Дочь снегов - читать онлайн книгу. Автор: Джек Лондон cтр.№ 23

— Бей, бей, не жалей! — гоготал Дэл Бишоп, размахивая кулаками рядом с Корлиссом.

Корлисс засмеялся и, обхватив какого-то здоровенного погонщика собак, повалил его на пол, под ноги дерущихся. Он почувствовал, как погонщик вцепился ему зубами в ухо. На мгновение он представил себя с одним ухом, и сейчас же, точно его что-то осенило, он с силой надавил на глазные яБлэки погонщика. Люди топтали его ногами и падали рядом. Но он не замечал этого. Он чувствовал только одно: в то время как он нажимал пальцами на глаза погонщика, зубы того разжимались. Он надавил сильнее (еще немного, и человек бы ослеп), зубы разжались окончательно и выпустили свою добычу.

Наконец ему удалось выбраться из свалки и встать около стойки бара. Он совершенно забыл свое отвращение к драке. От его культуры не осталось и следа, едва он почувствовал опасность. Он был таким же, как все остальные. Он поднялся на ноги, держась за перила, и увидел человека в парке из беличьего меха, схватившего пивную кружку «и собиравшегося швырнуть ее в Трезвея, который стоял в двух шагах от него. Пальцы его, привыкшие к пробиркам и акварельным краскам, сжались в кулак, и он с размаху ударил человека в парке по подбородку. Тот уронил кружку и упал на пол. Вэнс на мгновение смутился, но, поняв, что в пылу гнева ударил человека, первого человека в своей жизни, испытал неизведанное наслаждение.

Полковник Трезвей поблагодарил его взглядом и закричал:

— Отойдите в сторону! Пробивайтесь к двери, Корлисс! Пробивайтесь к двери!

Прежде чем удалось открыть дверь, произошла еще одна стычка, но полковник, не выпускавший из рук колченогий стул, буквально разметал противников, и через минуту вся толпа вывалилась на улицу. И лишь когда озлобление улеглось, как это и бывает в подобных случаях, люди разошлись по домам. Двое полицейских, сопровождаемые несколькими добровольцами, вернулись в бар, чтобы окончательно восстановить порядок. Корлисс и полковник вместе с человеком в волчьей шапке и Дэлом Бишопом направились вверх по улице.

— Ах, черт побери! — восклицал полковник Трезвей. — Вот тебе и шестьдесят лет! Вот тебе и конец горячке! Да я себя сегодня чувствую на двадцать лет моложе! Корлисс, вашу руку. Я поздравляю вас от всего сердца. Говоря откровенно, я не ожидал от вас этого. Вы удивили меня, сударь, очень удивили!

— Я сам себе удивился, — ответил Корлисс. Сейчас, когда возбуждение улеглось, он чувствовал себя усталым. — И вы меня тоже удивили, когда схватили стул.

— Да! Надеюсь, я хорошо орудовал им. Видели? Смотрите! — И, громко засмеявшись, полковник поднял это средство самозащиты, которое все еще крепко держал в руках. — Кого я должен благодарить, господа?

Они остановились на углу, и человек, которого они спасли, протянул им руку.

— Меня зовут Сент-Винсент, — проговорил он, — и… — Как вас зовут?

— с внезапным интересом переспросил Бишоп.

— Сент-Винсент, Грегори Сент-Винсент… Неожиданным ударом Бишоп повалил Сент-Винсента в снег. Полковник инстинктивно схватился за стул, потом помог Корлиссу удержать старателя. — Вы с ума сошли, что ли?

— спросил Вэнс. — Негодяй! Я жалею, что не дал ему сильнее, — был ответ. Потом Бишоп прибавил: — Ну, теперь все в порядке. Пустите меня, я его больше не трону. Отпустите меня, я пойду домой. Спокойной ночи.

Когда они помогали Сент-Винсенту подняться на ноги, Вэнс готов был поклясться, что полковник смеется.

