Кремль 2222. Шереметьево - читать онлайн книгу. Автор: Дмитрий Силлов cтр.№ 19

Краем глаза я видел, как внизу, из-под края ножен начал пробиваться голубоватый свет. «Бритва» готовилась. А еще ожил потухший было камешек на медальоне. Сначала робко, еле заметно, а потом почти сразу засверкал еще ярче, чем в руках у князя. Словно маленький светодиодный фонарик лазурного цвета загорелся у меня на груди…

– Стоять!!!

Басовитый медвежий рявк раздался слева от меня, и я аж невольно вздрогнул вместе с агрессивно настроенной толпой. Ожидал всего, чего угодно, только не такого звериного рёва. Вздрогнул – и невольно повернул голову, на мгновение оторвав взгляд от толпы. Неправильно, конечно, непрофессионально это отвлекаться от опасности, напрямую угрожающей твоей жизни. Но на секунду можно, тем более, что толпа притормозила, аж присев от неожиданности, будто каждому из них кто-то одномоментно треснул по макушке невидимой кувалдой.

Сбоку от меня стоял Никифор. А в руке у него была обшарпанная, поцарапанная, но все еще вполне годная для дела детская бейсбольная бита. Вроде смешно звучит – ребячий спортивный снаряд в эдаких лапищах. Смешно. Для тех, кто не умеет пользоваться этой короткой, увесистой дубинкой. В моем мире дяди, мнящие себя крутыми уокерами, возят в багажниках своих автомобилей длинные стандартные биты, которые средненький спец рукопашного боя элементарно у них отнимет, сработав на опережение. Потому как длинномер – оружие инертное, пока им замахнешься, времени кучу потратишь. А эту короткую «детскую» дубинку и за пазухой носить можно, и работать ею куда как сподручнее при практически том же эффекте, что дает удар стандартной бейсбольной битой.

Эх, Русь-страна хулиганская. В свое время много видел я в продаже этих бит, и деревянных, и металлических, длинных, средних, коротких… Но ни разу не видал на прилавках мячиков для бейсбола. Потому как не распространен бейсбол в России, не прижился, как футбол или хоккей. А вот биты стали чуть ли не национальным русским оружием, как кинжалы у кавказцев. И даже не потеряли своей актуальности через двести лет после ядерной войны – судя по обшарпанному, побитому виду, данную семейную реликвию передавали из поколения в поколение. Видать, не одной горячей головушкой сыграли в русский бейсбол воинственные предки Никифора…

Такие вот объемные философские мысли плотным, стремительным табуном пронеслись в моей голове за то недолгое мгновение, пока толпа оценивала ситуацию. Но – оценила, заволновалась, зароптала нестройно. С одной стороны, ярость требовала выхода. С другой – никто не хотел получать в тыкву тяжелой деревяшкой, потому как по свежим вмятинам и царапинам на ней видно – Никифору не раз приходилось повторять бейсбольные подвиги своих предков.

– Ну, стои́м, – раздался из толпы знакомый голос княжеского телохранителя. – И чо?

– Через плечо и на охоту, – с показной ленцой в голосе обронил Никифор, рядом с которым неспешно встал его молчаливый брат Степан, похлопывая по ладони толстой кожаной плетью со стальным завинчивающимся карабином на конце. Понятно, что это такое. Боевая плеть, к которой перед боем пристегиваются всякие стальные неприятности типа граненых шариков, а то и клинков. Сейчас на плетке ничего такого не было, но разумный человек должен понимать, что в умелых руках эдакий инструмент может и невзрачным карабинчиком высечь качественные искры из глаз. В толпе разумные люди имелись, причем в большинстве, поэтому я еще оставался в живых.

– Ты, Тарас, конечно, герой бесспорный, – продолжил Никифор. – Не уберег с напарником князя, а теперь хочешь свою вину на пришлого чужака свалить? Он наш гость, между прочим, и на моих глазах немало тварей положил. Ты того не видал, а я видел. И люди, что на стенах были, видели.

