Человек со звезды - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Абрамов cтр.№ 17

Но ведь ты боишься ее дома, ее двора, а, Игорек? Ты боишься ее провожать до подъезда, боишься остаться один на коротком вечернем пути до арки-туннеля, ведущей на многолюдный Кутузовский проспект… И сам себе признался: да, боюсь. Боюсь, черт возьми, хотя и стыдно… до боли стыдно!

До боли?.. Чего же бояться? Как раз боли? Ну, отлупят тебя пятеро, большое дело! Помнишь, кажется, у Зощенко, рассказ о студенте и матросе, влюбленных в одну девушку. Матрос регулярно колошматил студента, а тот, харкая кровью, вновь приходил на свидание. Более того: бросался на гиганта-матроса с кулаками, пока тот не сдался под сумасшедшим напором бесстрашного дохляка.

Беллетристика…

А что не беллетристика? Парни эти, короли двора? Типичная штампованная беллетристика. Герои нравоучительных очерков из серии «Человек среди людей». О заблудших подростках.

Но тем не менее они существуют. И боишься ты, Игорек, не боли, не крови, не ножичка какой-нибудь золингеновской стали, а чего-то другого, чему и названия не придумать.

Знаешь – чего? Себя ты боишься! Своей беспомощности, нерешительности, полного отсутствия того, что с избытком имелось у зощенковского студента. Ты, не слабый физически человек, – да и подручных средств вокруг много, палки, доски, кирпичи! – боишься применить свою силу, пойти на конфликт. Живешь по принципу: нас не трогай, и мы не тронем…

Но с Пащенко посоветоваться стоит. Он подобными комплексами, известно, не обладает. Предупредил его:

– Надо поговорить, старичок.

– В чем дело – вопрос! – Готовность у Валерки – ноль, как принято писать о всяких экспериментах. – Надолго? А то у меня в три пятнадцать тренировка.

– Да нет, ненадолго. На большой перемене сходим за теплицу…

Сели за теплицей на сложенные школьным завхозом доски – двадцать минут свободы впереди.

– Что стряслось, Игоряха?

Ничего не стал таить, все выложил. И про Настю, и про парней, и про свои непонятные страхи. Взглянул на часы, оказалось, что на все про все десяти минут хватило. А думал – леденящая душу история, за час не поведаешь…

И Пащенко к ней соответственно отнесся.

– Не вижу особых проблем, старичок. Обыкновенные пижоны, маменькины сынки. Папаня в загранку съездил, привез любимому отроку ножик, а тот теперь себя кумом королю чувствует… – Повторил еще раз: – Не вижу проблем. Хочешь, я с тобой вечером пойду? Я свободен. На двоих они не полезут.

Цельный человек – Пащенко. Ни в чем проблем не видит. А коли видит, то и решает их не мудрствуя лукаво. И правильно делает! Легко ему живется… А Игорь каждый раз в сомнениях путается, никак их не размотает. И все они неразрешимые, все они мирового значения!.. Но тут приходит друг Валера и заявляет: плюнь, все мура, живи прямо, ничем не мучаясь.

И ведь прав, наверно…

А Пащенко развивал тему дальше:

– Во-первых, надо об этих гавриках Насте сказать. Она их наверняка знает, пусть имеет в виду, раз уж развела себе таких кавалеров. И цена тебе у нее побольше будет: не убоялся трудностей ради дамы… Ты говоришь, она на Кутузовке обитает? И Алик там же… – Это его коллега по прыжкам, друг-соперник. Все норовит познакомить, да как-то не получается. – У него приятелей – весь проспект.

– Зачем мне его приятели?

– На всякий случай. Соберем компаху и пуганем этих гадов – до окружной дороги поползут!

Это был выход. Пугануть. Сила на силу. Закон Ньютона: на всякое действие существует противодействие, да простит учитель физики столь вольное толкование физической классики. Показать «этим гадам», как выразился Валера, ньютоновскую правоту.

А самому в сторонке постоять? Двое дерутся – третий не мешай, старое дворовое правило? Этаким полководцем на горушке…

– Спасибо, Валерка, научил уму-разуму. Как вариант – застолбим. На будущее. А пока поглядим за развитием событий.

– Сам пойдешь?

– Угадал.

– А отлупят?..

– Ну уж обязательно отлупят…

– А что? Запросто. Может, все-таки я с тобой?

– Спасибо, Валер, перебьюсь сегодня.

– Ну, перебейся… – Засмеялся: иносказательное буквально прозвучало. – Позвони вечерком.

…Как в воду с обрыва: схватил трубку, набрал Настин номер. И все дурацкие опасения показались мелкими и придуманными, когда услыхал чуть капризное:

– Наконец-то! Я уж и ждать устала…

– Настенька, я хочу тебя видеть! – Сам не заметил, что на «ты» ее назвал. – В «Россию» сходим, в кафе посидим…

– Я буду у Пушкина через час.

Задуманная программа начата по плану. Чем-то закончится?..

Пока смотрели фильм, а потом сидели в «Московском», Игорь все время пытался сравнивать Настю с Лидой. Не потому, что Лида ему понравилась – ничего подобного, такого даже в мыслях не объявилось, – просто он проверял то секундное впечатление, которое возникло у него, когда Лида впервые вошла в комнату. Тогда он подумал, что она удивительно похожа на Настю. Потом разуверился в этом. Сейчас, сидя за столиком кафе, в упор уставился на Настю, как голопузый вестник Пеликана – на него самого, на Игоря.

Настя даже спросила, на миг оторвавшись от мороженого:

– Что ты во мне углядел?

Чуть было не ляпнул машинально: ничего не углядел. Но сообразил вовремя, что буквальный смысл прозвучит обидно. Ругнул себя за невнимательность, сказал грубовато:

– Будто сама не знаешь…

– Честно – не знаю.

Язык стал тяжелым, неповоротливым. От мороженого, что ли? Своего рода анестезия…

– Красивая ты очень…

– Вот и соврал! – почему-то обрадовалась Настя. – Я себя знаю и не обольщаюсь на свой счет.

А может, она хотела, чтобы ее разубеждали?

– Нет, красивая, очень красивая! – упрямо настаивал Игорь. – Не верь зеркалу.

Двусмысленное вышло предложение. Значит, лучше зеркалу не верить, но можно и поверить: что-то такое оно отражает. Настя, к счастью, двусмысленности не заметила или не захотела заметить.

– Конечно, тебе верить приятнее…

И все же есть у нее что-то общее с Лидой. Даже не «что-то» – многое. Глаза, их выражение, особенно когда она улыбается, и сама улыбка, и ямочки на щеках. И волосы – обе блондинки… Но разве оно удивительно – это сходство? Ведь он увидел Лиду такой, какой хотел. А хотел увидеть похожей на Настю, об иной девушке не помышлял. И то, что Лида потом оказалась другой, так это естественно. Настя – здесь, Лида – там. Лида – человек из чужой памяти, хотя и пропущенной через мироощущение Игоря, через его фантазию.

Да и вообще: разве было бы что-нибудь там в пресловутой чужой памяти, если бы не Игорева фантазия?..

Странное дело, ему впервые за все время путешествий в прошлое хотелось рассказать о нем. Ну, просто распирало. Одно останавливало: не поверит Настя. Да и кто поверит в фантасмагорию, в чудо, в антинаучную фантастику? И то ли не мог он больше держать в себе все это, то ли Настя слишком располагала к откровенности, тем более – к давно желаемой, но решил попробовать, почву прощупать. Не впрямую, конечно, не в лоб, не всю правду чохом. Потихонечку, полегонечку. Иносказательно. Просто – о прошлом. Издалека.