Точка сложности. Как я работала в Facebook - читать онлайн книгу. Автор: Рэнди Цукерберг cтр.№ 53

— Черт побери!

Я приготовилась запустить следующую птицу, но тут раздался телефонный звонок. Предстоящий разговор был для меня очень важен, вот только застал он меня в абсолютно неподходящем месте. Звонил мой друг Эндрю Морс — генеральный продюсер «Эй-Би-Си ньюс». Мы целых полтора года работали бок о бок в 2007 и 2008 годах, когда «Фейсбук» объединился с «Эй-Би-Си ньюс», чтобы освещать ход предвыборной кампании, а затем еще раз, во время промежуточных выборов 2010 года.

— Рэнди, мои поздравления! Нас номинировали на премию «Эмми»!

Я не поверила своим ушам. Меня настолько поразила новость, что я смогла выдохнуть только: «Спасибо! Я тебя тоже поздравляю!» — после чего повесила трубку. Потом я добралась домой, ввела свое имя в поисковую строку «Гугла» и увидела, что действительно включена в список корреспондентов, номинированных на награду Национальной академии телевизионных искусств и наук за «Выдающееся освещение новостей в режиме реального времени» во время выборов 2010 года, когда «Фейсбук» также работал в партнерстве с «Эй-Би-Си».

Честно говоря, мне всегда казалось, что, если меня когда-нибудь и номинируют на премию, все будет совершенно по-другому. Я воображала, как мужчина в напудренном парике выходит из кареты, звонит в мой дверной звонок, а затем рукой в белой перчатке приподнимает серебряную крышку, и под ней, на блестящей тарелке, я обнаруживаю подписанный вручную конверт, в котором и лежит мое приглашение на вручение наград. Правда, звонок в «Таргете» оказался не менее запоминающимся, это уж точно.

Плюс ко всему, я должна честно сказать, эта номинация стала для меня большой честью.

Сотрудничество «Эй-Би-Си» и «Фейсбука» в 2010 году показало мне, насколько тесна сегодня взаимосвязь между интернет-технологиями и СМИ.

Пока «Эй-Би-Си» освещала ход выборов в эфире, я вела виртуальную конференцию в Аризонском университете. Передо мной стояла задача вплетать дискуссии пользователей, которые велись в политическом приложении «Фейсбука», в традиционную телепередачу. Таким образом серьезные новостные темы перемежались в онлайн-конференции с вопросами, волнующими обычных людей, — от понижения налогов и войны до легализации марихуаны. В телеэфире работала Диана Сойер, а мы с представителем «Эй-Би-Си» Дэвидом Мюром были выбраны в качестве онлайн-корреспондентов. На протяжении всего вечера мы обменивались репликами, поддерживая непрерывный контакт.

Это было необыкновенно волнующе. Пока телекамеры снимали происходящее, мы находились на связи с пользователями «Фейсбука». Я словно очутилась в самом центре новостного урагана: на наших глазах зарождался доселе невиданный способ информационного общения, объединяющий в себе черты новых и старых СМИ — Интернета и телевидения.

Я будто бы сидела на перекрестке, пытаясь одновременно говорить с телезрителями и вести диалог в Сети, периодически обращаясь к работавшей в прямом эфире Диане Сойер. По сути, революция телевещания разворачивалась на моих глазах, и этот переворот грозил исполнить давнюю мечту человечества слушать, говорить и быть услышанными.

Десять лет назад телевидение и кинокомпании имели монопольное право на производство и распространение информационного контента. Даже забавные любительские видеоролики транслировались исключительно на платформе «Самого смешного видео Америки».

Хотя сегодня об этом уже и не вспомнить, не так давно мы с трудом скачивали видео через старые модемы, снимали ролики жуткого качества на сложные камеры, а потом загружали наши творения в Сеть. Конечно, если в 1999 году вы использовали 3,5-дюймовую дискету, чтобы загрузить пятнадцатисекундный клип со своей «Сони Мавики» [41] на Broadcast.com, вас можно было назвать одним из продвинутых пользователей, но вы явно были исключением.

Сегодня возможность поделиться видео есть у каждого, и самые безумные футуристические мечты 1990-х годов воплотились в реальность. Теперь каждый из нас сам себе журналист, художественная галерея, газета, журнал и телеграфное агентство. Причем все одновременно.

И каждый сам себе медиаимперия.

Раньше, если вам хотелось завоевать внимание массовой аудитории — не важно, пытались вы организовать художественную галерею или шоу на телевидении, — сначала нужно было получить одобрение нескольких ключевых «стражей контента». К тому же подходящее помещение, да и свободное время в сетке вещания отыскать было не так-то просто. Поэтому, чтобы добраться до публики, любое начинание обязано было приносить прибыль.

Сегодня все по-другому. Если у вас есть смартфон с подключением к Интернету, в вашем распоряжении аудитория всего мира. Благодаря Интернету у нас больше нет информационных монополистов. И нет пределов человеческому самовыражению.

Художественная «сцена» больше не ограничивается культурными анклавами больших городов, и глобальные культурные стандарты могут прийти откуда угодно. Этому есть множество примеров: от «Гарлем Шейка» до «Гангнам Стайла», от «Кота-пианиста» до «Сердитого кота», от «Кота Ниана» до «Лил Баб» — конечно же, нельзя не упомянуть и о козах, которые кричат, как люди.

Это означает, что любой человек с аккаунтом в «Твиттере», оказавшийся в нужном месте в нужное время, может сделать прямой репортаж не хуже профессионального репортера. К примеру, во время трагедии на Бостонском марафоне «Твиттер» публиковал факты и информацию о ходе событий. Людям больше не нужны репортажи СМИ. Сегодня мы можем узнавать новости из первоисточника. В момент поимки виновного во взрывах 250 000 человек настроились на волну полицейского сканера и передавали запись в прямом эфире на сайте Ustream.tv. В итоге во время погони один-единственный сканер слушали 2,5 миллиона человек. Внушительный рейтинг для любого радио.

При удачном стечении обстоятельств и наличии кое-какого таланта случайный прохожий с айфоном может оказаться влиятельнее любого из ведущих новостных телеканалов. Естественно, это не имеет никакого отношения к умению сделать из репортажа шоу. В подобных случаях шоу может и не понадобиться. Пора принять правду: барьеры, сдерживавшие распространение информации, рухнули, и теперь все внимание человечества находится в нашем распоряжении.

Естественно, у демократизации вещания есть и обратная сторона. Исчезновение «стражей контента» вовсе не является абсолютным добром. Тот факт, что каждый человек сегодня — сам себе медиакомпания, не означает, что этот человек будет уделять внимание качеству своего продукта, а также придерживаться стандартов вещания.

Непрекращающийся поток «свежих новостей», столь характерный для социальных сетей, приводит к тому, что количество становится для нас важнее качества. Быть в курсе, быть одним из тех, кто знает, считается привилегией. Точность уступает место поспешности. Мы больше не обдумываем, не взвешиваем свое мнение. Чувства других людей и возможные последствия сказанного не берутся в расчет. Журналисты много говорят, но при этом почти не уделяют внимания реальным фактам, и из-за этого теряют понимание того, что делают.