Ягге и магия вуду [ = Гроб на колесиках ] - читать онлайн книгу. Автор: Дмитрий Емец cтр.№ 25

Именно такой гребень лежал на столе, соседствуя с тряпочкой для ухода за талисманами. Стоило Насте его бросить, как он немедленно трансформировался в лестницу, ведущую на поверхность. Более того, вместе с лестницей образовался и широкий люк, так что нам осталось только без всяких хлопот подняться по ней.

Однако Настя и здесь проявила недовольство.

– Никакого сервиса! Я предпочла бы лифт, – сказала она, по рассеянности задевая и опрокидывая железную бочку с надписью «Яд».

– Лифт так лифт. Я поднимусь наверх один и спущу тебе кабину, – пообещал я, улепетывая от бочки.

– Ну уж нет! Я тут одна не останусь! – спохватилась Настя и быстро стала карабкаться.

Вынужденный держать под мышкой шкатулку и тяжелый ключ от фараонова саркофага, я едва за ней успевал. Впрочем, возможно, это и хорошо, что между нами была какая-то дистанция. Во всяком случае, мне никто не отдавливал пальцев.

Не буду описывать наше путешествие на поверхность. Оно было не столько тяжелым, сколько нудным. От однообразных перекладин, к тому же еще светящихся в темноте, словно протухшие селедочные головы, у меня вскоре замельтешило в глазах. Естественно, я был очень рад, когда лестница закончилась.

Признаться, я опасался, что мы окажемся на кладбище, но место, куда мы попали, имело с кладбищем очень мало общего. В равной степени, впрочем, его нельзя было отнести и к поверхности.

Это была подземная пещера с небольшим зияющим проломом в западной части. Под ногами у нас скрипел снег. Вокруг, искрящиеся, белоснежные, громоздились глыбы льда. Стены пещеры были покрыты инеем. С высокого свода свисали длинные сосульки.

В Параллельном Мире много таких местечек. Холод и жар, океан и пустыня спокойно соседствуют здесь на очень ограниченном пространстве. Таковы парадоксы этого самого зловещего и непредсказуемого из всех миров.

– Настеньке холодно. Настенька простудится! – заявила моя спутница. Изо рта у нее вырвалось облачко пара.

– Никогда не слышал, чтобы в Параллельном Мире кто-то заболевал. Смертность здесь высокая, но совсем по другим причинам, – успокоил ее я.

Девочка с волосами цвета соломы недовольно взглянула на меня.

– Где мы?

– В пещере.

– Сама вижу, что в пещере. В какой пещере?

– В большой пещере. Это все, что я могу сказать. Нас не возили сюда на экскурсию, – раздраженно ответил я.

Мне не нравилось, когда на меня смотрели, как на постоянного обитателя Параллельного Мира, эдакого сталкера по его лабиринтам и задворкам.

И потом, разве вообще можно сказать что-то определенное о Параллельном Мире? Каждые несколько лет здесь все меняется, и там, где сегодня была река, завтра вполне могут появиться горы. Не уверен, что даже Красная Рука имеет над этими изменениями какую-то власть – все здесь происходит само собой и как бы помимо всего.

Придерживая очки, Настя подняла голову и восхищенно огляделась. Иней и ледяные глыбы ослепительно сверкали, подсвеченные изнутри синеватым сиянием пещеры.

– Какая красота! Никогда не видела ничего подобного! – воскликнула она и, отбежав на дюжину шагов, случайно зацепила макушкой одну из сосулек.

В тот же миг сосулька треснула и, задев другие, соседние сосульки, произвела громкий хрустальный звон, разнесшийся по пещере. Массивные сугробы в правой ее части зашевелились, и из сугробов поднялись разбуженные мерзляки.

Они были громадные, заиндевевшие от мороза, неповоротливые, с белыми лицами, покрытыми тонкой корочкой льда. Шаря по воздуху руками, мерзляки взяли Настю в кольцо.

– Тепло! Мы чуем тепло! Девочка, отдай нам свое тепло! Согрей нас! – стонали они.

– А-а-а! Настеньке страшно! – завопила она.

– Спорю, что мне тоже страшно. Хотел бы я, чтобы наши шансы были хотя бы пятьдесят на пятьдесят, – пробурчал я, бросаясь к ней.

3

Где-то рядом злорадно захихикала Зеркалица. Я кинулся было к Насте на помощь, но гигантский мерзляк оттолкнул меня ногой, и я, как мяч, отлетел в сугроб. Холодные искры обожгли мне щеки, забились за шиворот.

– Талисман! – закричал я. – Талисман! Просыпайся!

Зевнув, полумесяц, висевший у Насти на груди, открыл глаза.

– Ого! – забрюзжал он. – Вижу, у вас опять неприятности? Какое однообразие! Хоть бы раз вы позвали меня тогда, когда вам хорошо и весело, так нет же! В эти минуты вы отлично справляетесь и без меня!

– Хватит брюзжать! Что нам делать?

– Хм… Что делать? Как быть? Извечные русские вопросы! Так и быть, повторяйте за мной: «Я спокоен, я совершенно спокоен. Мне капут, меня сейчас заморозят, но меня это абсолютно не волнует! Я спокоен, как мраморная статуя, как ледяная скульптура!»

Сообразив, что от талисмана помощи не дождешься, Настя принялась спасаться самостоятельно. Пнув одного из мерзляков в коленную чашечку, она проскользнула у него между ног и кинулась ко мне.

– Возмутительно! Человеческое существо не хочет нас греть! Мы сами заберем ее тепло! – зашуршали мерзляки.

Заиндевевшие, с лицами, покрытыми льдом, мерзляки надвинулись на нас. Пещера, прежде казавшаяся мне большой, теперь стала тесной. Из узкой расщелины в скале, которую мы раньше не заметили, сюда проникали все новые и новые толпы мерзляков. Я прикинул, что если даже они отнимут у нас все тепло, то едва ли температура каждого из них повысится больше, чем на тысячную долю градуса.

Шаг за шагом мерзляки прижимали нас к противоположному краю пещеры, туда, где сквозь однообразный ледяной узор темнели черные скалы.

– Эй, ребята, имейте в виду, у меня нейтралитет! Я тут вообще оказался случайно! – вопил талисман.

– Молчи, паникер! – прикрикнул я на него.

– Это я-то паникер? – возмутился полумесяц. – Так и быть, можешь оскорблять меня сколько угодно: ты ведь уже почти покойник.

Огибая отколотую ледяную глыбу, я сделал крюк, и передние мерзляки тотчас повторили мой маневр. Задние же мерзляки отчего-то налетели на преграду и неуклюже принялись перебираться через нее. Не знаю почему, но у меня вдруг появилась надежда. Крохотная, как искра, но все же надежда.

– Как они нас видят? У них же глаза скованы льдом! – спросил я у талисмана, вовсю вопившего, что он лицо постороннее.

– Можешь оскорблять меня! – не расслышав, повторил полумесяц. – Ась? Ты хочешь знать, как мерзляки вас видят? Трогательная любознательность для без минуты дохляка. Ну да ладно, так и быть, утолю твое любопытство. Они вас не видят. Они чуют ваше тепло.

– Чуют тепло? Так значит, если… – начал я.

Искра надежды постепенно превращалась в устойчивый огонек. Притянув Чурилову к себе за руку, я громко шепнул ей на ухо:

– Ныряй в сугроб! Скорее!