Формула бессмертия. На пути к неизбежному - читать онлайн книгу. Автор: Александр Никонов cтр.№ 71

Это не было генетически обусловленной прогерией, которая иначе называется синдромом Вернера, поскольку с этим синдромом люди не способны иметь детей, а у Альвидаса к тому времени уже был ребенок. Да и генетическая экспертиза не подтвердила болезнь Вернера. Поэтому мы поставили ему атипичный синдром Вернера. Судьба этого Альвидаса печальна. Он мне писал в письмах, что от него ушла жена, он поменял имя и фамилию, его все время задерживала милиция, потому что молодое фото в паспорте не соответствовало его постаревшему лицу. А когда он поменял паспорт и вклеил другое фото, оно уже не соответствовало паспортному возрасту… Сейчас этот человек куда-то пропал.

Единственное, что могло спровоцировать такое обвальное старение, — курс преднизолона. Его, кстати, выписывают всем подряд. Кости болят, суставы — его выписывают. Астма — выписывают. А что такое преднизолон? Это стероидный гормон, который подавляет иммунитет. Но самое главное, преднизолон — аналог кортизола, гормона стресса. Он дает возможность мобилизовать силы в критической ситуации, но при частом поступлении разрушает организм… Так что никакой здоровый образ жизни вам не поможет удлинить жизнь, пока вы не решите проблемы в семье. Если кортизол каждый день бьет вам по организму, вы ничем это не перевесите. Не зря говорят, что до правнуков доживают только праведники. Чем больше у вас в жизни спокойствия, тем больше вероятность прожить дольше.

— Но это же не решение проблемы! Все равно рано или поздно помрешь.

— Все, кто дышит, все стареют и умирают. Наша жизнь — это борьба между старением и репаративными (восстановительными) процессами. Я не думаю, что бессмертие возможно. Даже если вы решите все проблемы с телом, что вы будете делать, если окажется, что существует еще и ментальное старение? Человек ведь стареет не только телом, но и душой, и это не просто слова. С философской точки зрения, мы все живем не для того, чтобы просто тупо жить, а для того, чтобы выполнить какую-то функцию. И мы отвлекаемся на эту функцию — у всех нас есть дети, которых надо воспитывать; дома, которые надо строить; работа, которую, надо выполнять — в результате 90 % своего внимания мы направляем на то, чтобы фиксировать проблемы вокруг нас, а не внутри нас… И рано или поздно мы упускаем какие-то процессы внутри нас. Вчера не выспался, сегодня перепугался, завтра перенервничал, а потом, глядишь, ногу сломал… Эта энтропия неизбежна.

— Когда ученый начинает говорить о философии, это плохой признак. Это значит, что он сдался. Если мы не можем остановить старение этого носителя, нужно поменять носитель.

— А вы не думали, что наши дети — это и есть другие носители? Может, на этом и успокоиться?

Но я успокаиваться не хотел:

— Не будем торговаться. Нам нужно все и сразу!.. Возможно, ваша методика сработает, как паллиатив, как некое временное решение, с помощью которого можно будет дождаться реального бессмертия. Вы говорите, что человек в его сегодняшней версии может прожить 150 лет.

— Как ученый, я могу сказать, что 150 лет — тот предел, которого можно добиваться. Все зависит от человека. Маме моего босса 110 лет, и она до сих пор жива. А многие мои знакомые умерли в сорок с небольшим. Ночной образ жизни, кофе, курение, отсутствие семейной жизни. Природа таких прибирает быстро… Мужчины в России живут в среднем 57 лет. И для того чтобы увеличить эти 57 до 110 лет жизни, вообще никаких научных открытий не нужно, ничего не нужно, кроме групп здоровья. Все уже давно известно — нужно только научить. Я смотрю на людей — и мне их жалко, гробят себя.

— А откуда у вас в голове возникла цифра 150 лет?

— Есть достаточно достоверные сведения о том, что люди, которые существуют по системе дао, живут примерно столько. Известны имена их правнуков, праправнуков. Есть документы. Я, разумеется, в Японии и Китае не была, своими руками эти документы не трогала. Но про них очень много сведений, которым, я считаю, можно доверять. И потом, если вы почитаете веды…

…Это было последней каплей для меня — слова Ковиной про веды! Вы ведь, дорогие мои читатели, еще не все знаете! Вы ведь не в курсе, что после двадцатилетнего перерыва я встретил Мамаева вовсе не около Института химической физики, нет! Он сначала по телефону пригласил меня в Питер, где должен был читать лекцию о старении. Угадайте, где? На каком-то ведическом индуистско-религиозном конгрессе. Я на один день полетел в Санкт-Петербург; послушал лекцию; скушал какой-то вегетарианский прасад по 40 рублей за пирожок, продающийся в фойе; купил жене бронзовую статуэтку многорукого Шивы с головой слона и пригорюнился, услышав от геронтолога Мамаева слова о том, что он изучает человеческое тело полвека и все пятьдесят лет не устает удивляться его сложности, которая настолько велика, что «поневоле приходят мысли о Создателе»…

Мне слова о Создателе не понравились. Я считаю создателями мира нас. А науку — инструментом создания мира вокруг нас. И когда ученый (создатель) заикается о каком-то ином Создателе, когда он рассуждает о ведах, мне это представляется «политикой опускания рук» или, по крайней мере, намеком на нее…

Впрочем, возможно, я ошибаюсь и зря трачу эмоции. Возможно, мне нужно вновь собраться, подхватить под мышку читателя и отправиться с ним туда, где обитают неуспокоенные люди с засученными рукавами и штанами, полными энтузиазма.

Вперед!

Помните Тимура Артемьева, скромного миллионера, который грезит о космических кораблях и победе над старением? Он человек довольно молодой, на момент написания книги ему нет еще и сорока, и он дитя СССР. В Советском Союзе было много ужасного, что и погубило сию клоаку. Но существовало в красной империи и нечто полезное. Оно, это полезное, появилось в качестве компенсации — как мышечный корсет человека, который гипертрофированным развитием отдельных мышц компенсирует проблемы в позвоночнике, поддерживая его. Так и положительные черты СССР компенсировали его общую нежизнеспособность (экономическую неэффективность), позволив стране протянуть столько, сколько она протянула. Какие же компенсационные механизмы нарастил СССР?

Тотальную антирелигиозность и сильную науку с хорошим образованием в базе.

Тотальная антирелигиозность сдвигала все общественные настроения и все общественное внимание со сферы трансцендентного, философского, экзистенциального в грубую материальную практику, позволяя сконцентрировать силы на созидании и покорении. Да и в плане социального спокойствия светскость дает сто очков вперед любой религиозности, а учитывая, что ко времени заката империи ее штатная религия (коммунизм) уже не работала, общество можно было считать практически полностью атеистическим.

Большая же наука в СССР, как на фундаменте, базировалась на сильном школьном образовании с уклоном в точные науки и на многочисленных кружках авиамоделизма, ракетостроения… Последнему поколению детей, которые еще краешком застали все это, сейчас уже далеко за тридцать.

Они воистину последние могикане! Теперь таких уже не делают. Дальше пошли уже совсем другие люди. А эти — последние имперцы.