Город счастливых роботов - читать онлайн книгу. Автор: Олег Дивов cтр.№ 143

— Я осел, — пробормотал он. — Я просто тупой осел… И конечно, архивы Деда уцелели…

— Разумеется. Свой архив Дед уничтожил, чтобы Мишке не достался. Почему бы и нет? Он знал, что у меня есть копия. И кстати, все было законно. Мы свернули работу по универсалу-репликатору и взялись за принципиально новую концепцию — универсальный рой. Дед умер, я закончил за него этот проект. В базе — «пятерка» и «трешка». В перспективе, как я уже сказал, подключим твою «девятку». Правда, с ней придется еще основательно повозиться.

— Послушай… Нет, погоди. Я понял, что все просрал. Скажи мне одно: почему твоя чертова «пятерка» не плодилась так, как «девять плюс»?! Она восемь лет сидела в парне — и ничего не было!

— А она не могла, — с достоинством сказал Гуревич. — Ты боялся спонтанного разгона? А я? Знаешь, как я боялся?! Я работал над репликатором, я влюбился в пятую, и я же просыпался ночью от собственного вопля! Мне снилось, что по кровати скачут вертолетики! И я тону в серой слизи! А решение простое. Точнее, их два. Пятая не могла самостоятельно образовывать новые рои, умела только дробить основной, на случай, если надо работать в нескольких удаленных местах. И общая масса роя не могла превышать двести пятьдесят граммов.

— Почему? — тупо удивился Рыбников. — Почему двести пятьдесят?

— Ну, — Гуревич надул щеки, — я подумал, а сколько максимально должен весить рой симбионтов? Внутренние болячки лечатся минимальным роем. Только при заражении, допустим, чумой или чем-то в этом роде, ну еще при запущенном раке ботам придется разогнаться в два или три раза. А внешние задачи?.. Оказывается, есть такие! Вот, например, геолог. В тайге. Там гнус. Я сам не знал, что даже простые комары могут насмерть заесть человека. И я подумал: наверное, геологи, охотники, да все лесные люди сказали бы мне спасибо, если бы их боты-симбионты могли выходить наружу и образовывать на коже пленку, которая пропускает свет, влагу и воздух, но откусывает хоботки кровососам. Здорово же, да? По расчетам получалось, что для такой пленки человеку весом в сто двадцать кило хватит двухсот пятнадцати граммов. Я на всякий случай выставил ограничение роя с запасом — двести пятьдесят. Чекушка, хе-хе… И подстраховал его так, чтобы боты не пошли в разгон ни при каких обстоятельствах. Даже если запрет не сработает.

— Как?! — не выдержал Рыбников. — Как ты это сделал?! Слушай, я всех сдам, всех заложу, только скажи — как ты это сделал?!

— Да ты всех сдашь по-любому, — усмехнулся Гуревич.

Рыбников надулся и сел прямо.

— Тогда просто так скажи, — заявил он. — Жалко тебе, что ли? Как?!

— Элементарно. Вписал в прошивку вирус, делов-то. Если «пятерка» умудрится обойти запрет, то запустится вирус и уничтожит рой. Жестоко? Но спонтанный разгон — это микробешенство. Взбесившийся рой ни на что не годен, разве только на вражескую базу его сбросить — вы с Мишкой блистательно подтвердили эту гипотезу… А с прошивкой можно делать самые неожиданные вещи. Например, так размазать по ней команду, что, если специально не искать ее, никто и не заметит, что она есть. Ага?

Рыбников пару раз моргнул, но промолчал.

— Мы давно этот фокус знаем, просто зачем он нам… Мы фокусами не занимаемся, мы задачи решаем. Да ты все сам увидишь.

Рыбников застыл.

— Тебя же осудят, — бледно улыбнулся Гуревич. — Ты сядешь. И тогда мы поработаем по-настоящему. «Трешка» морально устарела, а в твоей «девятке» есть рациональное зерно. Но ты, конечно, в гордыне своей не придал ему должного значения. Ладно, так уж и быть, тебе подскажут.

