Возмездие на пороге. Революция в России. Когда, как, зачем? - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Делягин cтр.№ 95

Подобная роскошь в принципе недоступна для политиков, стремящихся к личному потреблению и пренебрегающих нуждами собственного народа.

Поэтому в конце 2005 года Касьянов потерпел поражение в силу не только тактических, но и потенциальных причин: его «снесли» с политической авансцены не только распри Суркова с силовиками, но и принципиальная для него невозможность вписаться устраивающим президента Путина образом в стратегический диалог последнего с Западом.

Тем не менее нейтрализация (по крайней мере, временная) этого достаточно локального и вполне управляемого проекта была проведена не аккуратными и эффективными закулисными способами, а заведомо пагубными для авторитарных режимов методами публичных разборок. Сор был вынесен из избы и стал предметом всеобщего обсуждения, а официальной оценки случившегося так и не произошло.

Так или иначе, само по себе усиление внутренних конфликтов в среде самой правящей бюрократии идет достаточно давно. Достаточно указать, что практически забытая к настоящему времени, но, по-видимому, являющаяся отражением именно этих процессов загадочная смерть Р. Цепова наступила еще в сентябре 2004 года.

Однако расширение этих конфликтов на принципиально чуждые ранее основной массе этой бюрократии сферы идеологии и публичной политики свидетельствует о качественно новом этапе их развития. Представляется, что этот этап создает уже непосредственную угрозу разрушения сложившегося политического режима просто в результате внутренних склок.

Сценарии этих склок нельзя предсказать как в силу понятной ограниченности легализованной информации о них, так и из-за их почти бесконечного многообразия. Представители правящей бюрократии запросто могут, например, довести Касьянова до состояния искреннего борца с режимом, выковав политическую сталь из первоначально совершенно не соответствующего этой задаче материала (с Ходорковским эту операцию уже проделали, причем вполне успешно). Могут они и устроить в ходе внутренних «разборок» общенациональный кризис, посчитав его лучшим способом досадить противнику, или просто ради дележа очередного финансового потока совершая действия, с неизбежностью означающие техногенную или социально-экономическую катастрофу (Кириенко, кстати, уже давно возглавил Росатом). Могут достичь аналогичного результата безумным и не оставляющим никаких надежд на успех из-за своей чудовищной грубости и наглости шантажом соседей, подобным попытке «газового блицкрига» против Украины в декабре 2005 года. Весьма характерным представляется то, что во второй половине 2005 года активизировались сторонники восстановления в России монархии, явно связанные с правящей бюрократией и обладающие значительным как административным, так и финансовым ресурсом.

Действия безграмотных, безответственных и при этом агрессивных субъектов российской подковерной, то есть реальной политики должен прогнозировать если не зоопсихолог (в конце концов, недаром Черчилль вел речь именно о бульдогах), то как минимум психиатр, – а они редко и неохотно рассказывают о своих подопечных.

Однако в целом картина не вызывает сомнений: деградация власти давно уже дошла до стадии дебилизации, [79] и рост количества ошибок уже в обозримом будущем дополнится качественным ростом их совокупного ущерба, что вышибет инструменты управления из заплывших нефтедолларами рук правящей бюрократии.

При этом надо учесть, что реальное руководство сегодняшней России сочетает уникальную трусость с клиническим упрямством и самомнением. Принципиально не будучи в состоянии разобраться в происходящем, она панически боится любого не контролируемого ею шевеления (не говоря уже о сопротивлении [80] ) и в то же время искренне убеждена в невозможности демонстрировать слабость и идти навстречу каким бы то ни было внешним импульсам, «потому что если мы уступим давлению, нас снесут».

Агрессивный страх, направляемый тупой ограниченной алчностью, – что может быть более емкой формулой почти ритуального политического самоубийства, свершение которого уже начато правящей нами бюрократией?

Еще одной симпатичной чертой руководителей нашей страны является, насколько можно понять, глубокое убеждение в том, что население страны ни при каких обстоятельствах не сможет стать народом, что люди в принципе не способны на самоорганизацию и на самостоятельные действия даже по отстаиванию самых насущных своих интересов. Квинтэссенцией этой позиции служит бессмертная и действительно работавшая на протяжении всех последних 15 лет формула «Это быдло будет думать то, что мы ему покажем по телевизору». Однако абсолютизация этого в историческом плане не такого уж и длительного опыта, как представляется, ведет к глубокой неадекватности.

Именно приверженность приведенной формуле в принципе не позволяет даже лучшим представителям правящей бюрократии осознать причины политических катаклизмов, вызванных прежде всего самостоятельными действиями объединяющихся ради самозащиты граждан. К ним относится не только во многом спровоцированная Путиным «оранжевая революция» на Украине, но, возможно, и восстание в Андижане, и ряд событий на Северном Кавказе.

Убежденность в пассивности людей и их необоримой склонности к подчинению силе заставит правящую бюрократию, как уже было во время протестов против монетизации, при столкновении с массовым недовольством бросаться не на решение реальных проблем, а прежде всего на поиск зачинщиков, [81] который в связи с их объективным отсутствием будет оборачиваться их назначением с последующим наказанием. При этом силы правящей бюрократии будут отвлекаться на достижение заведомо негодных целей, после чего она начнет ожидать результатов, а негативные процессы между тем будут идти сами собой, подстегиваемые внутренней борьбой среди различных клик и фракций.

В результате время для стабилизации положения (пусть насильственной и временной) будет безнадежно упущено, и по осознании этого уделом правящей бюрократии станут стремительно распространяющаяся паника и общий крах. При этом можно с уверенностью утверждать, что желающих всерьез защищать коррумпированное и вызывающее омерзение коллективное ничтожество (индивидуальные символы которого, хотя им по инерции, вероятно, все еще продолжат рисовать сверхвысокие и сверхубедительные рейтинги, будут вызывать еще более сильные чувства) не найдется.