Светила - читать онлайн книгу. Автор: Элеанор Каттон cтр.№ 150

В комнате тут и там раздавались горестные восклицания.

– Да, – вздохнула Лидия Уэллс. – Трагическая история. Женщину звали Элизабет как-то там. Фамилию я забыла. Но хорошие новости таковы: когда дело возобновили, в помощь следствию было целых две улики: во-первых, женщину убили из армейского кольта… а во-вторых, точное время ее смерти было три минуты второго.

Вдова на мгновение умолкла и тут же рассмеялась:

– Но вы нынче вечером собрались здесь не для того, чтобы слушать мои байки! – Она поднялась со стула. Несколько гостей тоже порывались было из вежливости встать, но вдова жестом велела им оставаться на месте. – К моему сожалению, в мире очень много скептиков, – посетовала она, – и на каждого добросердечного человека найдется десять дурных. Возможно, среди вас есть те, кто станет все отрицать, что бы уж ни произошло нынче вечером; или те, кто попытается меня опорочить. Я призываю вас всех оглядеться по сторонам и убедиться, что тут нет никаких хитростей, уловок и фокусов. Я знаю не хуже вас, что искусством предсказания балуется множество шарлатанов, но будьте уверены, я – не одна из них. – Лидия раскинула руки и молвила: – Вы своими глазами видите, что я ничего на себе не прячу. Не беспокойтесь – смотрите на здоровье.

При этих словах гости захихикали, зашаркали, заозирались по сторонам, обследуя потолок, стулья, керосиновую лампу на столе, свечи и даже коврик у двери. Чарли Фрост не сводил глаз с Лидии. Она нимало не напрягалась. Крутнулась на каблуках, демонстрируя, что под юбками у нее ничего нет, а затем непринужденно уселась, улыбаясь всем собравшимся. Подергала за торчащую на рукаве нитку и дождалась, чтобы все успокоились.

– Превосходно, – промолвила Лидия, когда всеобщее внимание вновь сосредоточилось на ней. – Теперь, когда мы все довольны и все готовы, я погашу свет – и будем ждать прихода Анны.

Лидия подалась вперед и потушила керосиновую лампу: комната погрузилась в полумрак, в котором тускло мерцали свечи. На несколько секунд повисла тишина; затем послышались три удара в дверь позади собравшихся, и Лидия Уэллс, все еще суетясь над лампой, воскликнула:

– Войди же!

Дверь открылась; все семеро гостей обернулись как по команде. Фрост, на миг позабыв наставления Притчарда, оглянулся заодно с прочими.

В дверном проеме стояла Анна; на лице ее застыло призрачно-отрешенное выражение. На ней по-прежнему было траурное платье, некогда подаренное Обером Гаскуаном, но, если оно и раньше сидело плохо, сейчас оно смотрелось совсем жалко. Одеяние висело на ней как на вешалке. Талию явно перехватывал пояс, но и он болтался свободно; кружевной воротник прикрывал впалую грудь. Девушка была бледна и серьезна. На лица собравшихся она не глядела. Не сводя глаз с середины комнаты, она медленно вышла вперед и рухнула в свободное кресло напротив Лидии Уэллс.

Да она же недоедает, подумал Фрост, едва Анна села. Он оглянулся на Нильссена, пытаясь поймать его взгляд, но Нильссен, хмурясь, печально и недоуменно взирал на Анну. Слишком поздно Фрост вспомнил о своей собственной миссии и обернулся к вдове, которая за то краткое мгновение, когда все мужчины уставились на дверь, что-то такое сделала. Да-да, она наверняка что-то сделала: она расправляла платье со смущенным, но очень довольным видом; она заметно оживилась. Что же это она такое провернула? Что поменяла? В полумраке не понять. Фрост в сердцах выругал себя за то, что отвернулся. Вот она, уловка-то, о которой предупреждал Притчард. Мысленно Фрост поклялся, что уж во второй раз не оплошает.

