Управление выбором. Искусство стрижки народных масс - читать онлайн книгу. Автор: Александр Никонов cтр.№ 65

О том же в свое время говорил и Фрейд: «Похоже, достаточно оказаться вместе большой массе, огромному множеству людей, чтобы все моральные достижения составляющих их индивидов тотчас рассеялись, а на их месте остались лишь самые примитивные, самые древние, самые грубые психологические установки».

А один из первых психологов, который начал серьезно заниматься психологией масс, француз Гюстав Лебон, отмечал: «Сознательная личность (в народной массе. — А. Н) исчезает, причем чувства всех отдельных единиц, образующих целое, именуемое толпой, принимают одно и то же направление… в толпе может происходить только накопление глупости, а не ума».

В своей книге «Психология народов и масс» Гюстав Лебон сделал любопытное замечание касательно внушения идей людям, находящимся не в «свободном состоянии», как сказал бы физик, а в «связанном», то есть в толпе: «Массы никогда не дают убеждать себя доказательствами, но только утверждениями, и авторитет этих утверждений зависит от того обаяния, каким пользуется тот, кто их высказывает». Человек в толпе, считал Лебон, опускается на несколько ступеней по лестнице цивилизации.

Одного человека нужно убеждать сложными аргументами. Массу — «опылять» простыми лозунгами. Критичность в толпе теряется настолько, что порой это вызывает удивление у самих людей, вырвавшихся из массы, то есть переставших либо физически быть вместе с народом, либо ментально отождествлять себя с народом.

Я как-то беседовал с Ефимом Шифриным, и, разумеется, разговор зашел о тупом юморе современной эстрады вообще и передаче «Аншлаг» в частности. Почему зрителю у телевизора не смешно, и он безумно раздражается, а зрители в зале столь же безумно хохочут?

— Потому что восприятие в зале и у телевизора разное, — сказал Ефим. — Порой те же самые люди, которые слушают или смотрят номера в зале, потом, пребывая в гордом одиночестве, не понимают, как они могли над этим смеяться… Вот я умею вызвать смех в зале. Я этому учился и научился. Это профессионализм, которым можно гордиться.

Чем хороший эстрадник Шифрин отличается от хорошего политика Гитлера, умевшего доводить толпы до экстаза? В этом смысле ничем. Оба — профессионалы.

Феномен психического заражения известен и многократно описан в литературе. Тот же Лебон отмечал: «Зараза представляет собой такое явление, которое легко указать, но не объяснить; ее надо причислить к разряду гипнотических явлений. В толпе всякое чувство, всякое действие заразно и притом в такой степени, что индивид легко приносит в жертву свои личные интересы интересу коллективному. Подобное поведение, однако, противоречит человеческой природе, и поэтому человек способен на него лишь тогда, когда он составляет частичку толпы».

И вот с последней фразой титана я позволю себе не согласиться. Подобное поведение совершенно не противоречит природе стадных животных и хорошо известно этологам. Оно, собственно, и представляет собой клей стадности. Вопрос только в том, хотите ли вы быть стадным животным homo или вам более по душе одинокий пьедестал с надписью «Sapiens».

Кроме того, не только в физической толпе может происходить психическое заражение. Разумеется, если особи физически собраны в одном месте, их заразить легче — одна особь индуцирует другую. Но история показывает, что заражение какой-либо идеей может произойти и вне физического контакта — если, например, в момент донесения до человека «мессиджа» этот человек, поддавшись магии слов, вдруг незаметно для самого себя теряет собственную индивидуальность и начинает мысленно отождествлять себя с некоей группой. Например, с эксплуатируемым пролетариатом. Или с угнетаемыми женщинами. Как только вам удастся согнать слушателя в воображаемую кучу, как только он потеряет индивидуальность и станет ощущать себя не собой, а представителем группы (пенсионером, русским, провинциалом, трудящимся и пр.), тут его можно брать голыми руками и вешать любую лапшу на его абсолютно беззащитные нежные уши.

Метод а проста… Я тружусь. Значит, я трудящийся. Мне рисуют многочисленные примеры тяжкой жизни трудящихся. Трудящиеся живут плохо! А раз я трудящийся, значит, я живу плохо. Верно говорит, подлец! Скидывать пора энту власть!..

При этом фактический уровень жизни окучиваемого индивида может быть весьма и весьма неплохим! Мой папенька-пенсионер, накладывая на тарелку малосоленую семгу и сервелат, запивая это неплохим коньяком, тоже любит на досуге порассуждать о тяжкой жизни российских пенсионеров. Причем рассуждает весьма горячо!.. Отождествился. А с кем? С некими мифическими пенсионерами, которые должны, по уверению красных, жить плохо.

Именно так простые, основанные на стадности, идеи фашизма и социализма когда-то заразили целые народы. Тот же Лебон, который говорил о физической толпе как о необходимом условии заражения, тем не менее совершенно верно пишет об идеях социализма: «Уже почти полтора века прошло с тех пор, как поэты и философы… бросили в мир идею равенства людей и рас. Очень обольстительная для масс, эта идея вскоре прочно укрепилась в их душах и не замедлила принести свои плоды. Она потрясла основы старых обществ, произвела одну из страшнейших революций и бросила западный мир в целый ряд сильных конвульсий, которым невозможно предвидеть конца».

И чуть дальше: «…новейшие успехи науки выяснили все бесплодие эгалитарных теорий. Нет ни одного психолога, ни одного сколько-нибудь просвещенного государственного человека и в особенности ни одного путешественника, который бы не знал, насколько ложно химерическое понятие о равенстве людей… Применение системы, выведенной из наших идей равенства, разоряет метрополию и постепенно приводит все наши колонии в состояние плачевного упадка. Во имя этого равенства социализм, долженствующий, по-видимому, в скором времени поработить большинство народов Запада, домогается обеспечить их счастье…» Это было сказано в начале XX века. Хотите убедиться в справедливости слов Лебона, поезжайте в освобожденную Африку и посмотрите, что наблюдается в бывших колониях — экономический расцвет или лебоновский «плачевный упадок», вызванный признанием отсталых народов равными передовым.

Эта жуткая социалистическая зараза, красным огоньком разбежавшаяся по миру аккурат тогда, когда толпы простолюдинов вышли на политическую арену планеты, до сих пор тлеет во многих мозгах. Совсем недавно, когда умер великий сын нации Аугусто Пиночет, я наблюдал эти красные вспышки по всему Интернету. Зараженные бурно радовались смерти генерала, спасшего в свое время Чили от красной чумы в ситуации, которая даже не снилась леди Тэтчер. И раз уж речь зашла о человеке, превратившем экономику Чили в самую сильную экономику Южной Америки, нужно сказать о генерале пару добрых слов. Тем более что без выборных технологий в деле Пиночета тоже не обошлось. Впрочем, помимо выборной терапии Пиночету пришлось применять и хирургические методы лечения страны от красной заразы. Но это было неизбежно.

Если у вас есть очаг воспаления, он удаляется — в противном случае болезнь будет распространяться по всему организму. В те времена раковой опухолью планеты был СССР, который сеял свои социалистические метастазы по всему шарику. Удалить СССР у Пиночета не было никакой возможности, но была возможность на корню санировать заразу на территории Чили. Тогда вся Латинская Америка бредила революцией, марксизмом и прочей ерундой, причем эта зараза не выветрилась из региона до сих пор. Что вполне понятно: чем беднее страна, тем тяжелее она переносит заражение социализмом. А Латинская Америка — не самый богатый регион планеты.