И впоследствии Трезвей сознался в этом. Уж больно все это было неожиданно и забавно, пояснил он. Теперь же, решив загладить свое поведение, он предложил Сент-Винсенту проводить его домой.

— Почему вы его ударили? — тщетно в четвертый раз спрашивал Корлисс Бишопа, вернувшись к себе в хижину.

— Подлый негодяй! — буркнул тот, кутаясь в одеяло. — И с какой стати вы меня удержали? Я жалею, что не ударил его сильнее.

— Мистер Харни, я очень рад, что встретил вас. Я не ошибся, ведь вы Дэйв Харни? — Дэйд Харни кивнул головой, и Грегори Сент-Винсент обратился к Фроне. — Вы видите, мисс Уэлз, как тесен мир. Мы с мистером Харни знаем друг друга.

Король Эльдорадо долго всматривался в Сент-Винсента, пока наконец слабый проблеск воспоминания не отразился на его лице.

— Стойте! — вскричал он, когда Сент-Винсент хотел заговорить. — Я припоминаю вас. Тогда вы были моложе. Дай бог памяти. Восемьдесят шестой, осень восемьдесят седьмого, лето восемьдесят восьмого — вот когда! Летом восемьдесят восьмого я сплавлял на плотах с реки Стюарт лосиные туши и торопился попасть в Нижнюю Страну, прежде чем они испортятся.

— Да, вы спускались по Юкону в лодке. И мы встретились. Я настаивал, что это случилось в среду, а мой компаньон — в пятницу, вьт же помирили нас на воскресенье. Да, да, на воскресенье. Подумайте только! Девять лет прошло! И мы обменяли мясо на муку, на питьевую соду и на сахар! Клянусь богом, я рад вас видеть!

И они снова пожали друг другу руки. — Заходите ко мне, — пригласил Харни, уходя. — У меня одна маленькая чистенькая хижина на холме и другая в Эльдорадо. Дверь всегда открыта. Заходите в любое время и не церемоньтесь. Мне очень жаль, что приходится так скоро уходить, но я должен тащиться в бар собирать сахар. Мисс Фрона вам все расскажет.

— Вы удивительный человек, мистер Сент-Винсент, — вернулась Фрона к прерванному разговору, вкратце сообщив о сахарной эпопее Харни. — Девять лет тому назад эта страна, вероятно, была совсем дикой. Подумать только, что вы здесь бывали в те времена! ; Расскажите мне об этом!

Грегори Сент-Винсент пожал плечами. — Рассказывать почти нечего. Все путешествие было сплошной неудачей. В нем множество неприятных подробностей и ничего такого, чем можно было бы гордиться.

— Ну расскажите. Я обожаю такие вещи. Они более жизненны и правдивы, чем будничные происшествия. Раз была неудача, как вы ее называете, то, значит, было задумано какое-то предприятие. Какое же именно?

Почувствовав ее искреннюю заинтересованность, он ответил:

— Хорошо. Если уж вы так хотите, я в двух словах расскажу вам самое главное. В интересах науки и журналистики, главным образом последней, я вбил себе в голову сумасшедшую мысль найти новую дорогу вокруг света. Я решил пересечь Аляску, перейти по льду через Берингов пролив и попасть в Европу через северную часть Сибири. Это была блестящая идея, так как большая часть перечисленных стран была не исследована. Но мне не удалось выполнить задуманное. Я без труда пересек пролив, но пережил массу неприятностей в восточной Сибири, и все из-за Тамерлана, так я всегда объясняю свою неудачу.

— Улисс! — Подошедшая миссис Шовилл захлопала в ладоши. — Современный Улисс! Как романтично!

— Но не Отелло, — заметила Фрона. — Удивительно ленивый рассказчик! Он останавливается на самом интересном месте, загадочно ссылаясь на героя прошедших веков. Вы очень нехорошо поступаете с нами, мистер Сент-Винсент, и мы не успокоимся до тех пор, пока вы не объясните, каким образом Тамерлан помешал вашему предприятию.