Углы комнаты целиком утонули во тьме. Единственным источником света служили подрагивающие огоньки свечей в центре группы: вблизи них одиннадцать лиц приобрели серый, призрачный вид. Не отрывая взгляда от лица вдовы, Фрост отметил, что на самом-то деле круг стульев представляет собою не правильную окружность, но скорее эллипс, расположенный так, чтобы его геометрическая ось указывала на дверь, Лидия же сидела в самой дальней точке. Расположив стулья по такой схеме, хозяйка добилась того, что все головы повернутся к двери – и отвернутся от нее самой – при появлении Анны. Ну что ж, подумал Фрост, по крайней мере китайцы должны были увидеть, что за фокус проделала Лидия в то краткое мгновение, когда Анна показалась в дверном проеме. Фрост мысленно взял на заметку: надо расспросить китайцев после сеанса.

Собравшиеся между тем по указанию вдовы взялись за руки, и вот, в мерцающем свете свечей, Лидия Уэллс глубоко вздохнула, улыбнулась и закрыла глаза.

Ждать гостя из иного мира пришлось очень долго. Группа просидела в гробовой тишине минут двадцать: все старались не двигаться, размеренно дышали и ждали знака. Чарли Фрост не спускал глаз с миссис Уэллс. Наконец она издала негромкий гудящий звук – вибрирующий в самой глубине горла. Гудение нарастало, набирало высоту; скоро стало возможным разобрать слова, частично бессмысленные, частично узнаваемые разве что по форме и отдельным слогам. Слова в свою очередь загустевали, превращаясь во фразы, в мольбы, в повеления; наконец миссис Уэллс выгнулась всем телом и воззвала к миру мертвых, прося выпустить тень Эмери Стейнза.

Позже Фрост описывал последующую сцену как «припадок», «приступ» и «продолжительные конвульсии». Он знал, что все эти объяснения неполны, поскольку ни одно из них не передает в точности ни эффектной театральщины вдовицына спектакля, ни мучительного смущения Фроста при этом зрелище. Миссис Уэллс снова и снова выкликала имя Стейнза, влюбленно, нараспев, с падением тона, – а когда ответа так и не последовало, она пришла в возбуждение. Забилась в судорогах. Принялась повторять отдельные слоги, словно неразумный ребенок. Голова ее бессильно упала на грудь, рывком запрокинулась, снова поникла. Но вот ее конвульсии достигли пика; она часто-часто задышала – и вдруг обмякла. Глаза ее разом открылись.

Чарли Фрост похолодел: Лидия Уэллс неотрывно глядела прямо на него – такого выражения лица он никогда у нее не видел: застывшее, бескровное, яростное. Но вот пламя свечей дрогнуло, заколебалось, и Фрост заметил, что Лидия смотрит вовсе не на него, а мимо, через его плечо, где в уголке, по-турецки скрестив ноги, восседал А-Су. Фрост не моргнул и не отвернулся. Лидия Уэллс издала странный звук. Глаза ее завращались. Мышцы шеи запульсировали. Губы неестественно задвигались, как будто она жевала воздух. А в следующий миг она заговорила – голосом, который явно принадлежал не ей:

– Ngor yeu nei wai mut haak ngor dei gaa zuk ge ming sing tung wai waai ngor ge sing yu fu zaak. Mou leon nei hai bin, dang ngor co yun gaam cut lai, ngor yat ding wui wan dou nei. Ngor yeu wan nei bou sou…

Тут она содрогнулась всем телом, завалилась набок и рухнула на пол. В ту же самую минуту (Фрост еще не одну неделю обсуждал этот необъяснимый факт с Нильссеном) керосиновая лампа на столе резко накренилась и опрокинулась на тарелку со свечами, стоявшую рядом. Навести порядок, казалось бы, труда не составляло, ведь стеклянный плафон не разбился и керосин не вытек, но тут гигантским столбом полыхнуло пламя, и круг собравшихся озарился ярким светом: вся поверхность стола была охвачена огнем.

А в следующий миг все ожили. Кто-то закричал, чтобы огонь чем-нибудь поскорее накрыли. Один из старателей оттащил вдову подальше от опасности, еще двое все посбрасывали с дивана; огонь загасили шалями и одеялами; лампу ненароком столкнули со стола; все заговорили одновременно. Чарли Фрост, обернувшись в наступившей темноте, заметил, что Анна не стронулась с места и выражение ее лица не изменилось. Внезапная вспышка пламени ее, похоже, нимало не потревожила.