Степан отпрянул.
В ту же секунду тишина кончилась.
Из серых утренних сумерек выступили зловещие фигуры. Они одновременно, будто получив неслышимую посторонним команду, атаковали здание отдела радиоразведки. Тяжелые удары обрушились на стены. Что-то загремело на крыше. Со звоном разбилось окно в комнате отдыха.
Капитан Рыбников натянул противогаз, подхватил ломик и кинулся защищать свое убежище. Вспомнилось: «чтобы убить, стреляй в голову или сердце…»
Стрелять ему было нечем, но заостренный конец ломика легко мог пробить череп.
Степан уже изготовился проломить голову лезущему в окно монстру, как вдруг опознал в нем младшего сержанта Карпушину и, растерявшись, опустил свое неказистое оружие. Опасности не было – во всех окнах между рамами были установлены решетки, сваренные из строительной арматуры. Жуткое существо, недавно бывшее молодой миловидной девушкой, тянуло руки к капитану, давилось рыком. Из порванного рта обильно текла слюна.
Степан вспомнил предупреждение неизвестного китайца: «Они не люди», но он ничего не мог с собой поделать.
Не мог он пробить голову этой твари, из-за которой от него когда-то ушла жена, – рука не поднималась…
Капитан Рыбников отбросил ломик и вышел из комнаты отдыха. В подсобке он взял гвозди и молоток, нашел несколько обрезков толстой фанеры и пару досок. Сколотив щит, он оттеснил им младшего сержанта Карпушину и заслонил разбитое окно. Вбив десяток гвоздей, Степан перешел в другую комнату, заколотил окно и там.
Стук молотка, кажется, привлекал монстров, но капитана Рыбникова это уже не беспокоило.
Он колотил и колотил, вымещая на гнущихся гвоздях свою злость и свой страх. Он закрыл щитами еще три окна, а потом у него кончились гвозди и доски. Капитан Рыбников сел на пол, понимая, что долго не протянет. Зомби, с неистовой силой рвущиеся в барак, рано или поздно выворотят оконные рамы вместе с решетками. Но, скорей всего, инфекция доберется до него раньше…
– Товарищ капитан… Товарищ капитан…
Он решил, что сходит с ума. Зовущие шепотки – это ли не признак?
– Товарищ капитан! – Голос сделался громче. – Я здесь!
Наверху что-то стукнуло, затрещало; на пол посыпались опилки. Степан поднял голову.
В потолке зияла щель. А в ней буквально светилось радостью круглое, усыпанное веснушками лицо.
– Это я, товарищ капитан!
– Рядовой Исаев? – Степан не поверил своим глазам. – Ты?
– Так точно! Вызывали?
– Как… – Рыбников поперхнулся. – Что ты там делаешь?
– Прячусь. – Посыльный заулыбался еще шире. – Вот услышал, как вы стучите, утеплитель разгреб, доску приподнял – она на трех гвоздях держалась, я их выковырял. Гляжу – а здесь вы!
– Безумие какое-то, – капитан Рыбников помотал головой. – Ты почему без противогаза, но живой?
– Не знаю, товарищ капитан. Повезло, наверное.
Посыльный выворотил еще одну доску, спустил ноги вниз, готовясь спрыгнуть.
– Погоди, – остановил его капитан.
Чуть поколебавшись, он стащил противогаз. Вспомнил: «Болезнь убивает за минуту. Некоторые умирают потом. Некоторые продолжают жить…» Сосчитал про себя до ста, глядя на болтающиеся под потолком берцы Исаева. Махнул рукой:
– Ладно, слезай!
Пропыленный, облепленный паутиной и опилками посыльный спрыгнул вниз, встал навытяжку, вскинул руку к пустой голове:
– Товарищ капитан, рядовой Исаев…
– Да брось ты эту канитель! – перебил его Степан. – Проголодался?
– Ну… – Посыльный пожал плечами. – Есть немного…
– Иди за мной…
Они устроились на диване в комнате отдыха. Электричество еще было, и они вскипятили самовар, разогрели на таблетке сухого горючего две банки каши.
Кто-то с улицы царапал деревянный щит, наглухо закрывший разбитое окно. Здание порой содрогалось от редких могучих ударов – казалось, что в стену бьет таран.
– Это они из-за тебя, что ли, так взбесились? – спросил капитан Рыбников.
– Может быть, – Исаев, глупо улыбаясь, пожал плечами. – Я выглянул с чердака, а они, кажется, заметили.
– А на чердаке ты как оказался?
– Так я в штабе был, когда все началось. Напугался, когда дежурный упал, хотел в роту бежать, а потом он поднялся – такой страшный… И накинулся на помощника, жрать его стал. Я сразу понял – зомби! Ну и рванул, как мог, через антенное поле. Чуть ноги там не переломал! А потом гляжу – и здесь началось! Хорошо, чердак был открыт. Я по лестнице – наверх. Лестницу затащил, дверцу прикрыл, прикрутил проволокой, а в щелку все поглядывал, что и как… Это же зомби, да?
– Вряд ли, – ответил капитан Рыбников. – Но можешь называть их так, раз тебе нравится.
– И что теперь нам делать?
– Пригожев велел уходить в сопки.
– Почему же вы не ушли?
– Не успел… – Степан пожал плечами, подул на горячий чай. – Не получилось… Да и какой смысл?
– Ну, как же… – Исаев, кажется, растерялся. – Выжить… Домой вернуться…
Капитан Рыбников покачал головой, взял горячую кружку и молча поманил за собой посыльного. Тот послушно поднялся, пошел следом – к посту. Степан сел перед приемником, добавил громкость.
– Слушай.
«Что вообще происходит? Кто-нибудь может объяснить? Мой позывной…»
«Это Новосибирск. Все мертвы. Не знаю, долго ли продержусь…»
«Мэйдей! Кто меня слышит? Мэйдей! Мои координаты…»
– И так везде… Понимаешь?.. Везде…
Рядовой Исаев круглыми глазами смотрел на радиоприемник. Степану даже жалко его стало.
– Я хотел помочь живым, – сказал он. – Успел позвонить брату, объяснил ему ситуацию. Но остались еще кое-какие дела. Я думал, что справлюсь, успею все сделать. А теперь вижу, что нет.
– Почему?
– Мне нужно оружие.
Рядовой Исаев кивнул и зачем-то полез за пазуху.
– Вот. – Он вытащил пистолет в кобуре, протянул его капитану. – Это я в штабе подобрал.
Степан взял «ПМ», проверил, сколько патронов в магазине – все оказались на месте.
– Это немного не то, что мне хотелось бы… Но спасибо… А еще мне нужна мощная радиостанция.
– На КП, наверное, есть, – неуверенно сказал посыльный.
– Была у меня такая мысль, – сказал Степан. – Но там, скорей всего, опасно.
– На узле связи должна быть.
– Про узел я в первую очередь подумал. Но он слишком далеко – велик риск не дойти.
– А может, тогда на складах что-нибудь завалялось? Они рядом, и народу около них обычно нет.