Магнатъ - читать онлайн книгу. Автор: Алексей Кулаков cтр.№ 95

— Па-аберегись, мил-человек!

Явный мастеровой в странной серо-синей одежде-форме, обходивший разлившуюся на обочине лужу, поспешно уступил дорогу — а скользнувшая по нему мимолетным взглядом девица вновь вернулась к своим невеселым мыслям. Невеселым, потому что вторым, и самым крупным, недостатком, препятствующим получению места гувернантки или учительницы в хорошем доме (или каком ином месте), была ее яркая внешность — Гликерия полностью унаследовала от матушки стать и красоту. Отменно воспитанная сирота, знающая три иностранных языка, умеющая музицировать и правильно держаться в приличном обществе, но притом совершенно без каких-либо средств к существованию… Стоило ли удивляться, что ей так часто предлагали пойти в содержанки?

— Прибыли, барышня.

Приняв невеликую плату, извозчик привычно ее спрятал и напоследок дал добрый совет:

— Вам, значится, вон тот особняк нужен!..

Оглядевшись по сторонам и проводив долгим взглядом удаляющийся экипаж, девушка тихонечко вздохнула и зашагала к указанному дому, по пути собираясь с мыслями и силами: на предстоящем собеседовании ей надо было проявить себя с самой лучшей стороны, потому что… Потому что ей до смерти надоело ее нынешнее полуголодное существование!.. Эта вечная экономия буквально во всем, открытая зависть и скрытая неприязнь в глазах женщин, но более всего — сальные взгляды мужчин, рассматривающих ее словно кусок сочного мяса, только и ждущий своего едока. Постоянные намеки, неприличные касания во время как бы «случайных» столкновений, недвусмысленные предложения жарким шепотом и в полный голос. Кто бы знал, как ей все это надоело! Иногда, в минуты сильной душевной слабости и полного упадка сил, Гликерия даже подумывала о том, чтобы наложить на себя руки — но ее жизнерадостная натура раз за разом помогала выбраться из черной ямы меланхолии. Не может же быть так, чтобы все время было плохо? Должно, обязательно должно случиться и что-то хорошее в ее жизни!..

— Проход закрыт.

Фабричные сторожа, охраняющие поселок высокого начальства, оказались удивительно негостеприимными, без лишних разговоров разворачивая ее назад.

— Я по приглашению его сиятельства!

ОЧЕНЬ внимательно оглядев ее с головы до ног, один из сторожей требовательно протянул руку — в которую девушка тут же и вложила небольшое письмо, полученное всего неделю назад от самой госпожи инспектрисы Московского Александровского женского института. Вместе с добрыми словами напутствия и некоторой суммой на проезд до Сестрорецка и обратно.

— Гм?.. Позвольте вас проводить, барышня.

Мягко и вместе с тем как-то даже элегантно избавив девушку от тяжести саквояжа, мужчина в черной форме довел ее до самого дома, где и передал, что называется, с рук на руки не старой еще экономке. Затем было недолгое ожидание, во время которого она успела привести себя в порядок и даже чуть-чуть подготовиться к скорой беседе, так что когда ее пригласили пройти в кабинет хозяина дома, она была полностью спокойна, собранна и намеревалась произвести на возможного работодателя самое лучшее впечатление.

— Bonjour, mademoiselle Orlova. Asseyez vous, je vous prie. [72]

Старательно держа идеально ровную осанку, девушка присела на указанный ей стул и поблагодарила — разумеется, тоже на французском.

— Haben Sie Empfehlungen auch? [73]

Немецкий тоже не стал для нее препятствием, и вместе с письмом от начальницы женского института Гликерия положила на стол несколько сторонних рекомендаций — после чего воспользовалась тем, что его сиятельство погрузился в их чтение, и стала его старательно разглядывать из-под опущенных ресниц. Что сказать, молодой князь был весьма хорош собой: аккуратная прическа, подтянутая фигура (более приличествующая какому-нибудь офицеру), отменный вкус в одежде. Из общего ряда немного выбивалось полное отсутствие бородки или хотя бы усов, но гладко выбритое и слегка загорелое лицо лишь придавало двадцатипятилетнему аристократу дополнительный шарм. Самое же главное заключалось в том, что он смотрел ей прямо в глаза — а не скользил похотливым взглядом по изгибам фигуры. Да и вообще, не проявил к ней определенного интереса, что само по себе было довольно необычно. Хотя… наверняка ведь у него есть камелия? А может, даже и не одна…

— Your recommendations suit me well. [74]

Перейдя с английского на русский язык, хозяин кабинета продолжил многообещающую фразу дальше:

— Сейчас вы познакомитесь со своей возможной подопечной, и если у нее не будет никаких возражений — место ваше.

После соответствующего приглашения в кабинет пожаловала весьма ухоженная и красиво одетая черноволосая девочка примерно двенадцати лет. Представив их друг другу, оружейный магнат попросил свою воспитанницу проявить должное гостеприимство — что та немедля и сделала, вначале уведя претендентку из кабинета в одну из гостиных, а потом с детской непосредственностью забросав чуть ли не тысячей самых разных вопросов.

— А кто у вас был классной дамой?

— Елизавета Константиновна.

— Повезло. Я ее помню, она нам часто улыбалась! А вот Эльза Францевна, наоборот, всегда всем недовольна, а еще так губы поджимала, что они у нее тоненькие-тоненькие становились. У-у-у, злюка!..

— Это да…

В общем, две бывшие ученицы Александровского института довольно быстро нашли общий язык. Тем более что и по возрасту у них разница была всего в пять лет — и стоило ли после этого удивляться, что непоседливая Ульяна решила показать гувернантке вначале свою комнату, а потом и весь дом?

— Здесь у нас гимнастический зал. Я когда хочу побегать или просто побеситься, всегда сюда прихожу.

Оглядев большое помещение и найдя лишь самое малое сходство с привычной по институту залой для гимнастических занятий — потому что в обычном зале не бывает запертых шкафов-стоек с холодным оружием, непонятных станков и прочих приспособлений весьма неясного назначения, — девушка с опасливым сомнением осмотрела со всех сторон поясной бюст мужчины, отлитый из темной и довольно твердой гуттаперчи, и осторожно потыкала его пальчиком. Как выяснилось, статуя крепилась к полу не намертво, а на чем-то вроде большой пружины, потому что рельефный торс «неваляшки» под нажимом пальца едва заметно подался назад. Очередная странность…

— А тут библиотека. Запах такой!.. Особенный, да?

Затем была столовая, где ее угостили ароматным чаем и свежей выпечкой удивительной нежности и вкуса, гостиная, где ей устроили просмотр коллекции самых разных открыток, подаренных маленькой хозяйке каким-то «дядей Гришей», и небольшая прогулка по оранжерее — но окончательно добил семнадцатилетнюю сироту домашний кинотеатр. В котором ей показали рисованный фильм о приключениях отважного мышонка Фомы и неловкого кота Еремея — первый убегал и прятался, а второй, как это ему и полагалось, ловил. И был при этом так смешон и неловок! Боже, как она хохотала!.. Старалась быть сдержанней, с ужасом понимая, что ведет себя совершенно неприлично, но так и не смогла ничего поделать, заливаясь на пару с Ульяной звонкоголосыми колокольчиками и полностью растворяясь в волшебном мире кинематографа…