История странной любви - читать онлайн книгу. Автор: Лариса Райт cтр.№ 12

Забывший обиду Борис тут же заглянул в ванную:

– Что стряслось?

– Желатина мало.

– Давай схожу куплю.

– Сходишь? – Манюня игриво сморщила нос, обвила шею мужа тонкими руками, шепнула в ухо:

– Борюня, ты золото!

И Борюня отправился за желатином, которым синхронистки обрабатывают волосы, чтобы прическа в воде выглядела идеально гладкой. Когда он вернулся, чемодан был уже собран, а осознавшая свою резкость Манюня пребывала в благодушном состоянии духа.

– Так что такого интересного сообщила Ирина? – поинтересовалась она, сунув желатин в косметичку.

– Она…

– Только рассказывай быстрей, а то мне на самолет в пять утра вставать.

Борис мысленно выругался, потом так же про себя тяжело вздохнул, снова выругался и произнес очень спокойным тоном:

– Знаешь, ты лучше поспи. Я потом как-нибудь расскажу.

– Как это – спать? А любовь?

– Я что-то устал, Манюнь.

– Как хочешь. – Жена обиженно надула губки и предупредила: – Я уезжаю на две недели.

– Я помню.

Борис лег в кровать и отвернулся от жены.

Утром Манюня уехала, а Бориса подхватил вихрь подготовки к визиту важных гостей. Было не до раздумий об отсутствии душевной близости с женой. Если такие мысли все-таки мелькали, он отгонял их, объясняя все Манюниным возрастом. Он даже решил, что слишком многого от нее хочет и зря выражает недовольство. Разве они плохо живут? Да замечательно! Не собачатся, ладят прекрасно. И телик смотрят, и в кино ходят, и даже в театры, случается. Да и с сексом, за исключением последнего раза, у них все в порядке. Еще бы – посмотрел бы Борис на того мужчину, который в его возрасте отказался бы лечь в постель с такой девушкой, как Маня. Нет, в физическом плане жена его привлекала так же сильно. И что на него нашло в прошлый раз, в самом-то деле?! Человек готовится к чемпионату, а он лезет со своими проблемами. Потом, значит, потом…

Но времени для «потом» у Манюни все не находилось.

Не нашлось и сегодня. И Борис впервые за три года брака наконец ясно ответил себе на вопрос, как чувствует себя в семейной жизни со своей женой.

Он чувствовал себя бесконечно одиноким.

Борис надел элегантное пальто, брызнул на шею любимый парфюм от Кристиана Диора и отправился навстречу своей звезде.

Вика приехала в офис в паршивом настроении. Причин для этого было достаточно. Во-первых, Сергей всю неделю упорно не желал выходить на связь, словно специально заставлял жену чувствовать то, что чувствовал он, когда она не отвечала на его звонки. Хотя если бы знал, зачем она звонит, то наверняка ответил бы. Вика могла бы отправить сообщение, но этот способ связи она всегда терпеть не могла. В конце концов она не выдержала, позвонила с Лялькиного мобильного и с ходу сообщила:

– Я звонила только для того, чтобы сказать, что квартира куплена во время брака и ты имеешь полное право…

– Мне ничего от тебя не надо, – ответил муж и отсоединился.

Это было и благородно, и одновременно почему-то очень унизительно.

Вика теперь не имела ни малейшего повода к нему придраться или оправдать его уход хоть какой-то долей меркантильности. Разговор случился вчерашним вечером, и после него Вика два часа просидела в ванне, пытаясь заплакать, но глаза оставались сухими, а мысли злыми. «Не нравятся ему, видите ли, самодостаточные женщины! Ему подавай серую мышь, которая смотрит в рот и лебезит, и в глаза заглядывает, и говорит с придыханием: «Конечно, дорогой. Как скажешь, милый». Тьфу, противно даже». И хотя она понятия не имела, как выглядит новая избранница мужа (она запретила дочери об этом рассказывать, хоть ее и распирало от любопытства), ей было приятно считать эту неизвестную девушку особой малоприметной и не выдерживающей никакого сравнения с ней – Викторией Струновой.

