Элита элит. Кадры решают все - читать онлайн книгу. Автор: Роман Злотников cтр.№ 27

– Так это просто отлично, товарищ Сокольницкая! – обрадовался тот. – Немедленно соглашайтесь.

– Но если меня аттестуют на военврача то…

– То это будет очень хорошо, – перебил ее капитан, даже не дав высказать свои сомнения. – И вот еще что – зайди ко мне сегодня вечером, когда закончишь с санинструкторами. Покажу тебе полную схему «форсажа».

– Чего? – недоуменно переспросила Вилора. Комбат улыбнулся.

– Это то, что мы сделали с нашими ребятами с помощью акупунктуры. Ты же только часть точек знаешь, причем наименее важных. А я тебе покажу все. И… – он на мгновение задумался, а затем решительно продолжил: – Еще пару схем покажу. Одну для ускорения общей регенерации, а вторую – для активизации кроветворной способности спинного мозга. Понятно?

– Так точно, товарищ капитан!

Распоряжение на ее откомандирование пришло на следующее утро. Но Вилора задержалась еще на день, упросив капитана Куницына лично проконтролировать, как она освоила показанные им прошлым вечером схемы. Для чего выбила у Александра Моисеевича разрешение попробовать на раненых «новую, прогрессивную методику, позволяющую нашему советскому человеку мобилизовать для выздоровления все силы своего организма». Ну, так комбат, прибывший вместе с ней, объяснил свою акупунктуру начальнику госпиталя. Вилора же воспользовалась своим девичьим обаянием и добрым к ней отношением. И их, так сказать, совместный удар, привел к тому, что эта просьба была удовлетворена. Частично. Потому что для эксперимента им с капитаном предоставили двух очень «тяжелых» раненых. И, возможно, лишь потому, что все равно, как шептались санитарки, они были «не жильцы». У одного были обширные ожоги второй и третьей степени, а у другого – большая кровопотеря.

Капитан осмотрел их первым, после чего задумался и, совсем как тогда Малышеву, наложил «ожоговому» руки на тело, поблизости от самых обширных ожогов, и на несколько мгновений замер. Стоящие рядом Шпильман и медсестры с санитарками, каковых в палату набилось довольно много, удивленно переглянулись, но ничего не сказали. А капитан спустя секунд пять шумно выдохнул, оторвал руки от лежащего тела и, повернувшись к Вилоре, молча кивнул ей. Начинай, мол…

Первая попытка использовать акупунктуру полностью самостоятельно прошла успешно. Вроде как. Во всяком случае, капитан Куницын после окончания сеанса сообщил, что не заметил никаких ошибок, а сами пациенты во время сеанса умудрились не умереть. Были ли другие результаты ее воздействия, Вилора узнать не успела. Когда она утром забежала к дежурной медсестре, та ей ничего особенного сообщить не смогла. Оба раненых спали и особенных изменений в их состоянии ни медсестра, ни санитарки за ночь не почувствовали. Хотя вроде как эту ночь они провели поспокойнее, чем предыдущие. Тот, который с ожогами, даже какое-то время, где-то часа полтора, провел в забытьи перестав стонать. Но это уже совсем под утро… Одна из санитарок, вздохнув, даже обмолвилась:

– Да коль помрет без мучений – и то большое дело будет, девонька.

Для более развернутой диагностики надо было снимать повязки, но этого до осмотра, который собирался проводить сам Александр Моисеевич, никто делать не стал бы. А ей уже пора было отправляться.

В расположение армейского управления Вилора добралась только к обеду. Доложившись уже знакомому полковнику (или, вернее, военврачу первого ранга) Геловани, Вилора стойко выдержала очередной натиск горячего кавказского мужчины, после чего тот, слегка успокоившись, сообщил ей, что завтра он соберет врачебную аттестационную комиссию, а послезавтра ее ждет уже армейская аттестация. Ну, или чуть позже. Война ведь, кто знает, удастся ли с первой попытки собрать необходимый кворум. А пока ей нужно выдвинуться в расположение армейского эвакогоспиталя и встать там на довольствие. Ну и еще он советует познакомиться с местным руководством и персоналом, поскольку большая часть врачебной аттестационной комиссии будет сформирована именно на базе личного состава эвакогоспиталя.

Едва Вилора добралась до эвакогоспиталя, как тут же выяснилось, что ее уже ждут.

– Военфельдшер Сокольницкая? – встретила ее сестра-хозяйка, к которой она прибыла со своим аттестатом. – Вас начальник госпиталя просил зайти, как появитесь.

Начальником госпиталя, как выяснилось, была военврач второго ранга Баженова. Когда девушка, постучав, вошла в ее кабинет, ее глазам предстала высокая, но при этом страшно худая женщина с некрасивым, но породистым лицом, сидевшая за большим столом, заваленным папками с историями болезни, и курившая папиросу, вставленную в длинный костяной мундштук. Если бы не белый халат и место, где она ее увидела, Вилора бы никогда не догадалась, что перед ней военврач и большой начальник. Так должны выглядеть актрисы или поэтессы, ну, или, на крайний случай, скульпторши или художницы. Причем работающие в каком-нибудь новомодном стиле, типа экспрессионизма или кубизма.

– Сокольницкая? – голос у начальника госпиталя оказался глубоким, но хриплым. Возможно, из-за пристрастия к курению. – А ну-ка рассказывай, что ты там натворила с этими своими спицами?

– С ка… а-а, это не спицы. Это иглы. Это акупунктура – активизация внутренних резервов организма с помощью воздействия на определенные органы. А что, вам звонили из нашего госпиталя?

– Да уж звонили, – усмехнулась Баженова. – Ваш Александр Моисеевич буквально кипятком ссыт. У него майор лежит, с обширными ожогами…

– Я знаю, – не выдержав, перебила ее Вилора, но тут же покраснела и извинилась: – ой, простите…

Начальник госпиталя хмыкнула, сделала долгую затяжку («вот нарочно ведь, видит же, как я переживаю…») и продолжила:

– Он сегодня в себя пришел. В первый раз после поступления. Да и ожоги отчего-то начали по краям подсыхать. А до того все шло к тому, что отойдет. Конечно, не факт, что эти твои иглы помогли, могла и сама собой ремиссия начаться. Человеческий организм до сих пор такая загадка… Но к этой твоей, как ее там, акупунктуре, все равно присмотреться не мешает, – она сделала еще одну долгую затяжку, после чего прищурилась и, уколов Вилору острым взглядом своих густо-черных глаз, спросила: – У меня повторить сможешь?

– Ну-у-у, да, наверное…

Следующие двое суток для Вилоры превратились в сплошной конвейер. За это время девушка обработала двадцать три человека. Могла бы и больше, но она взяла с собой только один комплект спиц. А период обработки одного человека составлял более тридцати минут. Плюс время на установку. В общем, до вечера она успевала обработать всего около десятка раненых. Баженова, в отличие от Шпильмана, велела обрабатывать не только безнадежных, но и всех остальных тяжелых, а также средних. Впрочем, тяжелых в эвакогоспитале было всего девять человек. Большую часть таковых уже отправили в тыл.

Медицинская аттестация прошла, так сказать, в рабочем порядке – после установки очередному раненому комплекта спиц, полковник Геловани, до сего момента коршуном нависавший над работавшей Вилорой, распрямился и окинул взглядом всех, кто толпился в большой палате, в которой она, так сказать, священнодействовала, хмыкнул и сказал: