Враги народа. От чиновников до олигархов - читать онлайн книгу. Автор: Дмитрий Соколов-Митрич cтр.№ 4

Улица имени адмирала Руднева появилась в Москве спустя 90 лет после его смерти.

Ахмат-Хаджи Кадыров (1951–2004).

Родился в Караганде Казахской ССР, куда во время сталинской депортации 1944 года было выселено подавляющее большинство чеченцев и ингушей, обвиненных в пособничестве гитлеровской Германии. На родину вместе с семьей вернулся в 1957 году. В 1968 году окончил курсы комбайнеров, два года работал в рисоводческом совхозе «Новогрозненский», еще десять лет — в строительных организациях в Нечерноземье и Сибири. В 1980 году поступил в медресе Мир-Араб в Бухаре, позже окончил курс в Исламском университете в Ташкенте. С 1986 по 1988 год был заместителем имама в Гудермесской соборной мечети. В 1989 году Кадыров основал в селении Курчалой первый на Северном Кавказе Исламский институт. В течение года был его ректором, а в 1990–1991 годах учился на шариатском факультете Амманского исламского университета в Иордании. Во время первой чеченской кампании (1994–1996) Кадыров воевал на стороне боевиков, являясь одним из ближайших сподвижников Джохара Дудаева. В 1995 году избран верховным муфтием Чечни. Именно Кадыров объявил России джихад. Раскол в отношениях с Масхадовым и другими лидерами сепаратистов наметился у него лишь три года спустя, когда по инициативе Кадырова в Грозном проходил Конгресс мусульман Северного Кавказа. Его участники осудили ваххабизм и обвинили Масхадова в косвенной поддержке ваххабитов. После вторжения в августе 1999 года отрядов Басаева и Хаттаба в Дагестан Кадыров заявил, что вместе со своими сторонниками выступит против сепаратистов с оружием в руках. В результате Масхадов объявил его «врагом чеченского народа, подлежащим уничтожению». 11 июня 2000 года президент России Владимир Путин назначил Кадырова временным главой администрации Чеченской Республики. Через полгода он стал постоянным главой администрации, а 5 октября 2003 года был избран президентом Чечни. Погиб 9 мая 2004 года на грозненском стадионе «Динамо» в результате теракта. Посмертно Кадырову присвоено звание Героя России.

Улица имени Ахмата Кадырова появилась в Москве через 3 месяца после его смерти.

«Хотите кровавое месиво в Бутово?»

«Ах вы, козлы черные!» — донеслось вдруг с конечной остановки маршруток. Она располагается как раз там, где улица Кадырова образует угол с улицей адмирала Лазарева. Затем последовали звуки ударов, звон битого стекла, раздались крики на непонятном языке. Приблизившись к месту событий, я увидел, что возмутителями спокойствия оказались четверо велобайкеров, лет двадцати от роду. В руках они держали обломанные черенки от лопат. У одного из парней была поранена рука. Чуть поодаль стояла «Газель» с разбитыми стеклами, а рядом с ней — плотный мужчина кавказской наружности, весьма эмоционально общающийся с кем-то по мобильному телефону.

— Это он, козел жирный, в меня камнем запустил, — указывая на кавказца и постукивая черенком по толстому колесу своего велосипеда, объяснил мне парень, представившийся Сергеем Новиковым. — Смотри, «крышу» вызывает. Хотите снять классный репортаж? Кровавое месиво в Бутово.

— У нас тут все маршруты «азеры» захватили, — сделав хитрый пируэт на заднем колесе, подхватил тему Алексей Кириллов. — Один только 293-й маршрут русским остался. Но он на другую конечную приходит. А у нас здесь еще пару месяцев назад 165-й тоже русские водили, но их выперли. Мы здесь все время тусуемся и все знаем.

По словам велосипедистов, «Газель», которую они только что лишили всех стекол, стоит здесь уже месяц:

— Она не на ходу, «азеры» в ней спят иногда. Мы подошли типа просто посидеть. А они нас отгонять стали. Мы обиделись. А дальше… Дальше ты видел.

— Улица Велосипедная, вот как, — ответил Алексей Кириллов на мой вопрос, как бы он назвал эту улицу, будь на то его воля. — И красиво, и по делу. Мы уже года три управу просим сделать нам площадку для тренировок — не реагируют. А под Кадырова — пожалуйста. Пусть ставят свою мемориальную доску. Мы все равно ее выворотим, вот увидишь.

— Не наш Кадыров герой, не наш, — подключились к разговору люди с автобусной остановки. Мария Яковлевна Саратова с Южнобутовской улицы говорила об этом без всякой ненависти. — Да, там, в Чечне, он герой. Там бы и делали ему улицу. А здесь зачем? Он же не Муслим Магомаев.

— Я сам работаю в управе. — Сосед Марии Яковлевны по лавочке свое имя назвать отказался, объяснив это тем, что рабочим местом пока еще дорожит. — Знаю, что за последний месяц Лужкову трижды присылали разные варианты названия этой улицы, и все три он завернул. Для чего? Чтобы теперь заселить ее чеченцами?

— Я не против чеченцев и не против Кадырова, но почему их нужно ставить в привилегированное положение к остальным, — высказался Виталий Морозов, сантехник с улицы Лазарева. — Закон один для всех — чеченцев, нечеченцев, живых и мертвых. Раз закон говорит: «можно называть улицу через десять лет», значит через десять лет. У меня сын в Чечне служил, я по его рассказам понял, что привилегии их очень развращают. Ты им руку подал — они уже считают, что ты сдался. А тут фактически всему чеченскому народу показали, что русские все стерпят. Небось, если бы в Грозном назвали улицу именем генерала Ермолова, сейчас бы уже еще одна война началась. А с нами — все можно.

Неожиданно возле остановки резко затормозила зеленая «девятка». Затем — серая «восьмерка». Это приехала обещанная «крыша». Всего пять человек. Кавказской национальности. Из первой машины выскочили двое и побежали за велобайкерами, вторая — с визгом рванула с места прямо на только что засеянный рабочими газон. Спасаясь от расправы, велосипедисты что было силы нажали на педали и вскоре скрылись в близлежащем лесу.

«Крыша» оказалась ингушской. По крайней мере, люди, которые сидели в автомобилях, назвали себя ингушами.

— Кто эти были, не знаете? — грозно поинтересовались они, не выходя из машины.

— Не знаем, — почему-то соврал я.

Чтобы как-то утешить ингушей, я сообщил им новость про улицу Кадырова. Пригласил на открытие мемориальной доски.

— Это хорошо. Это очень хорошо, — сказали ингуши. — Обязательно придем.

Впрочем, думали они сейчас явно не об этом.

— Ничего, Салман, мы их все равно поймаем! — резюмировал один из «крышующих». — Тогда им все понравится. И улица Кадырова понравится, и все остальное. Поехали!

Февраль 2001 года. Город Омск и его окрестности.

Традиция хождения российской власти в российский народ столь же неистребима, как и вечная надежда маленького человечка «достучаться до царя». Это своеобразная правовая система, где вместо прав человека главенствует последнее из прав, на которое может претендовать человек, — право на милость. Но с приходом рыночной системы, в которой власть снимает с себя большинство отеческих обязанностей, и в этом праве человеку отказано. Миф о добром царе и славном народе остался уделом политтехнологов, которые еще пытаются слепить из него хоть какой-то политический спектакль. Ровно неделю назад такое шоу страна наблюдала в Омске, где президент братался с народом. «Мне это просто нравится, — сказал под занавес Владимир Владимирович Путин. — Люди относятся ко мне очень тепло, и я отвечаю им тем же». Спустя неделю, когда цирк сгорел, а клоуны разбежались, я решил наведаться в Омскую область и посмотреть на брошенные декорации.