— Ты… — у Рыбникова сел голос. — Ты… что, правда?

— А ты как хотел? Я курирую один закрытый институт. Если по-простому и по-честному — шарашку. Тебе там понравится. Там много вас таких, идиотов непуганых. Увлекающихся наукой до полной потери совести. Хотя, конечно, ты можешь отказаться. Вдруг тебе зона строгого режима интереснее?

— Ну, нет, — Рыбников нервно усмехнулся. — Может, я идиот бессовестный, только не безмозглый. Рассчитывай на меня.

— Так что, дать тебе бумагу и стило для чистосердечного? — слегка иронично уточнил Гуревич.

— Вот именно, — жестко сказал Рыбников.

* * *

Уперев руки в бока — надменный жест очень уверенного в себе человека, — Гуревич стоял посреди руин. Его так сюда тянуло, словно убийцу на место преступления. Словно он сам тут все раздолбал. Наверное, и правда совесть нечиста. Ведь жалел родной институт, любил его, думал, как будет отмывать его репутацию и восстанавливать статус, когда Мишка свалится. А этот деятель вон как свалился — буквально. Упал стремительным домкратом.

То, что он придавил нескольких высокопоставленных мерзавцев в столице, из которых сейчас вытряхнут их мелкие душонки, это, конечно, здорово, только не наше это дело, наше дело — микробы.

Нет худа без добра: пускай новость о падении Нанотеха уже разлетелась по стране, нынче же политтехнологи начнут разъяснять народу, что не бывает злобных ботов, а есть злые люди. Важно, что это чистая правда. Народ поверит, не такой он дурак, как о нем Мишка думал.

А Нанотех поднимем заново. Разумеется, после вчерашнего придется сменить название. Пусть будет старый добрый НИИ микромашиностроения. Опять-таки, правда и ничего кроме правды.

Никаких больше «нанороботов». Одни честные микробы.

Кончилось вранье, прямо дышать легче. И Витя Васильев не будет кривиться, обучая медиков «нанотерапии»…

Опытное производство уцелело, это большая удача. Главный корпус, по идее, все равно надо перестраивать. Люди живы-здоровы, вот только сохранить бы их, не дать разбежаться. Объяснить, что будем жить теперь по-новому. Что будет у вас, ребята, новый институт. Совсем как при Деде и даже лучше.

Отыскать бы еще толкового начальника, чтобы тут все снова закрутилось, и побыстрее. На готовенькое присесть и щеки надувать желающих сколько угодно — вон как Мишка в кресло Деда упал, наследничек фигов. А на эти обломки кораблекрушения, остатки прежней роскоши — кого я уговорю?..

— Георгий Эдуардович! Тут к вам… э-э… посетитель. И честное слово, шли бы вы отсюда, вдруг не все еще упало.

— Посетитель — хорошо, — решил Гуревич. — А то у нас сегодня все больше разрушители, хе-хе…

Он вспомнил про ноутбук, подарок Семенова, и теплая волна прошла по сердцу. Вот есть же люди! Не разрушители. Созидатели. А казалось бы, гэбэшник до мозга костей… Правда, он оперативник и технарь, а не офисная крыса. Ох, сколько дрянного народу встретил Гуревич в этой системе. Он и не ждал от нее хорошего, просто надеялся, что она даст ему шанс удрать, вырваться из липкой паутины, которой Михаил окутывал институт. Оказалось, что и в ФСБ та же фигня: есть человеки, а есть царьки и хозяйчики. Зато Гуревич был уже не тот. Совершив рывок из Нанотеха, он что-то в себе капитально переломил. Он тогда в первый раз пробил стену лбом: неумело, трясясь поджилками, но с отчаянной решимостью. И пошел дальше, стена за стеной, повторяя про себя мантру «будем мыслить системно». И вот куда пришел. А все Семенов! Золотой мужик.