Легкий способ наслаждаться авиаперелетами - читать онлайн книгу. Автор: Аллен Карр cтр.№ 21

Приведу пример из своего собственного опыта: если я нахожусь в высоком здании и мне нужно подняться, скажем, на тридцатый этаж, то в лифте я, возможно, испытаю страх перед растущим разрывом между мной и первым этажом. Но когда я выхожу из лифта, у меня уже нет никаких проблем, и я чувствую себя спокойно. Однако когда я приближаюсь к окну и с высоты тридцатого этажа не могу видеть ничего между собой и улицей внизу, страх снова возвращается. Все было бы еще хуже, если бы мне пришлось выйти на балкон.

Хотя я больше не боюсь лифтов, поскольку знаю, что лифт не может внезапно рухнуть в шахту, я по-прежнему испытываю тошноту возле окна или на балконе высотного здания. Но я не тревожусь, так как знаю, что вполне нормален и это моя защитная реакция. Просто я держусь подальше от окон, а если мне нужно выйти на балкон, то стою подальше от его перил.

Я могу без страха взобраться по лестнице, при условии, что:

• я удостоверился, что основание лестницы стоит на твердой земле и под таким углом, что не позволит ей соскользнуть;

• верхушка лестницы опирается на прочную поверхность и тоже не соскользнет;

• я уверен в прочности : перекладин и знаю, что они не сломаются;

• я могу держаться за боковины обеими руками, так чтобы в любой момент, по крайней мере, три из моих конечностей прочно соприкасались с лестницей.

Это все тот же синдром «пояса с подтяжками»; если я чувствую себя в полной безопасности, то не боюсь высоты. Точно так же, когда я сижу в самолете, то, независимо от того, на какой высоте от земли он находится, я не боюсь, потому что уверен в своей полной безопасности.

На своем собственном опыте, а также из разговоров с другими людьми, которые испытывали страх перед полетами, я убедился, что боязнь высоты — это именно боязнь падения. Точно так же и страх перед полетами — это на самом деле боязнь того, что полет опасен, и как только вы убеждаетесь в том, что нет никакой опасности, ваш страх исчезает.

Возможно, самым существенным вопросом в моей анкете был следующий:

Верите ли вы в то, что вы перестали бы бояться полетов, если бы заранее знали, что самолет благополучно приземлится?

Я с полным основанием ожидал, что на этот вопрос все единодушно ответят «да». Однако 22% участников опроса ответили на него отрицательно. Мне трудно было это понять. Я бы смирился, если бы полет был похож на опасные аттракционы. Меня удивило, кстати, что в анкете только 78% респондентов ответили, что боятся ярмарочных аттракционов. Я был убежден, что таких ответов будет 100%. Но я, если бы даже точно знал, что на аттракционе не подвергаюсь никакой опасности, все-таки старался избежать ситуации, когда мой желудок будто отделяется от остального тела. Полет в современном реактивном самолете вряд ли можно сравнивать с катанием на аттракционах. Даже в тех коротких и редких случаях, когда вы попадаете в турбулентность, это сопоставимо лишь с ездой по булыжной мостовой.

Поэтому я связался с каждым из упомянутых 22% респондентов и попросил их объяснить, почему они боятся полета, если знают заранее, что он закончится благополучно. Большинство не смогло дать вразумительного объяснения, а один из них сказал: «Просто я представляю себе огромное пространство между мной и землей».

Я мог его понять. Именно поэтому я все еще ощущаю страх, когда стою у перил балкона высотного здания. Но, несмотря на это, я не боюсь высоты, когда сижу в реактивном самолете на высоте 10 тыс. м над землей. Я думаю, что ключ к решению этой задачи можно отыскать в том полете на воздушном шаре, который мы с Джойс совершили над долиной Карсон в Неваде.

Это было в тот период, когда я уже переборол свой страх, но все еще чувствовал некоторые опасения. Когда я боялся полетов, то меня ни за что не могли бы заставить полететь на воздушном шаре. Меня до сих пор не удается уговорить пойти покататься на аттракционах. До и во время путешествия на воздушном шаре меня не покидало чувство волнения. В какой-то момент мы достигли высоты 1500 м, и пилот перекрыл горячий воздух. Но я не ощутил ни страха высоты, ни чувства опасности. На самом деле это было одним из самых незабываемых впечатлений в моей жизни.

