Путь России. Новая опричнина, или Почему не нужно "валить из Рашки" - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Делягин cтр.№ 27

Центральный тезис сегодняшнего переписывания истории – «Сталин хуже Гитлера». Его лживость очевидна: при всех своих недостатках и пороках сталинцы никогда не планировали уничтожение целых народов. Даже тех, кто прямо и открыто воевал с ними, бил их в спину, в массовом порядке переходил на сторону врага, – даже эти народы ссылали, но не пытались уничтожить, так что старые представители некоторых из этих народов прямо указывали, что высылка спасла их как народ от уничтожения в результате мести соседей.

Между тем гитлеровцы – и это доказано с безупречной юридической точностью – планировали полное уничтожение целых народов, и отнюдь не только еврейского: он просто был первым в списке…

Помимо общего стремления унизить наших отцов и дедов, лишить нас гордости за прошлое и тем самым разрушить идентичность нашего народа, тезис «Сталин хуже Гитлера» призван снять с либералов ответственность за кошмарную социально-экономическую политику последних 20 лет. Когда люди вроде Латыниной прямо и ясно указывают, что во всех сегодняшних бедах виноват Сталин, они точно так же перекладывают ответственность с себя и своих единомышленников на тех, кто не может ответить, как коммунисты валили все, что взбредет в голову, на царский режим. Еще в начале 1980-х в моей школе термин «родимые пятна капитализма» употреблялся без тени иронии – хотя капитализма не было уже три поколения. А советская статистика очень любила сравнивать все показатели с 1913 годом, валя плохое состояние сельского хозяйства на царя точно так же, как нынешние либералы валят плохое состояние страны на Сталина.

Мои родители – это мои родители, и никто, кроме меня и тех, кто общался с ними лично, не смеет давать им оценки. Я люблю и уважаю их такими, какими они создали меня и, не принимая их недостатки и трагедии, принимаю и признаю их в целом: это неотъемлемая часть меня. И я изучаю их недостатки не для того, чтобы пенять им тогда, когда уже ничего не поделать, а чтобы не дать им проявиться во мне в той или иной форме, ибо, как их сын, я к ним предрасположен.

Мне кажется, эту естественную позицию стоит распространить и на отношение к прошедшим поколениям в целом.

Однако нельзя не видеть, что Сталин быстро возвращается в центр внутрироссийской общественной дискуссии, – и истерика либералов отнюдь не является главной причиной этого возврата.

Фигура Сталина возвращается как реакция на массовое и часто откровенно наглое переписывание истории, на наше унижение, на навязывание нам вины за все, что можно и чего нельзя вообразить по принципу «Горе побежденным». И это серьезно: Россия не Германия, и, превращая ее в аналог Веймарской Германии, вы воскрешаете не Гитлера, но Сталина.

Но главная причина роста популярности Сталина – жгучий контраст с полным ничтожеством нынешнего руководства России и его откровенной враждебностью ее народу. Я знаю, что с высоты сегодняшних критериев, хотя это и не научный подход, Сталина нельзя назвать «эффективным менеджером», однако почти все, что создано в нашей стране, почти все, в чем мы живем, создано при нем или по идеям, родившимся при нем.

Приход к власти в России нормального честного руководства, просто исполняющего свои обязанности перед обществом, вернет Сталина в историю со стандартным ярлычком made in China: «великий исторический деятель, на 70 % был прав, 30 % его действий было ошибками, и мы их мучительно исправляем». Но я боюсь, что приход к власти нормальных честных людей в созданной в нашей стране политической системе практически невозможен.

Непонимание современного состояния дел в России со стороны Запада потрясает. Даже в розданных нам вопросах употреблено выражение «освобождение от коммунизма». Позвольте проинформировать, что либеральные реформы обрушили уровень жизни основной массы россиян и сделали эту жизнь едва выносимой. В мире есть только два примера быстрого, за 20 лет, и при этом существенного сокращения среднего роста населения: в Северной Корее и в подвергающейся либеральным социально-экономическим реформам России.

И «освобождение от коммунизма» для российского общества все более и более означает освобождение от благосостояния, освобождение от безопасности, от здравоохранения, от образования – освобождение от нормальной человеческой жизни.

Холокост воспринимается как «еврейская катастрофа», 1945 год, как здесь говорилось, воспринимался немцами как «немецкая катастрофа», а «освобождение от коммунизма» стало началом российской катастрофы, продолжающейся намного дольше двух предыдущих катастроф – более 20 лет.

И эта российская, и прежде всего русская катастрофа настолько ужасна, что я бы не посоветовал представителям иных стран солидаризоваться с ее организаторами, пусть даже в форме ветхозаветных разговоров об «освобождении от коммунизма».

Потому что Россия беременна справедливостью.

Тот, кто действует, не понимая этого, обрекает ее на Сталина.

Выражаясь операционально, Сталин сегодня – это внесистемное, вненормативное и потому чудовищное установление справедливости и точно такое же – внесистемное и вненормативное – обеспечение развития.

При этом огромная часть российского общества, прекрасно понимая, что подобная справедливость и подобное развитие обойдутся им лично весьма дорого, уже сегодня полностью согласна на их осуществление, на возвращение Сталина, – ибо на фоне нынешних «урководителей» не видит никакого другого способа выживания страны и сохранения народа.

В утешение могу сказать лишь одно: жестокость Сталина, отбившая у народа и элиты способность к инициативе – из-за чего созданная им система и сгнила, – была вызвана инфернальной жестокостью Гражданской войны.

Предстоящий нам Сталин будет порождением значительно менее жестоких обстоятельств – и, соответственно, будет более гуманен сам, хотя в сегодняшней России это понравится далеко не всем.

И последнее.

Разница в историческом сознании русских и немцев весьма проста: немцы виноваты перед другими, в то время как мы виноваты перед собой, ибо главными жертвами немецкого тоталитаризма были другие народы, а главной жертвой тоталитаризма советского был сам советский народ. Именно в этом заключается коренное, принципиальное отличие гитлеризма и сталинизма.

Поэтому Германия с гордостью считает себя отличницей в деле демократии, а мы смотрим на это с искренним недоумением, ибо не считаем себя школьниками, которым кто-то может выставлять оценки.

Не учитывать эту разницу самоощущений – значит сеять между народами рознь вместо взаимопонимания. А я бы очень не хотел, чтобы между нашими народами когда-нибудь еще снова возникла рознь.

Если День Победы был высшей точкой, апофеозом становления советской цивилизации, то ее завершением по праву следует считать 19 августа 1991 года – день политической судороги, известной под псевдонимом «ГКЧП».

Члены ГКЧП – Государственного комитета по чрезвычайному положению в СССР (даже само название его представляет собой грамматическую нелепицу: так просто не говорят и не пишут по– русски, даже на канцелярите) – называют свою авантюру попыткой спасти Советский Союз от подписания нелегитимных документов и от развала великой страны. Однако в 1991 году избежать катастрофы было уже нельзя: система управления полностью сгнила, и союзные власти утратили всякий кредит доверия, доказав советскому народу свою неадекватность и беспомощность.