злиться.

Ребекке удалось дозвониться до Оливера только на следующий вечер. Он заявил, что у него в самую последнюю минуту возникли важные дела, а не позвонил он, потому что в телефоне села батарейка. Ребекка предполагала, что он просто решил провести субботний вечер с друзьями.

– Если честно, то мне кажется, ему просто было лень ехать, – сказала она мне.

Для мужа Ребекки, которого давно беспокоило чувство, что сын отдаляется от семьи, этот вечер в ресторане стал лишним подтверждением его подозрений.

– Том говорит, что все время ждет какой-нибудь катастрофы, например, появления на пороге офицеров полиции, – вздохнула Ребекка.

Она вспомнила, каким дерзким и своенравным был Оливер в детстве. Однажды, когда Оливер был еще совсем маленьким, он потихоньку выскользнул из дома, пока она наливала ему ванну. Она не дала ему после чая мороженого, и сын перешел оживленную улицу, чтобы самостоятельно купить его в газетной лавке.

Я подозревал, что Ребекка использовала секс в качестве антидепрессанта, способа хотя бы на мгновение почувствовать себя желанной и заменить этим радостным волнением страхи и внутреннюю пустоту.

Слушая свою пациентку, я начал думать, что ее сексуальное желание было своеобразной защитной реакцией на печаль, злобу и беспокойство, спровоцированные действиями сына. Я, как и она сама, подозревал, что Ребекка использовала секс в качестве антидепрессанта, способа хотя бы на мгновение почувствовать себя желанной и заменить этим радостным волнением страхи и внутреннюю пустоту. Она добавила, что еще секс помогает ей отогнать тревожные мысли. Например, внушенные ей Томом опасения, что в какой-то момент безрассудство Оливера закончится для них приходом полицейских.

Но все это было не совсем верным. Несмотря на то, что ее сексуальное поведение казалось нам обоим способом защитить себя от определенных чувств, в тот момент Ребекка так не считала. В ту ночь она чувствовала, что скорее чего-то ищет. Мастурбация последовала за сексом, а сон пришел после мастурбации, потому что было нечто, что она очень хотела получить, а не то, чего ей хотелось избежать. Ребекка проснулась с ощущением потери, но депрессивного состояния не было. Почему же? Чего же ей хотелось?

Внезапно она что-то вспомнила и заворочалась на кушетке.

Она начала рассказывать мне о солнечном дне, который когда-то провела в парке вместе с Оливером и своей матерью. Оливеру тогда было три года. Все трое сидели на одном одеяле и наблюдали, как дети постарше запускают с помощью родителей воздушных змеев. Ребекка показывала маме открытку на День Матери, которую Олли сделал в яслях. На обложке открытки Оливер нарисовал и аккуратно раскрасил паровоз с вагонами. Внутри открытки, где ему явно пришлось потрудиться сильнее всего, он написал две длинные строчки букв Х, обозначающих поцелуи. Олли прижался к ней, обнял ее со спины, а потом нырнул под руку и перебрался на колени. «Почему ты позволяешь ему ползать по тебе, как по шведской стенке?» – спросила у Ребекки мать. Ребекка даже не нашлась, что ответить, потому что ей и в голову никогда не приходило запрещать ему это делать.

После небольшой паузы она сказала мне:

– Олли все время ко мне прикасался. Он меня даже из поля зрения терпеть не мог отпускать. Если я разговаривала по телефону или просто с кем-то другим, он похлопывал меня ладошкой по талии и без конца повторял: «Мамочка, мамочка, мамочка…»

Услышав эти слова – «похлопывал меня ладошкой по талии», мы оба сразу же вспомнили ее сон: «он похлопывал меня по талии… он хотел меня». И нам стало ясно, что сон этот вовсе не о давно забытом любовнике.

– Этот сон был про нас с Олли, да? – спросила Ребекка меня.

Потом мы долго сидели в молчании.

– Я скучаю по тому ребенку, которым он когда-то был, – сказала она.

Ребекка страстно желала невозможного: вернуться в те времена, когда ее обнимал, использовал в качестве шведской стенки, целовал и любил трехлетний сын. Она хотела, чтобы он снова настойчиво требовал от нее внимания, прикасался к ней со словами «мамочка, мамочка, мамочка». Она хотела почувствовать, что снова ему нужна.

В понедельник утром Джессика Б. начала наш очередной сеанс рассказом о том, как у нее прошли выходные. Они с мужем Полом оставили свою четырехлетнюю дочь у родителей Джессики и отправились в Кембридж подавать заявку на финансирование архитектурного проекта. Пол предложил остаться там на ночь, и представители клиента (колледжа местного университета) поселили их в одном из исторических зданий.

– Это был средневековой постройки деревянный дом с фантастической красоты камином, – сказала мне Джессика. – Чрезвычайно уютное место.

Презентация проекта прошла хорошо, и Полу захотелось это отпраздновать. Он приготовил романтический ужин на двоих и разжег в камине огонь. Джессика принимала ванну, а, выйдя, увидела, что Пол дожидается ее в кашемировом свитере, который она подарила ему на Рождество.

– Он был такой милый, прямо как плюшевый медвежонок, которого хочется потискать.

Они поужинали и сели пообниматься перед камином.

– Получился замечательный вечер. Я знала, что Полу хочется секса, но у меня для этого просто не было настроения. Мне бы и самой хотелось, чтобы все было не так, но у меня бы просто не получилось. Но он не расстроился… Он у меня такой лапочка.

Что-то покоробило меня в том, как она произнесла это слово – лапочка.

– Вы слышите, какими словами пользуетесь? – спросил я. – «Медвежонок», «потискать», «пообниматься», «лапочка»… Обычно такими словами описывают ребенка, а не мужчину, который хочет секса.

– Я всегда зову Пола лапочкой… А вы хотите, чтобы я использовала какие-нибудь другие слова?