Скрытые возможности нашего мозга - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Вейсман cтр.№ 10

Страница

На основе этих наблюдений профессор Пардридж создал синтетическим путем молекулярную структуру, способную проникать в ткани мозга. Вернее, сначала он разработал методику прохождения барьера моноклональными (атакующими только один вид молекул) антителами. Эти элементы принадлежат к числу иммунных образований, а потому, естественно, гематоэнцефалический барьер сами преодолеть не могут. А д-ру Пардриджу удалось связать антитело с молекулой инсулина так, чтобы она не препятствовала «узнаванию» этой молекулы рецептором на стенке сосуда. Отчет [2] об этой работе он предоставил в 1995 году. И тотчас принялся за создание молекулы, в которой место антигена заняло бы терапевтическое вещество. В качестве такового был выбран белок из группы лигандов (агентов молекулы, которые присоединяются к рецепторам при захвате), которая состоит из четырех факторов нейронного роста.

Повышенное внимание к элементам этой группы проявляется давно – ведь они способны замедлять разрушение нейронов под влиянием любого рода воздействий. И более того, запускать процесс активного роста новых связей на месте погибших клеток. При болезни Паркинсона, болезни Альцгеймера и Гентингтона свойство как нельзя более полезное! Вот только доставить его в мозг эффективным методом пока еще никому не удалось. Синтетический же препарат У. Пардриджа надежно и легко доставляет к цели около 2 % от общего количества введенного белка. Причем безо всякого хирургического вмешательства. Приблизительно таково же количество любого другого медицинского препарата, способного преодолеть гематоэнцефалический барьер без посторонней помощи. Обычно это препараты с компактной структурой молекул, наподобие антидепрессантов.

Первые молекулы модифицированного белка были действительно великоваты для прохождения барьера, но группе Пардриджа удалось в итоге «упаковать» их плотнее. Свою разработку компания ArmaGen Technologies назвала AGT-190.

Следует оговорить отдельно, что на данный момент испытания препарата не закончены. Разрешение на их проведение FDA (Food and Drug Administration, в США – Управление по контролю качества продуктов питания и лекарственных средств) выдало лишь в 2010 году. При этом с точки зрения чистой теории препятствия со стороны уровня безопасности этого белка весьма вероятны. Дело в том, что метод У. Пардриджа приводит к равномерному распределению вещества по всем участкам тканей мозга. А вещество это провоцирует интенсивный рост нервных тканей – в том числе там, где в нем нет никакой необходимости…

Закономерно, что данное замечание было впервые сделано непосредственными конкурентами ArmaGen Technologies, да еще и с весьма созвучным названием Amgen. Эта компания занимается усовершенствованием катетеров и прочих составляющих технологии традиционного, транскраниального (в полость черепа) ввода того же фактора роста. Но это еще не означает, что их предупреждение лишено медицинского смысла. В конце концов, профессор У. Пардридж тоже не преминул напомнить оппонентам в ответ обо всех наиболее и наименее существенных недостатках трепанационной методики, развиваемой компанией Amgen. В любом случае, если испытания белка AGT-190 пройдут успешно, едва ли будет несправедливо констатировать, что будущее медицины заключается именно в работах Пардриджа и его команды. Катетеры – это явно не метод при лечении инфекций мозга, и чем скорее они отживут свой век (применительно к таким операциям, разумеется), тем будет лучше для всех…

Как и гематоэнцефалический барьер (а то и гораздо больше него), кора головного мозга заслуживает того, чтобы для разговора о ней выделить самостоятельную главу.

Не существует двух разных людей с абсолютно одинаковым рисунком ее извилин. Но приблизительно одинаковые для всех людей извилины в этом хаосе все-таки присутствуют. Вообще, путь к пониманию истинного назначения данного элемента коры сам никогда прямотой не отличался. Если мозжечок на основе чисто внешнего сходства когда-то почитали за запасной (на случай утраты основного) мозг, то извилинам по этой же причине приписывали свойство хранить в себе знания индивида.

Логика физиологов прошлого была проста: мозжечок, пока с основным мозгом все в порядке, не задействуется в мышлении. И извилин на поверхности его коры, следовательно, не наблюдается. Значит, чем больше человек узнает, тем больше борозд образуется на поверхности его полушарий, поскольку они таким образом «записывают» новую информацию…

Это сейчас подобные наивные представления вызывают улыбку. А что еще тогда мог думать об этом специалист, не имеющий никакой технической возможности увидеть нейроны воочию? Кроме того, это предположение оказалось не столь уж далеко от истины.

Истина же заключается в том, что путем образования новых извилин головной мозг увеличивает общую площадь коры. Конечно же, заниматься этим по собственному «почину» ему незачем. У организма ведь своя логика, один из основных законов которой гласит: «Нет стимула – нет реакции». Потому новые извилины появляются у человека действительно в качестве ответной меры, принимаемой мозгом по итогам постоянной напряженной работы его нейронов.

Таким образом, одна прочтенная книга отнюдь не приведет к добавлению одной извилины. А вот десяток – уже может. Особенно если информация в них содержится разноплановая или из областей знания, в которых читатель не является специалистом.

Иначе говоря, мозг записывает-таки знания с помощью извилин. Просто взаимосвязь здесь не прямая, а опосредованная несколько более сложным механизмом, чем казалось медицине прошлого. Как говорит известный российский автор афоризмов М. Генин, извилины не видно, но когда их нет, это очень заметно. Однако и это высказывание сильно утрировано с позиции фактов. Ну, тут уж вступают в силу законы остроумия – ничего не поделаешь. А кроме шуток, разница между количеством извилин у гениев, представителей среднестатистического уровня развития и людей с отклонениями умственной деятельности не столь разительна, как видится многим.

Извилины присутствуют даже у коры полушарий младенцев, поскольку их мозг, по сути говоря, сформирован на момент рождения полностью. Более того, параметры и потенциал для дальнейшего роста мозга ребенка, заложенные во время внутриутробного развития, впоследствии изменить практически невозможно. Потому все огромное число борозд на поверхности коры головного мозга человека делится в медицине на три большие группы. Названия групп соответствуют очередности их появления.

Первичные извилины возникают вовсе не от передаваемого посредством генетической памяти багажа знаний. Активный рост нейронов в отдельных частях центральной нервной системы начинается сразу после зачатия. Запускается он благодаря слаженной работе «команды» гормонов – серотонина, дофамина, норадреналина, ацетилхолина и многих других. А появление первичных изменений рельефа коры обусловлено неравномерной скоростью развития отдельных участков самого мозга – и эта разница в скорости является вполне нормальной. У каждой первичной извилины есть свое название, ибо элементы рельефа, вошедшие в данную группу, одинаковы у абсолютного большинства людей. Независимо от уровня их дальнейшего образования или воспитания. Приводить названия смысла не имеет, потому что их в этом списке, ни много ни мало, 25 штук. Так что – нет, уж лучше пускай останутся врачебной тайной…

Страница