У княжьего охранника глаза стали белыми от ярости.

– Ты, Никифор, никак меня попрекнуть хочешь тем, что я на стенах не был? Так то должность моя такая, князя беречь. И кабы не твой гость, сберег бы я его, не сомневайся. Посыльный к нам прибежал, сказал, мол, герой в Новгороде объявился на чудесном стальном коне, кучу скведов порешил, атаку помог отбить. Ну, князь и поднялся с ложа, хотя лишь сегодня очнулся, еле выжил после когтя того ядовитого. Не странно ли тебе, Никифор, такое совпадение? Только князь за порог, а ему блестящую игрушку в руки – на! Все взгляды на нее, а сверху откуда ни возьмись – крылан. Слыхал, что такое отвлекающий маневр? А сейчас на твоем госте эта игрушка, у мертвого забрал и на себя повесил…

– Умолкни, – мрачно бросил Степан. – Я слышал, как князь перед смертью Снару ее завещал. А остальное…

– То, что Тарас говорит, изрядно на правду похоже, – раздался голос из толпы.

Я проследил взглядом… Ага, второй телохранитель высказался. В отличие от Тараса на рожон не лезет, но свои пять копеек вставить не преминул. А ведь красиво излагают. Уже никто и не вспомнит, что обязанностью этих двоих было не на артефакты пялиться, а пространство вокруг объекта гляделками своими сканировать. Уже и Никифор со Степаном слегка притухли, переглядываются, а в их взглядах можно прочитать зарождающееся – и на кой мы ввязались в эту борьбу за правду со своими же? Чужак, конечно, гость, но он – чужак, и этим все сказано…

И тут мне вспомнилась одна история, про то, как дружинник Данила в московском Кремле решил похожую проблему. Просто и безыскусно. По закону, совершенно не логичному для цивилизованного человека, но абсолютно понятному для людей, после глобальной катастрофы поневоле скатившихся в махровое средневековье.

Воспользовавшись паузой, пока народ осознавал сказанное Тарасом, а он сам набирал в широченную грудь воздуха для окончательного аргумента, я шагнул вперед и сказал лишь два слова:

– Божий суд.

Тарас поперхнулся набранным воздухом и выпучил на меня глаза. Его удивление понять было можно – по сравнению с этим гигантом не то что я, Степан с Никифором казались людьми довольно скромного телосложения. Рядом поставь нас, я точно на голову ниже окажусь, а уж про плечи и говорить нечего – хотя задохликом меня сроду не считали, но всё познается в сравнении.

Толпа тоже обалдела, стоят, глазами хлопают, собственным ушам не веря. А у Тараса в глазах начала разгораться радость осознания. Мало того, что нашел на кого вину свалить, так помимо этого еще и в героях сегодня ходить будет. Как же, не только изобличил, но и на божьем суде зарубил убийцу, шпиона и предателя. Глядишь, не сегодня, так завтра можно будет народу подкинуть идею насчет того, кто должен сидеть в освободившемся княжьем кресле.

– Ты уверен, чужак? – вкрадчиво осведомился Тарас. – Я не ослышался? Не народного веча ты требуешь, а суда божьего?

Так. Похоже, я слегка поторопился, ибо были варианты. Или не было? А хрен его знает. Может, у них тут не как в древности было. Может, у них человека растерзать без суда и следствия как раз вечем и называется.

– Уверен, – сказал я. – Языком ты трепать горазд, посмотрим, на что еще сгодишься.

Я, конечно, блефовал. Эта горилла, небось, с детства воинскую науку постигала. Хотя, если биться нож на нож, у меня с моей «Бритвой» есть кое-какие шансы. Ну, а коли придется стреляться из тех ТТ, что княжьи телохранители в подмышечных кабурах прячут, так вообще красота…