Пропасть Искупления - читать онлайн книгу. Автор: Аластер Рейнольдс cтр.№ 176

– Их нельзя бросить просто так, – настаивал Скорпион.

– Это могут быть волки, – отвечал Васко.

– Мне не кажется, что это волки. По мне, это просто шаттл, на котором люди спасаются бегством.

– Скорп, послушай, – снова заговорила Хоури. – Мы приняли сигналы бедствия с некоторых субсветовиков. Обращенные ко всем, кто слышит. Сначала от первых, которые вскоре погибли. Они передавали, что атакованы волками. Все шло по известному нам сценарию – вторжение черных кубов, точно таких же, как на корвете Скади. Но корабли, уничтоженные позже, успели передать другое.

– Вот именно, – подхватил Васко. – Сообщения были обрывочными – естественно, ведь волки уже шли на штурм, – но все же нам удалось разобрать, что это не простые ингибиторы. Они освоили приемы маскировки, научились перемещаться среди нас незамеченными. Как только волки захватили и разнесли в клочья первый субсветовик, они поняли, как можно выдавать свои стаи за наши корабли. Они принимают вид шаттлов и других транспортников, имитируют выброс наших двигателей и передают идентификационные сигналы. Эта мимикрия несовершенна – вблизи отличить такую подделку от корабля не составляет труда, но издалека можно ввести в заблуждение какой-нибудь субсветовик, и тот начнет спасательную операцию. Если командование этого субсветовика посчитает себя добрым самаритянином и решит, что способно помочь беженцам.

– Что ж, отлично, – кивнул Скорпион. – Итак, у нас есть прекрасный повод не затевать никаких спасательных операций.

– Если это волки, то все, что мы делали до сих пор, мы делали напрасно. – Васко понизил голос, словно боясь напугать Ауру. – У нас на борту семнадцать тысяч человек. Они в безопасности. В относительной безопасности. И вот теперь вы предлагаете поставить на карту эти семнадцать тысяч жизней ради сомнительной попытки спасти несколько тысяч беженцев.

– То есть мы должны просто бросить их, обречь на смерть?

– Знай вы, что на борту шаттла несколько десятков человек, все равно бы рискнули? – спросил Васко.

– В этом случае – нет.

– Тогда где проходит граница? Когда допустимо пойти на риск?

– Никогда, – ответил Скорпион. – Но сегодня я провел границу. Здесь. И сейчас. Мы спасем этот шаттл.

– Может быть, посоветоваться с Аурой? – предложил Васко. – Потому что речь идет не только о семнадцати тысячах жизней. От того, выживет Аура или нет, может зависеть судьба миллионов. А то и существование всего рода человеческого.

Скорпион взглянул на девочку в платьице, с аккуратной прической, и абсурдность ситуации рухнула на него словно бетонная плита. Если забыть историю Ауры, забыть о той цене, которую пришлось за нее заплатить, забыть о том, что творится в ее голове, то все сведется к простой вещи – шестилетний ребенок повсюду ходит со своей матерью, говорит только тогда, когда к ней обращаются. И вот теперь ему предлагают спросить ее, возможна ли боевая операция, от исхода которой зависят тысячи человеческих жизней.

– У тебя есть что сказать нам на этот счет? – спросил он Ауру.

Она взглянула на мать, без слов спрашивая разрешения.

– Да, – ответила Ана.

Чистый голосок Ауры разнесся в «Пауке», словно пение флейты:

– Да, мне есть что сказать, Скорпион.

– Хотелось бы услышать.

– Ты не должен спасать этих людей.

– Не возражаешь, если я поинтересуюсь, почему?

– Потому что они уже не люди, – ответила Аура. – И никогда больше не будут людьми.

Скорпион сидел в большом командном кресле, в отсеке без иллюминаторов, давным-давно, во времена триумвирата, служившем центральным артиллерийским постом «Ностальгии по бесконечности». Он казался себе младенцем в мире взрослых, среди огромной мебели: его сапоги едва доставали до решетчатого упора для ног.

Окружавшие свинью экраны показывали процесс осторожного сближения с шаттлом. Лазеры, нащупавшие его во тьме, теперь скользили по тупоносому треугольному корпусу. С каждой уходящей секундой трехмерное изображение шаттла становилось все более подробным. Уже было видно стыковочное оборудование, антенны связи, трубки Вентури, панели шлюзов и иллюминаторы.

– Осторожней, Скорпион, – сказал Васко.

– Я готов, – ответил тот, держа импровизированную рукоять управления огнем, которую потребовал установить на подлокотнике кресла. Рычаг по форме подходил к его копыту, но все равно казался неудобным.

Одно сильное нажатие, и все. Гипометрические орудия кружатся штопорами в своих шахтах, готовые выстрелить в любой миг. Все три пушки нацелены на одну движущуюся цель. Единственное оставшееся орудие класса «Ад» и все штатные артсистемы тоже наведены на шаттл. Скорпион от души надеялся, что если шаттл окажется замаскированной волчьей стаей, то пушка с тайного склада сможет справиться с ними. Обычные огневые средства вряд ли нанесут им мало-мальский урон. Они лишь задержат волков, заставят искать средство противодействия.

Трудно сказать, много или мало сил сосредоточено под его рукой. «Нужен полный спектр превосходства» – так бы выразился Клавэйн.

Но на столь малом расстоянии невозможно было полагаться даже на гипометрические орудия. Существовало неустойчивое, в высшей степени капризное соотношение между величиной зоны поражения и дистанцией выстрела. Когда цель далеко – в одной или более световой секунде, – можно разделаться с ней за один раз, сделав диаметр уничтожающей сферы достаточно большим. Но близкая цель – всего в сотне метров, как в данном случае, – увеличивала степень непредсказуемости неизмеримо. Чтобы иметь возможность локализации зоны поражения, приходилось очень сильно уменьшать ее диаметр, вплоть до десятка метров. После выстрела гипометрическому орудию требовалось несколько секунд, чтобы вновь раскрутиться до скорости выстрела, поэтому лучшее, на что Скорпион мог надеяться, – это несколько мелких ран, которые тем не менее ослабят противника.

Он сомневался, что успеет раскрутить гм-пушки снова и произвести новый залп. Но надеялся, что это и не понадобится. Когда шаттл находился на безопасном расстоянии, на борту «Ностальгии» решали, не отправить ли ему навстречу свой транспорт – проверить, что собой представляет этот корабль. Но Скорпион запретил. На разведку уйдет много времени, за этот срок другие волки могут засечь их и окружить. И даже если пилоты разведывательного шаттла доложат, что судно действительно принадлежит человеческой цивилизации, кто даст гарантию, что его экипаж не захвачен волками, проникшими в мозги экипажа и просканировавшими их в поисках кодов и паролей? Точно так же невозможно было бы доверять изображению, которое поступало бы с разведчика на экраны «Ностальгии», а также голосам и лицам команды. Лица и голоса могут показаться подлинными, но у волков были миллионы лет, чтобы освоить искусство моментальной мимикрии. На «Ностальгии» никто не сможет с уверенностью утверждать, что она принимает на борт дружественных беженцев.

Нет, у них было только два варианта: оставить шаттл в покое (а лучше уничтожить) или уповать на то, что он настоящий и на его борту действительно беженцы. Никаких полумер.