Бульон терзаний - читать онлайн книгу. Автор: Ольга Лукас cтр.№ 18

Все, конечно, взяли «Черного человека», «Пугачева» или даже «Белую березу». А я решил выделиться. Нашел стихотворение, оно называется «Октоих». Там есть строки такие: «Несу, как сноп овсяный, я солнце на руках». Красиво и образно, и никто больше не возьмет это, подумал я. Подготовился. Посмотрел на себя в зеркало. А Капитан, он, знаете, любит подкалывать. Чтоб не зазнавались. Я стал мысленно прокручивать возможные реплики. Вот я иду, прижимаю солнце к себе двумя руками, как сноп. А он что скажет? «Володя, у тебя живот скрутило?» А я ему: «Нет, это я сноп несу овсяный». И так мне понравилось! Я про себя этот воображаемый диалог всю дорогу повторял и хохотал. Настала моя очередь показывать этюд. Я прошелся, покрасовался. Жду. «Володя, это ты сноп овсяный несешь, что ли?» – спросил Капитан. «Нет, – ответил я, – это у меня живот скрутило!»

Перепуганные зрители молчали.

– Можно уже смеяться, – великодушно разрешил Владимир. Раздались робкие смешки. – А вы еще раз начните, – попросил он шатенку.

– Меня зовут Ульяна. Я из города Тольятти, – неуверенно начала она, – работаю младшим м-м-менеджером отдела реализазациии.

– То есть на той должности, о которой только мечтает наш будущий Молчалин? – уточнил Владимир.

– Нас там много. Большой отдел. А еще я очень хочу играть в этом спектакле. Пожалуйста, не смотрите, что я все путаю. Просто я очень нервничаю. Но вы мне дайте любую роль. Я выучу и справлюсь.

– Она справится, – подтвердил Петр Светозарович. – Старательный сотрудник.

«Ульяне дать какую-нибудь роль обязательно», – чиркнул в блокноте Владимир и велел ей прочитать за Лизаньку. Потом – за графиню-внучку. Потом – за всех княжон по очереди. Ульяна запиналась, начинала снова, опять запиналась. Да, бывает и так, что человек очень хочет, но не годится, нет у него совсем дарования никакого. «Роль бессловесную», – дополнил последнюю запись Владимир. Поблагодарил девушку и отправил ее на место. После чего объявил перерыв и перекур на пятнадцать минут.

Да-а, задача. Кажется, теперь Владимир понимает, что имеют в виду женщины, когда говорят: «Платьев много, а надеть нечего!»

Перерыв затянулся; оставшиеся сотрудники не торопились: кто-то пошел в туалет, кто-то захотел попить чаю и отправился за личной кружкой, кто-то решил ненадолго вернуться на рабочее место, чтобы оценить, как без него идет работа, и застрял. Наконец Петр Светозарович не выдержал и рявкнул: «Что они о себе возомнили? Генеральный директор и знаменитый режиссер должны их тут ждать?» – и велел Нине пройтись по списку. Вызывать пофамильно, в алфавитном порядке тех, кто еще не прослушивался. Отсутствующим – неважно по какой причине – объявить выговор и оштрафовать на тысячу рублей каждого.

– Что ж так круто, за опоздание – на тысячу? – шепнул Владимир.

– Думаете, на три надо? – так же шепотом переспросил директор.

Тем временем Нина выкрикнула первую в списке фамилию:

– Алиев!

Длинноносый Пьеро, переместившийся в дальний конец кабинета и сидевший там в компании трех симпатичных барышень, покорился судьбе, медленно встал и вышел к столу.

– Ну какой же из меня артист? – с мягким южным акцентом спросил он. – Хорошо, я представлюсь, как положено. Меня зовут Таир. Я из Баку. Водитель со склада. Нужен вам такой в спектакль? Я, вообще, жду, когда тут все закончится, чтоб мне на завтра задание дали. У меня нет времени на то, чтобы играть. Вот ни на столько лишнего времени. Нет, если вам очень хочется, чтоб именно я у вас играл, то давайте главного злодея.

– Вы не очень похожи на злодея, – устало сказал Владимир, – да тут и злодеев особых нет. Главный злодей – московское высшее общество… Ну да, впрочем, сейчас это не имеет значения. Вот возьмите, читайте. Вы – Загорецкий, я – Софья, графиня-внучка и кто там еще… Все я…

Владимир пропищал первую женскую реплику нарочито высоким голосом. В последнем ряду раздались смешки. Загорецкий ответил, чуть склонившись в полупоклоне. Он был и льстивый, и проворный. Следующую реплику режиссер прочитал уже нормально. Таир отвечал, согнувшись чуть не до пола.

– Очень хорошо, – сказал Владимир, – будете главным злодеем, как и хотели.

И сделал соответствующую пометку в блокноте.

– Да я как раз не хотел… – робко возразил будущий главный злодей. – Я наоборот, у меня времени нет совсем. А, понятно, вы уже меня записали. Все, я в петле.

Таир махнул рукой и вернулся на подоконник. Так и сидел там до самого окончания кастинга, как обиженный и никем не понятый подросток.

«Выяснить отдельно, лично, если Таир действительно не может играть – найти другого Загорецкого», – записал Владимир.

Вернулись опоздавшие, которые топтались за дверью, опасаясь входить по одному. Петр Светозарович отчитал их для порядка. Нина продолжала выкрикивать фамилии.

Быстро прослушали трех безответственных особ, которые на протяжении всего кастинга перешептывались и хихикали, сидя у дальней стеночки. Особы читали без выражения, блекло, через губу – лишь бы только самим не стать жертвами насмешек. Вышел печальный Горюнин, постарался быть убедительным, за что был вознагражден ролью Репетилова.

– Жукова! – выкрикнула Нина следующую фамилию. – Елена Жукова есть здесь?

– Да нет ее, нет, что, сама не видишь? – перебил Петр Светозарович. – А вот это уже наглость. Это уже всякие границы приличия переходит. Могла отпроситься, предупредить – виделись же сегодня. Штраф ей вкатим пять тысяч! И пусть пишет объяснительную. Так, а тебе чего? Ты должна быть на своем месте, работать! Тебя уже прослушали и отсеяли!

Ульяна из Тольятти робко тянула руку. Нашла самое подходящее время.

– Можно попробовать еще раз? – твердо спросила она.

– Давайте. Представляться и рассказывать о себе необязательно, – кивнул Владимир.

Он понял: этот кошмар никогда не закончится. И как только он прослушает последнего претендента, появится еще с десяток новых участников марафона. Во главе с перешедшей всякие границы приличия Жуковой. А потом… а потом ему придется из тех талантов, что тут обнаружились, как-то сотворить в меру пристойный спектакль.

Он сунул Ульяне в руки листок с текстом Софьи, но не успел дать указания, как распахнулась дверь, и уже знакомый вихрь влетел в помещение. На этот раз на вихре было свободное платье оттенка кофе с молоком.

Ульяна отшатнулась.

– Петр Светозарович! – радостно воскликнул вихрь. – Так и знала, что вас здесь найду. Египетскую мебель я загнала всю! Повторяю – всю египетскую мебель! Не слышу аплодисментов.

– У нас вообще-то кастинг, – холодно напомнил директор, – и ты была об этом предупреждена. Нина, отбой. Жукову не штрафуем, раз уж она все-таки соизволила нас посетить.