Унижение России. Брест, Версаль, Мюнхен - читать онлайн книгу. Автор: Анатолий Уткин cтр.№ 103

Задачу выработки германской политики в отношении России, так жестко порвавшей с Западом, взял на себя в Берлине министр иностранных дел Брокдорф-Ранцау и сделал это на первой же сессии нового кабинета министров 21 января 1919 г., наскоро приготовив меморандум «Следующие цели германской внешней политики». В нем признавалось, что позиции Германии весьма шатки, ближайшее будущее ничего хорошего не обещает, Германии придется иметь дело с Россией и Западом в условиях экономической дезорганизации, военной слабости и политической нестабильности. Следовало задействовать помощь из любых возможных источников. Брокдорф-Ранцау полагал, что изоляция России от Запада и Германии — явление временное. Пройдет немного времени, и «вчерашние враги будут сотрудничать в восстановлении России» — этого требует желание получить дивиденды по прежним займам Франции, стремление завладеть российским рынком, проявляемое Британией и Америкой, насущная необходимость создать экспортные рабочие места в Германии. Брокдорф-Ранцау предложил достичь соглашения с Западом по экономической реконструкции России.

Идеи Брокдорфа-Ранцау пали на подготовленную почву. Даже принципиальные противники России в новом германском правительстве, такие, как Эберт и Шейдеман, не могли упустить шанс укрепить германские позиции за счет экономических связей с Советской Россией. Со своей стороны, В. И. Ленин постарался воспользоваться германской картой, чтобы пробить западную изоляцию большевистской России. Германия в очередной раз стояла перед выбором между Россией и Западом. Россия в очередной раз стояла перед выбором между Центральной Европой и Западом.

АНГЛИЧАНЕ

Обстоятельные в жизни англичане не спешили и сейчас. После выборов их представители появились в отеле «Мажестик» на авеню Клебер. Но премьер Ллойд Джордж согласился прибыть в Париж только 21 декабря 1918 г. — и то на три дня. Результаты выборов станут известны только 28 декабря. Вожди и их оппоненты волнуются. В последний момент премьер-министр отложил свой визит. Вильсон был буквально в ярости.

А куда было спешить англичанам? Границы страны угрозе не подвергались. Проблема германского флота и подводных лодок была решена — они были интернированы в британских портах. Все германские колонии были оккупированы войсками Британской империи. Значительная доля Оттоманской империи также находилась под британским контролем. Теперь Лондон интересовался только финансами и мореплаванием. И здесь противником Британии была не повергнутая Германия, а гордые Соединенные Штаты. Англичане если и хотели иметь после войны Лигу Наций, то желали, чтобы ее эмбрионом был Верховный военный совет союзников, а не некая организация ad hoc. В то же время нежелание Соединенных Штатов нести финансовое бремя войны бесконечно раздражало англичан. Официальному Лондону интернационализм президента Вильсона представлялся лицемерным. Хьюз говорил открыто: «Америка не предоставила союзу помощи больше, чем принесла Франция» [457] . Соответственно Клемансо имеет больше оснований читать мировому сообществу мораль, чем «доктор Вильсон».

Особое оскорбление почувствовали англичане, когда американский министр финансов непосредственно перед Рождеством представил список сумм, взятых у американских банков. В этом была значительная доля неправедного: Европа еще не отдышалась от кровопролитнейшей из войн, а Дядя Сэм уже предъявляет счет. Американцы требовали от европейцев немедленно заняться делами Лиги Наций, но собственными проблемами Западной Европы пренебрегали.

Как составить делегацию? Канадский премьер сэр Роберт Борден в ярости указывал, что потери его страны в ходе окончившейся войны были больше, чем потери Бельгии. А австралийский премьер Хьюз напоминал, что американские жертвы не равны даже австралийским. Итак, одним из пяти членов делегации стал представитель доминионов. Остальные: премьер-министр Ллойд Джордж, министр финансов Бонар Лоу, министр иностранных дел Бальфур, представитель организованных профессиональных союзов Джордж Барнс.

Ввиду того, что Ллойд Джордж никак не мог освободиться от своих дел, президент Вильсон решил сам посетить Британские острова. В Лондоне уже не видели в этом некоего дружественного жеста, в нем видели часть кампании по ослаблению старых европейских метрополий.

Полковник Хауз видел жесткость верхнего слоя англичан, начинающего переходить от недоумения к скрытой враждебности в отношении «доктора Вильсона». Его острый ум указал направление контратаки. Демократия сильна и слаба своей прессой. Уважающий себя англичанин утром раскрывает лондонскую «Таймс», тут уж ничего не попишешь. 17 декабря 1918 г. Хауз удовлетворенно заносит в дневник: «Пригласил прокатиться и на часовую прогулку лорда Нортклифа». Лорд был владельцем «Таймс» и «Дэйли мэйл». Нортклиф не разделял весьма обычного тогда восхищения талантами Ллойд Джорджа. Да и в целом политическое направление стран Антанты Нортклиф воспринимал весьма сдержанно. И (редкий случай для англичанина) с энтузиазмом воспринимал евангелизм Вудро Вильсона — во многом как контрастное по сравнению с «древнеевропейским» восприятие мира, как западный нонконформизм, как передовое слово Запада в восприятии мировой эволюции. 21 декабря в «Таймс» появилось обширное интервью президента Вильсона, полностью написанное Гордоном Очинклоссом. «Таймс» писала, что «президент встретит в Англии достойный его прием. Теперь Ллойд Джордж и его коллеги не осмелятся противостоять его политике на мирной конференции» [458] .

Вторым англичанином, которого полковник Хауз (который, напомним, не занимал никакого поста в американском правительстве) привлек к подготовке визита Вильсона, был лорд Дерби. 20 декабря Дерби говорит коллеге лорду Бальфуру: «…надеюсь, что никогда более не буду заниматься подготовкой президентского визита в Англию. Президента встретят как Бога» [459] .

В Англии наступало первое послевоенное Рождество. Уже подумывали об отмене рационирования. Государственный контролер снял ограничения на потребление картофеля и хлебобулочных изделий, увеличил рацион мяса. К Рождеству народ потянулся на рынки за традиционной индейкой. Продовольственные компании признавали, что они работают в половину довоенной мощности. На стенах висели плакаты: «Не будьте одиноки», Лига молодых христиан развернула благотворительную деятельность. На дорогах было много солдат. Разумеется, взгляд с печалью останавливался на инвалидах, но общее настроение было в духе «возвращаются хорошие дни».

Хауз изучил прогноз погоды — в Ла-Манше обещали штормовые ветра, и он решил не сопровождать президента Вильсона в Англию, посылая вместо себя тестя — Очинклосса. Вильсон раздумывал над ухудшившимися отношениями с Клемансо. На днях президент призвал премьера к себе в дворец Мюрата, и у них снова не получился конструктивный разговор о Лиге Наций. Клемансо не нравилось отбытие Вильсона в Англию. Клемансо просил Вильсона не выступать за роспуск существующих межсоюзных органов — они обеспечивают солидарность, на них зиждется социальный порядок в Западной Европе. Клемансо страстно защищал созданные за годы войны общие международные институты во время парламентских дебатов в Национальной ассамблее.