Обман в науке - читать онлайн книгу. Автор: Бен Голдакр cтр.№ 34

Это не потому, что мы плохо смотрим. Это не потому, что гегемония официальной медицины заставляет игнорировать холистические потребности людей. Во многих случаях проводились исследования, которые показали, что специфические притязания модных диетологов на самом деле неправильны. Сказка об антиоксидантах — это прекрасный пример. Разумный подход к питанию, о котором мы все знаем, остается. Но неоправданное, ненужное усложнение этого вопроса, по моему мнению, является одним из самых больших преступлений нутриционистского движения. Как я уже сказал, я не считаю излишним говорить о потребителях, застывших в недоумении в супермаркетах.

Но есть также вероятность того, что они остолбенеют от страха. Можно обвинять врачей прошлого века в патернализме, но трудно представить, чтобы кто-нибудь из них использовал консультационные методы МакКейт в качестве серьезной тактики, чтобы заставить пациентов изменить их стиль жизни. МакКейт в своих телешоу, как мы видим, обрушивает на своих подопечных пламя и горящую серу: надгробные памятники из шоколада с вашим именем в саду, скандальные публичные отчитывания толстяков. Как прием это настолько же соблазнительно, насколько телегенично, и кажется, что это порождает движение; однако если вы оторветесь от телевизора с театрализованно представленными рецептами по изменению образа жизни, то, как показывают данные, эти устрашающие кампании вряд ли заставят вас изменить ваше поведение всерьез и надолго.

Что можно сделать? Здесь есть проблема. Самое главное послание по поводу диеты и здоровья, которое следует из всего этого, состоит в том, что любой, кто что-либо утверждает с уверенностью, не прав, поскольку доказательства связи причины и эффекта в этой области почти всегда слабые и обусловлены обстоятельствами, и изменение индивидуальной диеты может быть не связано с эффектом.

Что является наилучшим доказательством пользы от изменения рациона отдельного человека? Были проведены рандомизированные контролируемые испытания, когда меняли рацион большой группы людей и сравнивали их состояние здоровья с показателями другой группы, но результаты этих испытаний были в целом разочаровывающими.

Исследование влияния на множественные факторы риска было одним из самых масштабных медицинских исследовательских проектов в истории человечества и включало 12 866 мужчин с риском развития сердечно-сосудистых заболеваний, за которыми наблюдали в течение семи лет. Эти люди подвергались феноменальному контролю: опросники, интервью с просьбой вспомнить, что они ели за последние 24 часа, ведение в течение трех дней дневника с подробной записью своего рациона, регулярные визиты к врачу и т. д. Помимо этого, проводились мероприятия, которые должны были изменить жизнь людей и требовали участия всей семьи, в том числе изменения всей модели питания: для этого были организованы еженедельные групповые встречи участников и их жен, индивидуальная работа, консультации, интенсивные образовательные программы и многое другое. Результаты, ко всеобщему разочарованию, не выявили преимуществ испытуемых по сравнению с контрольной группой (контрольная группа не меняла свой привычный рацион). Инициатива женского здоровья была еще одним крупным рандомизированным контролируемым исследованием влияния изменения рациона на здоровье, и результаты также были отрицательными. Это общая тенденция.

Почему это так? Причины чрезвычайно интересны и дают возможность заглянуть в сложности изменения поведения, связанного со здоровьем. Здесь я моту обсудить только некоторые из них, но если вы в самом деле интересуетесь профилактической медициной — и можете справиться с неопределенностью и обойтись без ухищрений, дающих быстрые результаты, — тогда я рекомендую вам сделать карьеру в этой области, поскольку вы хоть и не попадете на телевидение, но будете действовать разумно и делать добро.

Самое главное здесь — это то, что подобные исследования требуют от людей радикально изменить всю свою жизнь на период около десяти лет. И это большая проблема: достаточно трудно найти людей, которые согласятся на участие в эксперименте в течение даже семи недель, не говоря уже о семи годах, и это имеет два интересных последствия. Во-первых, участники исследования, вполне возможно, не поменяют свой рацион настолько, насколько вы этого требуете; но это вовсе не провал, а то, что происходит с людьми в реальной жизни: они не могут поменять свой рацион по команде на длительный период. Изменения в питании, вероятно, потребуют изменить и образ жизни, и привычки в отношении покупок, и даже ассортимент в магазинах; это потребует реорганизации свободного времени, вполне возможно, покупки нового кухонного оборудования, изменения отношений в семье, характера работы и многого другого.

Во-вторых, участники контрольной группы также могут изменить свой рацион: не забывайте, что они добровольно согласились на участие в эксперименте, связанном с изменением стиля жизни, на семь долгих лет, потому что, вероятно, проявляют больший интерес к собственному здоровью, чем остальное население. Кроме того, их взвешивают, измеряют, спрашивают об их рационе через регулярные промежутки времени. Поэтому они думают о своей еде и здоровье гораздо больше, и их поведение тоже меняется.

Все это говорится не для того, чтобы принизить вклад питания в наше здоровье. Я вернусь к тому, что было ценного в этих исследованиях: они отражают один из наиболее важных вопросов, а именно то, что не обязательно начинать с волчьих ягод, или витаминных таблеток, или магических ферментных порошков, или даже с индивидуальных изменений в питании. Пошаговые изменения индивидуального стиля жизни, которые не согласуются с вашими привычками и вашим окружением, трудно начать и еще труднее поддерживать. Важно рассматривать отдельного человека — как и все кардинальные требования специалистов по питанию — в более широком социальном контексте.

Разумная польза была продемонстрирована в интервенционных исследованиях — подобных Северо-Карельскому проекту в Финляндии, — когда было принято решение полностью изменить поведение целого сообщества: были установлены связи с компаниями, чтобы поменять ассортимент продуктов в магазинах, модифицирован весь образ жизни, привлечены специалисты в области образования и юристы, улучшено здравоохранение и т. д. Это принесло определенную пользу, если вы считаете, что использованные методы позволяют сделать такой вывод. (В этом случае трудно создать контрольную группу, поэтому приходится делать прагматические выводы о плане исследования, но, впрочем, почитайте об этом в Интернете и решите сами: я бы назвал это «большим и многообещающим неконтролируемым исследованием».)

Есть серьезные основания полагать, что многие проблемы, связанные с индивидуальным образом жизни, фактически лучше решаются на уровне всего общества. Важнейшая причина смертей и болезней, связанная с образом жизни, — это принадлежность к определенному социальному классу. Вот вам конкретный пример: я снимаю квартиру в лондонском Кентиш-Тауне на свою скромную зарплату младшего врача (не верьте тому, что вы читаете в газетах о врачебных гонорарах). Это район, в котором живет в основном рабочий класс, и средняя продолжительность жизни у мужчин составляет 70 лет. На расстоянии двух миль, в Хэмпстеде, где миллионерша Джиллиан МакКейт владеет большим участком, а ее соседями являются богатые представители среднего класса, продолжительность жизни у мужчин составляет уже почти 80 лет. Я знаю это, поскольку у меня на кухонном столе лежит открытая Ежегодная сводка здравоохранения по району Кемден.