Почему я не боялся упасть с высоты 1500 м, если я все еще боюсь подходить к краю балкона на высоте 9 м? Потому что край корзины находился на уровне моей груди, и, так же как на лестнице, я мог ухватиться за корзину обеими руками, что просто не позволяло мне выпасть из нее. Предположим, что шар внезапно устремится к земле. Но этого никак не могло произойти, поскольку он наполнен горячим воздухом, а корзина была прочно прикреплена к шару.

Бояться не было смысла, так как я знал, что никакой опасности нет. На балконе, где ограждение доходит до уровня моей талии, я могу соскользнуть или перевалиться через перила. Мне в голову приходили и такие мысли: вдруг инженер-строитель неправильно рассчитал вес, который может выдержать балкон? А вдруг те халтурщики, которые строили здание, использовали некачественные материалы? Поэтому я просто отступал поближе к стене, чтобы чувствовать себя в безопасности.

Позвольте мне объяснить вам это на другом примере. Земля каждые 24 ч совершает оборот вокруг своей оси, длина её экватора составляет 40225 км. Поэтому, находясь на ее поверхности, мы вращаемся со скоростью более 1609 км/ч. В то же самое время мы облетаем вокруг Солнца каждые 365 дней, или каждые 8760 часов. Я знаю, что расстояние от Солнца до Земли составляет 148028 тыс. км, и если мой учитель математики учил меня хорошо и заслужил свою зарплату, то это означает, что каждые 8760 ч мы передвигаемся почти на 965 400 тыс. км, т. е. мчимся со скоростью почти 112 630 км/ч.

Когда в приятный солнечный день вы сидите в своем саду, спокойно покачиваясь в кресле-качалке, разве вы задумываетесь о том, что в данный момент мчитесь через космическое пространство со скоростью почти 112630 км/ч, при этом вращаясь вокруг земной оси со скоростью 1609 км/ч? Разве вы ощущаете огромную Вселенную, которая окружает Землю? Тем не менее если бы Земля перестала вращаться вокруг своей оси, то вас бы вытолкнуло в пространство со скоростью 1609 км/ч, а если бы она вдруг перестала вращаться вокруг Солнца, то вы неслись бы в открытый космос со скоростью 112630 км/ч. Тогда, пожалуй, вы бы поняли, что это за скорости.

Почему же мы не ощущаем этих невероятных скоростей, когда сидим в своем саду? Потому что и сад, и воздух над ним движутся и вращаются с такой же скоростью и в том же направлении. В каком-то смысле мы изолированы в своем собственном маленьком мире и не боимся, потому что знаем: Земля не перестанет двигаться и вращаться. Вот точно такое же ощущение было у меня во время полета на воздушном шаре. Я знал, что нет никакой опасности, и потому не боялся высоты. Я был укрыт в надежной корзине воздушного шара и потому ощущал себя, как если бы стоял на земле. Если не боишься высоты, то созерцать панорамный вид, открывающийся перед тобой, — это огромная радость, а мягкие перемещения воздушного шара то вверх, то вниз, его скольжение были похожи на покачивание в кресле-качалке.

Если вы перестали бояться, то полет в современном реактивном самолете создает те же самые ощущения. На высоте более 10 км не ощущаешь скорости. Вы изолированы, вам приятно, удобно и спокойно. У вас свое комфортное кресло, температура воздуха внутри самолета контролируется, и она вам подходит. Вы дышите чистым свежим воздухом, причем такого качества, которое вам будет недоступно, когда вы покинете самолет. Напитки и еду вам приносят привлекательные и жизнерадостные стюардессы. Правда, еда в самолетах стала почти таким же объектом для шуток, как сэндвичи и чай, которые подают в поездах британских железных дорог. Я согласен, что еще несколько лет назад такая репутация была оправданна. Однако индустрии гражданской авиации свойственна большая конкурентоспособность, и в последние годы авиакомпании, сделав невероятный рывок в обеспечении вашей и их собственной безопасности — приоритете №1, такого же успеха достигли и в обеспечении вашего удовольствия и комфорта — приоритете №2. Лично я нахожу, что обычные блюда, которые подаются на авиалиниях, входящих в «ПЕРЕЧЕНЬ», и питательны, и вполне съедобны.