Доктрина шока - читать онлайн книгу. Автор: Наоми Кляйн cтр.№ 131

Страница

Забудьте обычную мысль о том, что катастрофы не делают различий и на своем пути сметают все с «демократическим» равнодушием. Бедствия поражают именно неимущих, тех, кто строит свою жизнь на риске. Помощь также избирательна.

Хайн Мараис, писатель из Южной Африки, 2006 г.

Ураган «Катрина» не был чем-то непредвиденным. Это бедствие было результатом политической структуры, которая передает свою ответственность частным подрядчикам и в итоге отказывается отвечать за что-либо вообще.

Гарри Беллафонте, американский музыкант и правозащитник, сентябрь 2005 г.

На второй неделе сентября 2005 года мы с моим мужем Эви, а также с Эндрю, который был со мной в Ираке, прибыли в Новый Орлеан. Мы снимали документальный фильм в городе, который местами был еще затоплен. В 6 часов вечера город погрузился в полный мрак, и мы кружили по нему, пытаясь отыскать дорогу. Светофоры не работали, половина дорожных знаков была унесена или перевернута ураганом. Многие дороги были непроходимы из-за мусора или воды, а в машинах, которые пытались преодолеть эти препятствия, в основном сидели такие же иногородние люди, как и мы, которые заблудились.

И тут мы попали в аварию: на середину перекрестка выскочил старенький Ford на полной скорости. Наша машина выехала на обочину, протаранила железную ограду и, врезавшись в здание, остановилась. К счастью, обошлось без тяжелых травм с обеих сторон, однако я не заметила, как оказалась на носилках и меня куда-то повезли. Хотя после удара мое сознание было в тумане, я прекрасно понимала, что, куда бы меня ни доставила скорая, меня не ждет ничего хорошего. Я вспоминала ужасающие сцены во временном медицинском центре в аэропорту Нового Орлеана: докторов и медсестер там остро не хватало, так что престарелые эвакуированные часами сидели в своих инвалидных креслах, ожидая, когда к ним кто-нибудь подойдет. Я вспоминала также Благотворительный госпиталь, который в Новом Орлеане выполнял роль приемной скорой помощи, мимо которого мы проезжали в тот день. Его затопило, и персонал сражался изо всех сил за жизнь пациентов, но этих сил у них было немного. Я умоляла медработников меня отпустить. Помню, как уверяла их, что со мной все в порядке, абсолютно все в порядке, — и тут снова потеряла сознание.

Оказалось, что мы прибыли в самый современный и тихий госпиталь из всех, что я когда-либо могла видеть. В отличие от медицинских учреждений, забитых эвакуированными, в Медицинском центре Окснера — который обещает «заботу о здоровье при спокойствии духа» — докторов, медсестер и санитаров было намного больше, чем пациентов. На самом деле тут было всего несколько пациентов в белоснежной чистой палате. Моментально меня поместили в отдельную просторную комнату, где моими ранами и синяками занялась небольшая группа медиков. Три медсестры моментально доставили меня в рентгеновский кабинет, чтобы сделать снимок шейного отдела позвоночника, а вежливый доктор-южанин удалил мелкие осколки стекла из ран и наложил несколько швов.

Человеку, хорошо знакомому с канадской государственной системой здравоохранения, все это казалось удивительным; обычно мне приходится ждать около 40 минут, чтобы попасть на прием к обычному практикующему врачу. И это чудо находилось в центре Нового Орлеана — в эпицентре катастрофы, где потребность в медицинской помощи была острее, чем в любой другой точке США за последние годы. В мою палату вошел вежливый администратор и объяснил ситуацию: «В Америке мы платим за медицинскую помощь. Я очень сожалею — это действительно ужасно. Мы хотели бы, чтобы у нас была ваша канадская система государственного здравоохранения. Заполните, пожалуйста, эти формы».

Через пару часов я могла бы покинуть это заведение, если б не полная темнота над городом. «А самая главная проблема, — сказал мне частный охранник в вестибюле, где мы оба коротали время, — это наркоманы. У них ломка, и они пытаются пробраться в аптеку».

Поскольку аптека была крепко заперта, мне пришлось попросить обезболивающее у любезного врача-стажера. Я спросила его, что тут происходило в разгар катастрофы. «Слава Богу, это было не в день моего дежурства, — ответил он. — Я живу за городом».

Я спросила, пошел ли он добровольцем помогать в какие-либо временные убежища. Этот вопрос, кажется, застал его врасплох и немного смутил. «Это мне не приходило в голову», — был его ответ. Я быстро сменила тему разговора, перейдя, как мне казалось, к относительно нейтральному вопросу о судьбе Благотворительного госпиталя. Он получал настолько мало средств, что с трудом функционировал и до урагана, и поговаривали, что после катастрофы он, возможно, будет закрыт. «Лучше бы его снова открыли, — сказал стажер. — Мы же не можем лечить эту публику здесь».

Оказалось, этот любезнейший юный доктор и все чудеса медицинской помощи, которые я только что увидела, были воплощением той культуры, которая сделала возможными ужасы урагана «Катрина», культуры, в силу которой утонули беднейшие жители Нового Орлеана. Выпускник частного медицинского института и стажер частного госпиталя, этот доктор привык не рассматривать лишенных страховки, преимущественно афроамериканских обитателей Нового Орлеана как своих потенциальных пациентов. Это положение существовало до катастрофы и сохранилось даже тогда, когда ураган превратил Новый Орлеан в гигантскую приемную скорой помощи: врач сочувствовал эвакуированным, но это не изменило его установки — он все равно не мог увидеть в них своих потенциальных пациентов.

Когда разразился ураган «Катрина», резкое отличие между двумя мирами — миром Медицинского центра Окснера и миром Благотворительного госпиталя — внезапно привлекло внимание всех граждан США. Экономически защищенные люди уехали из города, сняли номера в отелях и начали звонить в свои страховые компании. 120 тысяч жителей Нового Орлеана, не имеющих машин, должны были рассчитывать на помощь государства. Они ждали, когда их вывезут, но помощь не приходила. Они подавали отчаянные сигналы SOS и делали плоты из дверец холодильников. Эти факты потрясли мир, потому что, хотя мы уже привыкли к неравенству в вопросах доступности медицинской помощи или качества школьного образования, все по инерции продолжали думать, что это неравенство не касается катастроф. Все были уверены, что государство — по меньшей мере в богатой стране — должно прийти на помощь людям в момент стихийного бедствия. События в Новом Орлеане показали, что это распространенное убеждение — вера в то, что на момент катастрофы правила жесткого капитализма временно отменяются, все объединяют свои усилия и государство работает на полную мощь, — уже устарело, причем от него отказались без публичных дискуссий.

Какой-то короткий период в две-три недели подавал надежды, что бедствие в Новом Орлеане вызовет кризис в этой экономической логике, которая в силу безжалостной атаки на государственный сектор усугубила катастрофу для многих людей. «Ураган продемонстрировал плоды лжи и мистификаций неолиберализма на одном примере раз и навсегда», — писал политолог Адольф Рид-младший, уроженец Нового Орлеана . Все разоблачительные факты прекрасно известны: это плотины, которые никогда не ремонтировались, это неработоспособная система общественного транспорта, получающая слишком мало средств, или такая мера подготовки к стихийному бедствию, как раздача DVD, которые сообщали людям, что в случае урагана им следует покинуть город.

Страница