В общем-то у Вики были все основания утешать себя подобным образом. К сорока годам она могла дать фору любой двадцатипятилетней красотке. А если к ухоженному лицу и стройной фигуре прилагается еще и острый ум, и чувство юмора – то что еще мужчине надо, непонятно! Если слепое обожание и пренебрежение ради него важными рабочими моментами, то ей с таким мужчиной не по пути. Так что, по большому счету, Сергей принял правильное решение. И спасибо ему за это. Но Вика тут же одергивала сама себя: «Вот еще! Благодарить его, что ли? Этого еще не хватало! Может, еще и ножкой шаркнуть? Сволочь он! Вот и все! Она, между прочим, ему не изменяла, шашней на стороне не заводила, так что сомнений в том, кто виноват в очередном ее семейном крахе, быть не может…»

В полном соответствии с мыслями о прошлых неудавшихся попытках создать семью, утром на пороге нарисовался Лялькин папаша и стал второй причиной отвратительного Викиного настроения. Всегда неприятно смотреть на то, как человек, когда-то бывший на коне и считавший себя баловнем судьбы, унижается, клянчит и к тому же врет. А Лаврик, лет десять назад именовавшийся исключительно Лавром Петровичем, именно так себя и вел на нескольких последних встречах, потому и был переименован в Лаврика. Причем встречался он именно с Викой, предварительно выжидая, когда Лялька уйдет из дома. Естественно, он не хотел показываться дочери в таком виде! И вот за это Вика была ему даже благодарна. Уж лучше пусть считает, что папочка очень сильно занят, чем видит перед собой практически бомжа. Звонит по телефону, врет, что живет во Флориде, обещает свозить в Диснейленд – и нормально. Лялька, конечно, мечтает о поездке, но в данном случае лучше мечтать, чем видеть правду. А в Диснейленд ее и Вика отправить может. А там – «Ах, какая жалость!» – у папочки как раз случится внеплановая командировка, аккурат во время дочкиного визита. Он же у нас крупный банкир, финансовый воротила, дела, дела. Отложить нельзя. Лялька к этому привыкшая. У нее и мама такая же. Это она переживет. А переживет ли бомжа – еще неизвестно. Она с ним по скайпу общается – на заднем фоне меняются картинки: Лаврик то океан за собой повесит, то камин, то дешевую репродукцию Ван Гога («Гляди, доча, что я вчера на «Сотбисе» отхватил! Тебе в наследство достанется»). Вот такая вот красивая сказка. Конечно, в будущем, и даже, наверное, в ближайшем, придется открыть Ляльке правду, но только не сейчас, не в этом сумасшедшем пубертате! Ходит себе человек в школу, не догадывается ни о чем, вот и прекрасно…

Стоило сегодня Ляльке отправиться за знаниями, Лаврик не заставил себя ждать. С порога предъявил Вике просящий взгляд и жалостливую улыбку. Она к долгим разговорам расположена не была. Пустила бывшего мужа на коврик в коридоре и гаркнула:

– Только не трогай ничего! Денег дать?

– Викусь, поверь, я…

Она только рукой махнула, полезла за кошельком.

В такие моменты ей всегда вспоминалась сцена из культового фильма «Москва слезам не верит», где бывший муж клянчит деньги у героини Ирины Муравьевой. Сама Вика признавала себя похожей на этот персонаж. Она тоже хотела всего и сразу, и использовала любую возможность, чтобы добиться желаемого. Лаврик был одной из таких возможностей, и она им беззастенчиво воспользовалась. Хотя, надо отдать ему должное, он тоже получил от нее все, что хотел, и даже больше (Ляльку, например). А что у них не сложилось – Вика тут ни при чем. Да и к последующему краху его многочисленных бизнесов она никакого отношения не имела, так что могла бы и не давать ему денег, а послать куда подальше. Но все-таки, в отличие от Людмилы из фильма, она работала не в химчистке, и рубли у нее были не последние. И каждый раз почему-то думалось: «Вот не дам, а он пойдет и повесится». Поэтому и давала без лишних вопросов, и очень быстро, чтобы он, не дай бог, не стал задерживаться и унижаться еще больше и рассказывать о том, как дошел до такой жизни. А главное – не начинал бы делиться новыми потрясающими идеями о создании очередного беспроигрышного проекта.