Дураки умирают первыми - читать онлайн книгу. Автор: Вадим Панов, Виктор Точинов cтр.№ 61

Света нехотя вытянула вперёд правую руку. Змея немедленно повторила свой трюк в обратном порядке: свилась в тугую спираль и мгновенно распрямилась, буквально выстрелила себя в воздух… И всё вернулось на круги своя — вновь на мизинце поблескивало аляповатое колечко-новодел.

Путь в прежнем направлении Света продолжать не стала. Как представила, что придётся шагать по лужам крови, по ковру из крысиных трупиков, измятых, изуродованных, — так развернулась и пошагала обратно.

Если будет нужно… если второй путь заведёт в тупик — она пойдёт. И по крови, и по мёртвым крысам. Но пока попробует обойтись без этого.

Она вернулась к камням, осыпавшимся из пробитого свода, прошла дальше, недалеко, десятка три шагов, и вновь напоролась на крысу. На одну. Но с фокстерьера размером.

Хотя не совсем так, у фокстерьера другие пропорции тела… Если вернуться от собак к грызунам, то найденная Светой крыса оказалась со среднего бобра размером. Но при этом напоминала мамонта…

Звучит странно, но именно так всё и было. Громадный грызун лежал на боку, неподвижно, был, без сомнения, мёртв, и мёртв давно. Напомнила мамонта крыса неспроста… Даже мамонтёнка, найденного в прошлом веке в вечной мерзлоте в полной целости и сохранности и получившего ласковое имя Дима. Мамонтёнок быстро стал звездой, написано множество посвящённых ему статей и снято множество телерепортажей, по стране колесила передвижная экспозиция, где Дима стал главным экспонатом. Света видела мамонтёнка в детстве, и Дима ей не понравился. Какой-то он был… не такой, не похожий, например, на «Берёзовского мамонта» из питерского Зоологического музея — тот и впрямь смотрится, как вчера замёрзший. А Дима оказался плоским, словно камбала. Или как пересушенная вобла, обросшая в процессе сушки длинной шерстью…

Именно так выглядела крыса с бобра размером — плоской. Не раздавленной или расплющенной, но высохшей до воблообразного состояния.

Света, преодолевая брезгливость, толкнула грызуна ногой и удивлённо «ойкнула»: он сдвинулся легко, весил в несколько раз меньше, чем полагалось бы существу такого размера.

Продолжать исследование крысиных мощей Света не стала. Пошагала дальше, решив, что имела место естественная мумификация. Случается такое под землёй при подходящих температуре и влажности.

Эта часть туннель отличалась от той, где квартировала крысиная армия — сохранилась она гораздо хуже. Всё чаще попадались кучи грунта и камней, выпавших из стен и свода. За разрушенной каменной облицовкой темнели каверны и пустоты. Света заглядывала в каждую, но нигде не обнаружила ведущего дальше лаза. Похоже, ход, приведший её сюда, был единственным и неповторимым.

Пол был завален обломками, отбрасывающими длинные тени, и в мешанине обломков и теней Света не сразу разглядела инородный предмет, даже два предмета. А когда разглядела, застыла на месте.

Впереди, в нескольких шагах, находилась очередная каверна: часть стены разрушилась, камни выпали вместе с грунтом, за ними образовалась ниша, из которой торчали ботинки. Два армейских ботинка с высокими шнурованными голенищами или псевдоармейских — стиль «милитари» популярен у производителей обуви.

Есть ли у ботинок всё, что к ним обычно прилагается — брюки, ноги и то, что бывает выше ног, — Света не смогла разглядеть, поскольку верхняя часть голенищ исчезала в густой тени, но положение обуви наводило на мысль о человеке, присевшем отдохнуть в каверне и вытянувшем ноги.

— Эгей! — тихонько окликнула Света, потом повторила оклик, добавив громкости.

Ответило лишь эхо. Кольцо тревожных сигналов не подавало, и Света двинулась вперёд — осторожно, готовая к любой неожиданности. Подошла ближе и «ойкнула» снова, на этот раз — тише.

В каверне действительно сидел человек. Мужчина. И он действительно вытянул ноги в сторону туннеля… А потом — ноги протянул. Умер.

Свету чужая смерть не ужаснула и не шокировала. Она сама ходила в последние часы под ручку с костлявой дамой, вооружённой косой. Она сама недавно — наверху, в зале, — точно так же уселась, вытянув ноги, и имела все шансы не встать. И поэтому испытала лишь чувство лёгкой жалости: не повезло бедняге, вот и всё. Любой, бывавший на войне, подтвердит: близость собственной смерти заставляет несколько отстранённо воспринимать смерть других.

Она внимательно осмотрела мертвеца. Куртка с откинутым назад капюшоном, голова не покрыта. Виден стоячий воротник свитера грубой вязки. Рукав куртки разодран от локтя до обшлага, наружу торчат волокна утеплителя, а рядом, у самой руки, лежит фонарь. Большой, с широким рефлектором, но, увы, не работающий: сколько Света ни терзала выключатель, лампочка даже не затеплилась. Она вернула бесполезный фонарь на место, зачем-то точно на то же самое, и невзначай задела плечо мертвеца.

И он завалился на бок легко, словно манекен, сделанный из папье-маше.

Весило тело килограммов двадцать, не более, и, похоже, ни грамма влаги в нём не осталось. Казалось, поднеси спичку — вспыхнет и тут же сгорит синим пламенем без остатка.

С человеком произошло то же, что и с крысой-переростком, однако естественная мумификация к произошедшему отношения не имела…

Свете случалось видеть мумии, получившиеся естественным образом, и на снимках, и вживую… хм, не вживую, конечно же… в общем, в реальности видела, в подземной усыпальнице одного из монастырей. Те монахи, лежавшие на многоярусных полках, мало походили на здешнего мертвеца. И на себя прежних, живых — мало. Никакого портретного сходства…

Здесь же иное дело. Черты иссохшего лица опознать Света не могла, разумеется, лишь приблизительно определила возраст — молодой, не старше двадцати пяти, — но вот родственники и знакомые наверняка бы опознали… При естественной мумификации верхние ткани лица будут обезвоживаться первыми и изменят структуру, пока внутренние ещё останутся сырыми… Здесь как будто всё произошло мгновенно. Вероятно, то же случилось и с крысой, но там густая шерсть не позволяла разглядеть подробности.

Кроме фонаря, никакого иного имущества рядом с мёртвым не обнаружилось. Или бродил по подземелью налегке, или кто-то тут уже поживился. В карманах могло бы отыскаться что-нибудь, полезное для Светы в её нынешних обстоятельствах, но ради такой перспективы она не стала бы обыскивать мертвеца. Другое дело — документы. В паспорт бедолаги ей бы очень хотелось заглянуть, проверить одно подозрение…

Света нагнулась, чтобы хоть поверху ощупать карманы куртки, а потом поняла, что ни паспорт, ни иной документ искать уже не нужно.

На левой руке мёртвого парня красовалась татуировка — четыре буквы, по одной на третьей фаланге каждого пальца, кроме большого.

Буквы складывались в имя, и без того Свете известное.

Перед ней лежал Лёха. Человек-сухофрукт.

* * *

Эрл де Бро, как бы ни критиковали недоброжелатели его душевные качества и мыслительные способности, место для поединка выбрал идеальное. Территория, прилегающая к питерской штаб-квартире чудов, всегда пустовала, недоступная для случайных посетителей благодаря высокому забору и нескольким магическим устройствам. Чего ещё надо, чтобы скрестить мечи и выяснить, чья воля крепче, а рука твёрже?