Новый мировой порядок - читать онлайн книгу. Автор: Анатолий Уткин cтр.№ 72

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Новый мировой порядок | Автор книги - Анатолий Уткин

Cтраница 72
читать онлайн книги бесплатно

Прогноз. Поразительны проекции на будущее. К 2025 г. на Китай будет приходиться 30–40 процентов производства металлов в мире. Международное энергетическое агентство проецирует увеличение потребления нефти Китаем между 2001 и 2030 гг. с 1,7 млн. баррелей в день до 9,8 МБД. Россия здесь — один из важнейших потенциальных партнеров. Практически нет сомнения в том, что Пекин постарается наладить тесные отношения с импортерами энергии — страна уже обогнала Японию и стала вторым в мире импортером нефти. КНР собирается импортировать 3,3 млн. баррелей нефти в день в 2010 г. и 7,3 млн. баррелей в 2030 г. (на США будет приходиться 24,3 млн. баррелей в день, на Западную Европу — 14,6 млн., на Японию — 6,8 млн.). Китай намеревается вывозить сжиженный газ из Австралии, Индонезии и Ирана. Такие цивилизации, как восточноевропейская, латиноамериканская, индуистская, хотя и проходят определенную фазу самоутверждения, не проявляют открытой враждебности по отношению к западной цивилизации.

Цифры роста Китая безусловно впечатляют, но не следует забывать и о том, с какого низкого старта начинала великая страна. Слабым местом Китая является неравномерное развитие 29 провинций. К 2020 г. такие провинции, как Гуандун и Гонконг, будут одними из богатейших провинций мира. Процветающие приморские провинции стоят большим контрастом по отношению к бедным внутренним родственникам. Внутренние регионы немногое получат от экономического бума. Возможное ослабление роли Коммунистической партии Китая будет содействовать сепаратизму.

Возможность модернизации, развития по пути интенсивного роста с сохранением собственной идентичности стала реальной после изобретения конвейерного производства, «убивающего» как раз то, в чем Запад был так силен, — самостоятельность, инициативность, индивидуализм, творческое начало в труде, поиски оригинального решения. Оказалось, что конфуциански воспитанная молодежь приспособлена к новым обстоятельствам упорного труда. Шанс, данный Фордом в Детройте, подхватила Восточная Азия, иная цивилизация, иной мир. Для истории привыкшего за пять столетий к лидерству Запада это радикальный поворот. Если у Запада есть Немезида, то ее зовут Восточная Азия — именно этот регион получит исторический шанс в XXI веке.

Экономические и политические амбиции нового Китая уже ощутимы в Юго-Восточной Азии, Центральной Азии, на Дальнем Востоке, в акватории Южно-Китайского моря. В начале XXI в. Китай начал фактически возглавлять общеазиатский торговый блок и напрямую встал вопрос, кто определяет условия экономического развития самого растущего региона мира. Гонконг внутри и хуацяо вовне стали новыми мощными инструментами растущего китайского могущества

Стремление Китая приобрести на мировой арене статус «сверхдержавы» приведет к тому, что он приобретет мощные экономические рычаги воздействия не только на страны своего региона, но и на другие государства; кроме того, Китай будет продолжать наращивать свою военную мощь. Восточноазиатские государства будут адаптироваться к усилению мощи Китая посредством установления более тесных экономических и политических связей с Пекином, потенциально приспосабливаясь к его предпочтениям, особенно в таком чувствительном для Китая вопросе, как судьба Тайваня.

По оценке разведывательного сообщества США, через два-три десятилетия Китай, как уже говорилось, превзойдет США по объему валового продукта, достигнет значительных высот в военной технологии, обзаведется своей зоной влияния в наиболее динамично растущей зоне — восточноазиатской, бросающей вызов экономико-геополитический гегемонии единственной сверхдержавы. Джеффри Сакс призывает американцев готовиться к тому, что в 2050 году китайская экономика будет превосходить американскую на 75 процентов [403] . Американцы пока едва ли не безмятежны — такого еще никогда не было — и это ведь происходит на противоположном краю мира.

При этом китайцы смотрят на карту, значительно превосходящую карту собственно КНР, к китайской цивилизации они относят не только собственно континентальный Китай. С их точки зрения, все имеющие китайскую кровь, принадлежащие к одной расе, имеющие одну кровь и выросшие в одной культуре, являются членами одного китайского сообщества и в той или иной степени подопечны китайскому правительству. Прежде всего это китайцы Тайваня и Сингапура, китайские анклавы в Таиланде, Малайзии, Индонезии и на Филиппинах; некитайские по крови меньшинства Синьцзяна и Тибета, и даже «дальние конфуцианские родственники» — корейцы и вьетнамцы. Китайская диаспора чрезвычайно влиятельна в регионе.

Идейное самоутверждение. Наряду с экономическим подъемом впервые в мировой истории нового времени происходит энергичное утверждение азиатской культуры как имеющей не только равные права на уважение, но по многим стандартам находящейся выше западной. Идеология «Азия для азиатов» имеет долгую и устойчивую традицию. «Запад должен признать, что долгая эра контроля над Азией внешних для Азии держав — когда величайшая военная сила в Азии была не азиатской — быстро подходит к концу» [404] .

По мнению многолетнего сингапурского премьера Ли Куан Ю, общинные ценности и практика восточноазиатов — японцев, корейцев, тайваньцев, гонконгцев и сингапурцев — явятся их самым большим преимуществом в гонке за Западом. Работа, семья, дисциплина, авторитет власти, подчинение личных устремлений коллективному началу, вера в иерархию, важность консенсуса, стремление избежать конфронтации, вечная забота о «спасении лица», господство государства над обществом (а общества над индивидуумом), равно как предпочтение «благожелательного» авторитаризма западной демократии, — вот, по мнению восточноазиатов, «альфа и омега» слагаемых успеха в XXI веке. Появились даже идеологи «азиатского превосходства», призывающие даже Японию отойти от канонов американского образа жизни и порочной практики западничества, выдвигающие программу духовного возрождения, «азиатизации Азии» как антитезы западного индивидуализма, более низкого образования, неуважения старших и властей.

Будет ли китайское правительство мудрым опекуном экономики, изгоняющим коррупцию? Счастливы ли китайцы своим прогрессом или они безнадежно угнетены как граждане и эксплуатируются как рабочие? Потонет ли китайский пейзаж в индустриальном мареве? Станут ли китайские банки мощными мировыми игроками? Войдут ли китайские крестьяне относительно мирно в урбанистическое будущее или их ждут восстания? От ответа на эти вопросы зависит мировое будущее.

Традиции строгой централизации государственной власти в Китае сильны как никогда. В то же время 72 % населения — крестьяне, живущие в сельской местности, начали избирать своих руководителей — критически важный факт. Экспортномощная провинция поставляет треть своих товаров на национальный рынок — мощный якорь против сепаратизма. Внутренняя миграция также укрепит национальное единство.

Отношение к Америке. Через несколько дней после американской травмы 11 сентября жестким реализмом прозвучали слова официального американского документа: «Существует возможность того, что в регионе Восточной Азии предстоит противостояние со страной колоссальных ресурсов» [405] . В Пекине эти слова восприняли как неприкрытую угрозу Китаю, как сигнал американской убежденности в будущем противостоянии.

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению Перейти к Примечанию